Юлия Волкова - Мыльная опера для олигарха
— Подождите… — окликнул его Иван Иванович. — Аркадий… Если со мной что-нибудь случится. Это будет самой достоверной гарантией содержания этих документов.
— Если с вами что-нибудь случится, — проворчал Брыкин, почему-то нисколько не сочувствуя этому человеку, — я об этом могу и не узнать.
— Конечно, — сник Аржанухин и, не прощаясь, направился к дверям Новоладожского почтамта.
«Интересно, почему он назначил мне встречу именно здесь? Место довольно открытое… — подумал Аркадий. — Может быть, документы лежали здесь все это время? Но если этому человеку угрожает опасность, если за ним следят, то не получил ли я сейчас эстафетную палочку?» Но как ни странно, страха не было. И даже легкого беспокойства. Может быть, потому что в машине его ждала любящая женщина, а все эти игры в шпионов, потрепанный Аржанухин со своим ценным пакетом и его придыхание напомнили Брыкину не лучшие сюжеты посредственных боевиков. «Может быть, он сумасшедший? — подумал он. — Мания преследования или как там ее… А я — дурак. Но ведь, в конце концов, я ничего не теряю. Возможно, даже удастся их продать, эти материалы, «Секретному отделу». А если толковый комментарий написать, с легким юмором, то не исключено, что я там зацеплюсь…»
Он не успел завести свой заслуженный автомобиль, как к зданию почтамта подъехал черный «опель» с тонированными стеклами. Эта модель, знал Брыкин, давно была снята с производства в Европе, но выглядела так, как будто бы ее только что сняли с конвейера. «Есть еще умельцы в русском автосервисе, — с грустью подумал журналист. — Были бы бабки, и моей лошадке былой блеск вернули бы. Хотя были бы бабки, я бы новую себе купил. Может быть, эти документы — мой шанс?»
Из «опеля» выскочили три бравых квадратных парнишки, и, приглядевшись, Брыкин понял, что парнишки эти вооружены — легкие темные куртки неэстетично выпирали сзади и не какими-нибудь «пукалками», а вполне солидными стволами.
«Кажется, пора удалиться», — отстраненно подумал журналист, но давить на педаль газа не торопился — профессиональная привычка брала свое. Очень хотелось узнать, что будет дальше, и по чью душу приехали «братки». Или не «братки», а напротив, служивые люди? Краем глаза он увидел, что его боевая подруга, заметив его интерес, напряглась, но во взгляде ее не сквозило ничего, кроме азартного любопытства. Она еще более похорошела, и Брыкин в очередной раз подумал о бесцельно прожитых годах. Его и Мариночкино любопытство было удовлетворено быстро. Дверь почтамта резко распахнулась, и бравые ребята вытолкали из нее сгорбившегося Аржанухина. Он не сопротивлялся, да и вряд ли мог это делать, окруженный такими здоровяками. В руке у бывшего инженера Брыкин заметил пакет — точно такой же, какой несколько минут назад получил сам в безраздельное пользование. «Вот как, — спокойно подумал Брыкин. — Иван Иванович вовсе не дурак. Они думают, что все ценные материалы у него сейчас при себе. А когда выяснится, что их там нет… Или у него там дубликаты?» Решив додумать эту мысль позже, Брыкин во все глаза смотрел, как Аржанухина затолкали в машину, как «опель» рванулся с места, поднимая столб пыли, скрывший половину здания.
— Это бандиты? — шепотом спросила Мариночка, когда шум мотора «опеля» стих.
— Наверное, — пожал плечами Аркадий. — Нам с тобой здорово повезло. Если бы мы подъехали на пять минут позже… — И не договорил.
Глаза женщины сверкнули.
— Я такое только в кино видела, — сказала она с восторгом. — Как хорошо, что ты взял меня с собой.
— Ты думаешь? — хмыкнул он с иронией. — А если бы они нас да под белы рученьки?
— Ты думаешь? — с ребяческим восторгом повторила Мариночка.
Брыкин в очередной раз подивился своей подруге, отсутствие рассудительности которую в настоящий момент даже украшало.
— Послушай, — проговорил он. — Ты не будешь против, если я у тебя поживу некоторое время? Понимаешь, если этот Иван Иванович не выдержит пыток и выведет на меня…
— Конечно! — воскликнула она с задором. — О чем ты говоришь! А что он тебе передал?
— Бомбу, — усмехнулся Брыкин. — Информационную, конечно. Во всяком случае, он так утверждает.
— Супер… — выдохнула она и откинулась на сиденье.
Аркаша подумал немного и, наклонившись, прильнул к ее губам.
