Капкан на змея - Наталья Николаевна Александрова
– Если бы! – повторила Варвара и понизила голос. – Это было бы не так обидно! А он меня променял на Ивана Ивановича!
– Что? – переспросила Лола, решив, что ослышалась. – На театрального пожарного?
– Вот-вот! – подтвердила Варвара и снова разрыдалась. – Меня! Варвару Семипядеву! Променял на пожарного!
– Да, это действительно обидно! – признала Лола и от растерянности выпила очередную рюмку.
Варварина кухня поплыла перед ее глазами и приобрела какой-то странный клюквенный оттенок.
– Обидно? – переспросила Варвара и стукнула по столу кулаком. – Обидно – это не то слово! Я бы его, мерзавца, своими руками задушила бы, если бы он пришел! Если бы… если бы он пришел! – И Семипядева опять зашлась в бурных рыданиях.
«Что со мной происходит? – подумала Лола, с трудом сконцентрировавшись. – Что я здесь вообще делаю? Зачем я вообще сюда пришла?»
Последний вопрос был очень серьезным. На него следовало немедленно ответить.
Лола напрягла память и вспомнила, что пришла к Варваре, чтобы расспросить ее об актере Федоре Маевском. Нужно было срочно перевести разговор на эту тему, пока Варвара еще не окончательно утратила человеческий облик.
– Варя, – начала Лола вкрадчиво, – у тебя всегда была хорошая память…
– Когда-то – была, – согласилась та. – Когда-то у меня все было… молодость, красота… надежды… и все это я бросила к ногам этого козла… с усиками!
– Варя, не отвлекайся! Я тебя о чем хотела спросить… ты помнишь Федю Маевского?
– А вот это сплетни! – Варвара посуровела. – И я догадываюсь, кто их распос… распускает! Это все происки Вероники Ряпушкиной! Это все она, селедка сушеная! У нас с Федей ни… ничего такого не было!
– Да я и не говорю, что у тебя с ним что-то было! – заверила Лола подругу. – Я тебя только хотела про него расспросить… ты ведь наверняка про него много знаешь.
– Ты же меня знаешь – я никогда ничего… никогда не распре… не распространяю сплетни! – гордо заявила Варвара. – Я не такая! Если бы даже я что и знала – я никогда и никому… никому бы не рассказала! Никому не рассказала бы, что у Феди был роман с несовар… несовершенно… несовершеннолетней… что его за это чуть не посадили…
– Да ты что? – Лола изобразила крайнюю степень удивления. – У Феди – роман с несовершеннолетней? Да быть не может! Он всегда был такой осторожный!
– Так ты что – мне не веришь? – возмутилась Варвара. – Мне, Варваре Семипядевой? Да я тогда тебе вообще ничего не расскажу! – Варвара замахала рукой перед Лолиным лицом. – Вот ничегошеньки не расскажу, раз ты мне не веришь! А мне, между прочим, есть что рассказать! Я, можно сказать, из первых брюк… тьфу, из первых рук все знала! А насчет того, почему Федька связался с этой соплячкой – так это она сама ему прохода не давала, буквально на шею вешалась! А она была девица крупная, фигуристая, все при ней. – Варвара обрисовала в воздухе аппетитные выпуклости. – Никому и в голову не пришло, что она еще в школе учится! Все думали, что восемнадцать-то ей уже давно есть, и Федька так считал. Поэтому и закрутил с ней…
Варвара удивленно посмотрела на свою пустую рюмку, налила ее до краев, подлила Лоле и продолжила:
– Раскрылось-то все из-за подружки… подружка была у этой Лены, и ей покоя не давало, что та сумела знаменитого артиста подцепить. Завидовала ей – страшное дело! Ты же знаешь, ничего нет страшнее лучших подруг! Но к тебе это не относится, – спохватилась Варвара. – Эй, а что это ты не пьешь? Ты этим на что намекаешь?
