Альбина Десницкая - Мгла
— Это не касается убийства моего мужа.
— А я так не думаю.
— Идите вон отсюда! Я не желаю больше с вами разговаривать.
Станислав Алексеевич не стал настаивать и покинул квартиру Колышевых.
Не дожидаясь лифта, адвокат спустился по лестнице. На улице было тепло. Дышалось легко. Хотелось уехать за город и ни о чем не думать.
Он сел в машину, достал мобильный телефон и набрал сохраненный номер племянника Горева.
— Здравствуйте, Станислав Алексеевич.
— Здравствуйте, Евгений. Я хотел бы попросить вас о небольшой услуге.
— Всегда рад.
— Вы не могли бы еще раз побывать в поселке, где убили Колышева, и разыскать женщину, которая видела в день убийства его жену?
— Я встретил ее чисто случайно, на улице, даже не знаю, из какого она дома. Но попробовать найти могу.
Евгений был искренне рад звонку адвоката. Значит, лед тронулся. Теперь надо подумать, как передвинуть завтрашние дела на послезавтра. Сделать это будет нелегко.
Глава 18
Танов сидел в своем кабинете, раскладывая уголовное дело в хронологическом порядке. Перекладывая с места на место стопки бумаг, он искал заключение эксперта, но оно как в воду кануло.
Дверь кабинета неожиданно открылась, и в кабинет вошел адвокат Псарев.
— Здравствуйте, Павел Николаевич!
— Здравствуйте! — Танов протянул руку, чтобы поздороваться, и продолжил рыться в своих бумагах. — Вы сегодня без звонка?
— Да, ехал мимо и решил заглянуть. Мне бы хотелось еще раз ознакомиться с кое-какими материалами.
— Это вы не совсем вовремя, я тут как раз раскладываю дело.
— Мне только один протокол с допросом Колышевой Инны Аркадьевны.
— Сейчас попробую отыскать, — сказал Танов, продолжая перебирать уголовное дело.
Он минут десять перекладывал стопки со следственными материалами и, наконец, нашел тот самый протокол, а вот экспертиза действительно исчезла.
Псарев устроился поудобнее, надел очки и, вооружившись ручкой и бумагой, начал внимательно изучать допрос Колышевой. В своих показаниях она утверждала, что приезжала в вечер убийства ее мужа в поселок и была одна. Заезжала к подруге, так как забыла ключи. Очень интересно, зачем ей врать? Покрывает убийцу или сама им является? Но если она не хочет выдавать убийцу, значит, убили Геннадия Степановича в ее интересах. Может, она его и заказала? Адвокат снял очки и посмотрел на Танова. Тот продолжал формировать материалы дела.
— Павел Николаевич, я отвлеку вас еще на некоторое время.
Отказать адвокату Псареву Танов не мог. Это тот человек, который развалит любые железобетонные доказательства. С ним лучше не портить отношения.
— Да, Станислав Алексеевич, — оторвался Танов от своей работы, — я вас внимательно слушаю.
— Возникли некоторые обстоятельства, которые не нашли пока отражения в уголовном деле. Это касается жены погибшего. Я думаю, стоит проверить версию о ее причастности к преступлению.
— Почему вы так считаете? — удивился следователь.
— Я располагаю сведениями, что в тот вечер, когда убили ее мужа, она была в поселке не одна. С ней был мужчина. Соседи видели их. Возникает вопрос, зачем ей было скрывать на допросе, что она была в поселке не одна? Далее, как мне стало известно, в течение последних шести месяцев супруги пытались поделить имущество и собирались разводиться. Со слов самой Инны Аркадьевны, муж хотел оставить ее без копейки в кармане. И наконец, она совсем не огорчена кончиной своего супруга, а напротив, сожительствует с молодым человеком. Поэтому я попросил бы вас обратить внимание на версию убийства Колышевой своего супруга. В противном случае, во время слушания дела в суде я буду просить о его пересмотре.
Танову ничего не оставалось, как начать разрабатывать новую версию. Он знал хватку Псарева, этот адвокат с легкостью может развалить уголовное дело даже на стадии рассмотрения в суде. Тогда Танову точно придется уйти на заслуженную пенсию.