5. Заграница нам поможет
Зайдя в понедельник утром в кабинет шефа, секретарша главы новоладожской администрации господина Недолицымова восемнадцатилетняя Нюся, попавшая на эту должность после нелегкой победы на конкурсе «Мисс Северо-Запад», не на шутку испугалась представшего ее большим голубым очам зрелища. Господин Недолицымов Никита Петрович, в узких кругах именуемый Китом, пятидесятилетний грузный мужчина с маленькими колючими глазками на полном одутловатом лице и короткими конечностями сейчас застыл возле своего стола в весьма неудобной и одновременно забавной позе. Девушка едва сдержала смешок, однако сразу поняла, что с начальником случилось что-то по-настоящему страшное. Вряд ли он принял такую позу, чтобы позабавить ее. Нюся, как рыбка, пошлепала своими маленькими, ярко накрашенными губками, посмотрела на покрасневшую каменную физиономию босса и, забыв, зачем пришла, пролепетала тоненьким голоском:
— Никита Петрович, что с вами?
— Р… р-р — сказал Недолицымов и слабо пошевелил толстыми пальцами.
— Что-что? — еще больше испугалась Нюся.
— Ос-с-с… Аа… — проговорил он.
— Оса? — воскликнула Нюся. — Вас укусила оса?
— Хы-ы… — простонал Недолицымов. — Д-дурища… Остеохондроз… Р-радикулит… Достань мазь из шкафчика…
Нюся заметалась по кабинету, стала открывать многочисленные дверцы огромного офисного шкафа. Прошло довольно много времени, прежде чем она извлекла из его недр тюбик с волшебной мазью.
— Мажь скорее! — прорычал глава новоладожской администрации.
Когда в кабинет вошел начальник управления внутренних дел Новоладожска полковник Сорокин, перед ним открылась весьма двусмысленная картина. Недолицымов стоял враскорячку, опершись на собственный стол и закрыв глаза, спина и то, что пониже, были обнажены, а его секретарша, приоткрыв кругленький ротик, старательно водила ладонями по обнаженному телу. Сорокин оцепенел, не в силах отвести взгляда от пикантной сцены.
— О-у! — рявкнул Недолицымов. — Еще! Пониже потри, не стесняйся.
Сорокин запоздало крякнул. Глава администрации приоткрыл один глаз и смачно выматерился.
— Тебе в детстве никогда не говорили, что прежде чем войти в чей-нибудь кабинет, надо стучаться? — тяжело дыша, спросил он.
— Стучал я, Никита Петрович, — робко проговорил двухметровый квадратный начальник УВД. — Секретарши на месте нет, подумал — не случилось ли чего. У нас ведь на десять было назначено. Извините…
— Втирай сильнее! — приказал Недолицымов секретарше. — Ух, хорошо! Садись, коли пришел, — обратился он к вошедшему. — Какие новости? Докладывай.
Сорокин замялся. Пожалуй, ему еще никогда не доводилось делать доклады в подобной обстановке.
— В городе все спокойно, — начал он, наконец, откашлявшись. — На комбинате тоже. Я задействовал резерв на случай возможных мелких эксцессов.
— Эксцессов? — возмутился Недолицымов. — Что такое ты говоришь? Какие такие возможные эксцессы?
Сорокин побагровел.
— Так это… — пробормотал он. — Мало ли… Алкаш какой-нибудь разбушуется… у ларька.
— Ларьки закрыть, — отрезал Недолицымов. — Чтоб никаких веселых компаний в городе не наблюдалось.
Сорокин слегка пошумел носом.
— Что? — Недолицымов посмотрел на него с подозрением.
— Так это… — снова затянул Сорокин. — Это опасно. Народ, привыкший обслуживаться у ларьков, может разволноваться. Вот тогда возможность эксцессов станет реальностью.
— Глупости, — отрезал Недолицымов и охнул от очередного энергичного поглаживания Нюси. — Есть магазины. Пусть обслуживаются там. Перебьются без ларьков пару дней.
— Не факт, — осторожно заметил Сорокин. — Может, перебьются. А может, и перебьют что-нибудь.
— А для этого резерв и существует, — напомнил мэр. — И вообще… всех этих «синяков» и бомжей нельзя ли куда-нибудь убрать?
— Под «синяками» вы имеете в виду больных? — уточнил Сорокин. — Так они все убраны. В больницу. Вчера очередной отлов произвели.
— Хватит! — заорал Недолицымов, резко выпрямляясь. Сорокин удивленно взглянул на него. Нюся отшатнулась от шефа и попятилась к дверям, где ее настиг очередной его приказ: — Поди, почту принеси. Под «синяками» я имею в виду «синяков», — обратился он к Сорокину, не без труда заправляя вместе с рубашкой вышедший из берегов целлюлит. — Алкашей. И этих… праздношатающихся… безработных. Я вчера ехал из Питера мимо площади. В рабочее, между прочим, время! Что-то много у нас этого так называемого народа бродит.