– Ни на что! – поспешно заверила ее Лола и под пристальным взглядом Варвары допила свою рюмку.
Семипядева успокоилась и продолжила:
– Значит, позавидовала Ленке эта подружка и решила ей испортить всю малину. Настучала Федькиной жене, сказала, где они встречаются, и прибавила, что Ленке всего пятнадцать лет. Ну, ты Федькину жену, Викторию, помнишь… она, в общем, не очень ревнивая была, Федьку ревновать – это глухой номер, у нее бы ни минуты спокойной не было. Но тут очень разозлилась. Видно, ее Ленкина подружка накачала. И особенно возмутило, что Федька ей с соплячкой малолетней изменяет. Короче, застала она их, что называется, на месте преступления, тепленькими. Сама понимаешь, устроила такой скандал – мама не горюй. Девчонке той глаз подбила и волос выдрала клок, но и та в долгу не осталась – молодежь у нас боевая, крепкая.
В общем, Виктория решила как следует насолить своему Федьке и его малолетней пассии и отправилась к ее родителям.
Папаша у девчонки был военнослужащий, человек строгих нравов, под горячую руку хотел Федьку убить из табельного оружия, но вовремя одумался – подумал, зачем из-за него отправляться на зону, лучше самого Федьку туда отправить. У нас же в законе есть статья за растление малолетних! Совсем было уже собрался к прокурору, но тут либо жена, либо кто-то из знакомых его отговорил: если подать на Федьку в суд, его дочку тоже затаскают, придется перед всем честным народом выворачивать грязное белье. Для юной, неокрепшей психики это тяжелый удар! Я-то сама считаю, что эта «юная психика» сама кого угодно до психушки доведет, но отец есть отец… кроме того, свое военное начальство на него нажало – им лишний скандал ни к чему.
В общем, не стал он на Федьку заявление подавать, а вместо этого подал своему начальству рапорт с просьбой о переводе на другое место службы. Этот рапорт быстро удовлетворили, и папаша вместе со своей семьей отправился в Дальневосточный военный округ…
Варвара налила себе очередную рюмку, выпила, поджала губы и проговорила:
– В общем, даже если бы я все это знала – я бы никому ничего не рассказала, буквально ни слова, потому что у меня железное правило: ни с кем не болтать о чужих делах! Потому что я не эта… не пле… не спле… не сплетница! Ты со мной согласна? – Варвара подозрительно уставилась на сахарницу.
– Понятное дело, согласна! – подтвердила Лола, разглядывая свою рюмку.
Она удивительным образом снова оказалась полной, а полная рюмка – это непорядок…
Через два часа Лола стояла перед дверью своей квартиры и пыталась попасть ключом в замочную скважину.
Из этих попыток ничего не выходило.
– Черт знает что! – проговорила Лола после то ли восьмой, то ли девятой попытки. – Что за ключи делают! Замок не открыть! Ник… ик… куда не годятся!
В самый разгар борьбы с замком приоткрылась дверь соседней квартиры, выглянула соседка Маргарита Степановна. Увидев Лолу, она испуганно проговорила:
– Ах, это вы, Олечка! А я слышу – какой-то шум, думала, мало ли что… хотела уже полицию вызывать!
– Зачем полицию? – Лола повернулась к соседке, при этом от резкого движения потеряла равновесие и с трудом удержалась на ногах. Восстановив равновесие, она уставилась на Маргариту, как коза на театральную афишу. – Не надо ник… ик… какой полиции! И вообщ-ще, нечего совать нос в чужие дела! Занимайся свои… ик… ими собственными! Живо по пещерам!
Соседка испуганно ретировалась и захлопнула за собой дверь. Лола удивленно посмотрела на ключ, потом на дверь, напрягла свои умственные способности и наконец решила нажать кнопку звонка.
Она звонила и звонила. Наконец, дверь квартиры открылась, на пороге возник заспанный Маркиз, возле его ног испуганно жался Пу И, позади маячила черная тень
