Купидон стреляет трижды - Ирина Славская
– Через два часа нас ждут.
– Значит, поедем. Я сейчас все свои дела решу, можно будет выдвигаться.
Приехали в какую-то контору. Поговорили с начальником. Доставили сюда дворника. Его завели к нам в комнату, посадили на стул. Все вышли. Дворник на меня смотрит во все глаза. Моего появления он никак не ожидал. Чтоб какая-то пигалица ментами командовала. Мало того, что женщина, так еще и малолетка.
– Слушай меня внимательно. Либо ты сейчас говоришь, кого и что ты видел, либо твою семью депортируют и сто тысяч твоих земляков. Погиб сын очень богатого человека. Не поможешь, все стрелки на тебя переведем. И этим депортированным скажем, почему и из-за кого их выслали. Без права въезда пожизненно, – стала я его запугивать.
Помню постулат, что чем чудовищнее ложь, тем больше в нее верят. Сработало. Его глазенки забегали. Испугался сильно.
– Вы не имеете права. Вы не сделаете этого. Я ничего не видел.
– Ну, тогда сам себя вини! – сказала и собралась на выход.
Только стала выходить за дверь, как он начал говорить.
– Два мужика огромных. Шли от вашего кафе.
– Насколько огромные?
– Выше меня.
Смотрю, а он сам-то метр с кепкой. Для него даже среднего роста – это огромный мужик.
– Насколько выше?
– На голову.
– В чем одеты?
– Во все черное. Но один в ярких кроссовках.
– В каком смысле ярких?
– Они у него светятся.
– Полностью?
– Подошвы. И шнурки вроде бы.
– Куда они ушли?
– Не знаю. Больше ничего не знаю.
– Тебе напомнить, что на кону? Сказал «а», говори и «б». Куда они ушли?
– Сели в машину.
– Марка, цвет, номер?
– Вроде красная. Темно было.
– Форма, цвет, марка, номер?
– Машинка маленькая. В таких только женщины ездят. Цвет вроде красный. В марках не разбираюсь. Номер я не видел. Он грязью был заляпан.
– Если показать на фото, марку машины узнаешь?
– Да.
Вызвала конвойного. Мой полицейский забежал вместе с конвойным. Конвойный чуть ли не приседает передо мной. Два раза «ку». Этот спектакль играем для дворника, чтоб этот лопух поверил, что я большой начальник, хоть и маленького роста. Вышли в коридор пошептаться. Выложила все, что узнала.
– Как теперь определить марку машины? – горюет полисмен.
– А интернет на что? – выдвигаю я аргумент.
– Здесь защищенная сеть. Нельзя.
– У меня на планшете интернет. Будем показывать марки малолитражек.
Зашли в кабинет. Стали показывать дворнику малолитражки. Он одну вроде опознал. Неуверенно, но опознал.
– Теперь главный вопрос. Куда они поехали?
– Не знаю.
– Подумай хорошо.
– Не знаю.
– Тогда наша договоренность аннулируется. И мы приступим к плану выдворения твоих соплеменников.
– Не знаю!
Уперся рогами. Баран! По глазам же видно, что знает. Но сказать для него страшнее депортации. Больше он ничего не скажет. Почему? Боится своих подставить? Кого? Надо подумать. Зашел конвоир и увел дворника. Мы поблагодарили за помощь и поехали в кафе. Менту сегодня еще дежурить. А мне думать. На голодный желудок мне работается плохо. И без сладкого мозги вообще не шурупят…
Приехали в кафе. Не стали задерживаться в общем зале. Устроили «совет в Филях» в офисе. Стали обсуждать, что дальше делать. Вот насколько легче работать с человеком, который загнан в угол. Куда только его гордыня делась… Сходила, принесла кофе со сладким себе и полицейскому. Достала бумагу и ручку.
– А это зачем?
– Будем чертить схему.
– Схему чего?
– Схему, куда могла деться машина.
– А-а-а-а, – протянул разочаровано и скептически.
– С чего такой скепсис? Вот смотри. Отсюда выходят несколько путей на дорогу. Если быть точнее, то три. Там везде есть камеры слежения.
– А нам-то что это дает?
– Много. Мы знаем время, когда они были возле кафе. Знаем, что в машину село двое мужиков. Теперь только надо отсеять нужную нам машинку. Просмотреть камеры с этих трех дорог в разных направлениях.
– Так это знаешь, сколько работы?
– Немного. Шесть утра. Машин мало. Придется поработать. А как ты хотел? Лучше будет, если ты видео с камер скачаешь. И покажешь…
– Кому? – удивляется он искренне.
– А как ты думаешь, кому? Ты помощь просил? Просил. Я тебе помогаю? Помогаю. Давай делиться информацией. Одно дело делаем…
– А тебе-то что до этого дела?
– Не понимаешь? Они зря мне под дверь детского кафе труп подбросили. Я хочу их проучить так, чтоб другим неповадно было со мной так шутить. Давай делиться информацией. Ты мне, я тебе…
– Делиться? А ты мне что дашь взамен? У меня служебная информация.
– Я смотрю, тебе палец в рот не клади, по локоть откусишь. Иди и сам работай. Адью, мон шер…
– Я пошутил. Хорошо. Я достаю видео с камер. А ты что делать будешь?
– А я в нашем районе пошукаю. Свою агентурную сеть напрягу.
– Агентурную сеть? Насмешила…
– Смеется хорошо тот, кто смеется последним.
– Забавные пекари пошли. Прям агенты ФСБ.
– А я не пекарь. Я по профессии аналитик. Понимаешь? Аналитик. Моя работа – анализировать что-либо и делать выводы.
– Для бизнеса?
– Для всего. Логика – вот мое главное оружие. Ты должен про логику знать. Вам ее преподавали.
Что-то мой полисмен приуныл. Значит, по логике еле сдавал экзамены. Ну, раз такой глупый, то не ерепенился бы. А то ишь, задрал хвост пистолетом. Разделились с ним. Он пошел на работу, а я на совет вызвала своих подружек. С Петькой и его братвой завтра поговорим. У них все равно пока каникулы новогодние. Они мне нужные гаражи и найдут…
Кафе опять пришлось закрыть позже. Любят у нас посидеть влюбленные парочки. Сидят и воркуют, словно голубки. Даже завидно. Не выгонять же их на мороз. Пусть греются, пока уборщица с посудомойкой порядок наводят.
Вот и все. Закрыла двери, поставила кафе на охрану и домой направилась. Смотрю, навстречу Петька с Грейсом чешут. Встречать меня пришли. Значит, с ним сейчас и обсудим задание, пока до дома дойдем.
– Петька, ты завтра чем занят?
– Ничем. Гулять буду. А что?
– Тогда у меня для тебя есть задание.
– Говори, теть Ир.
– Ты меня достал. Какая я тебе тетя? Ты на себя посмотри и на меня. Это я тебя дядькой уже называть должна.
– Почему это? – искренне удивляется Петька.
– Я тебе по пояс. И кто кому дядя? Будешь «тетькать», я буду «дядькать».
Вот и что с ним будешь делать? Идет и ржет. Так-то он формально прав. Но только формально. Если смотреть по паспортным данным, я старше его на девять лет. Но внешне Петька уже выглядит старше своего возраста. Лет на двадцать. А вот я