Глава 19
Два оперативных сотрудника в семь часов утра позвонили в квартиру Колышевой Инны Аркадьевны. Она никак не ожидала таких гостей, ее ведь уже не раз допрашивали по делу убийства мужа.
— Кто? — поглядев в глазок, спросила Колышева.
— Это из полиции.
— Что вам надо?!
— Откройте дверь.
— Вы мне уже надоели, идите к черту!
— Если вы не откроете добровольно, мы взломаем дверь.
— Я буду жаловаться в прокуратуру.
— Открывайте или будем взламывать, — настаивал один из оперов.
Ей пришлось сдаться. Она поняла, что намерения их вполне серьезные. Распахнула дверь и встала в проем так, чтобы не пустить их в квартиру.
— Что вы хотите?
— Вам придется проехать с нами. Мы исполняем поручение следователя Танова, остальные вопросы будете задавать ему.
— Я никуда не поеду, — голос красавицы зазвучал неожиданно визгливо.
— Не хотелось бы применять силу, но, наверное, придется, — обратился один страж порядка к другому.
Инна поняла, что насчет применения силы они не шутят, и постаралась взять себя в руки.
— Объясните мне более понятно, куда вы меня собираетесь везти?
— Я уже сказал, к следователю Танову. У нас поручение доставить вас к нему для проведения допроса, к девяти часам. Что тут непонятного? Вот, пожалуйста, — он сунул ей прямо в лицо листок бумаги, к которому скрепкой был приклеен еще какой-то корешок. На нем она разглядела надпись крупным шрифтом «Повестка».
— Как вы мне уже надоели, — она развернулась и ушла в глубину квартиры. По всей видимости, одеваться.
Инна Аркадьевна появилась через пятнадцать минут. Она успела за это время одеться и сделать легкий макияж. Теперь это была совсем другая женщина. Всего пятнадцать минут, и от нее уже глаз не отвести.
— Я поеду на своей машине, — попробовала она опять диктовать условия.
— На нашей, — коротко бросил сотрудник полиции.
— А как я доберусь обратно?
— Какая мне разница, я же говорю, у меня поручение от Танова, и я его исполняю, — оперативник говорил настолько убедительно, что Колышева и в этот раз перестала сопротивляться.
К зданию Следственного комитета они подъехали на десять минут раньше времени, указанного в повестке. Но следователь Танов давно уже был на месте, он вообще начинал рабочий день в восемь утра.
— Павел Николаевич, — зашел в кабинет один из сотрудников, — человека доставили, заводить?
— Заводите, — бросил Танов и уткнулся в свои бумаги.
— Здравствуйте, — как можно более приветливо поздоровалась Инна.
— Здравствуйте, посидите пока, — Танов указал на стул и продолжил изучать свои бумаги.
Она села на один из стульев, стоящих в ряду возле стены, прямо напротив стола следователя. В кабинете воцарилась глухая тишина.
— Извините, а как долго мне еще тут сидеть? У меня дела, я не могу уделить вам много времени.
— Вам придется уделить мне столько времени, сколько потребуется. Повестку получите после проведения следственных действий, — ответил Танов, не отрываясь от своей работы.
Ровно тридцать минут провела Колышева, разглядывая казенную мебель. Больше она не решалась беспокоить следователя. Наконец Танов оторвался от бумаг.
— Ну что ж, начнем.
Следователь задавал кучу, на ее взгляд, ненужных вопросов. Сначала он спросил все то, что спрашивал на первом допросе, типа того «где родилась, с кем женилась» и всякое такое. Потом он зачем-то спросил, не страдает ли она психическими заболеваниями и не имела ли черепно-мозговых травм. Все было очень странно. Ей пришлось полностью повторить то, что она говорила на первом допросе, а он непонятно зачем все это опять записывал. Может быть, он просто потерял тот протокол, — догадалась она. Но высказаться вслух не решалась. Довольно-таки строгий следователь, не церемонится. Дальше он начал задавать вопросы, которые скорее были похожи на обвинения.
— Назовите фамилию, имя, отчество мужчины, с которым в день убийства вашего мужа вы приезжали в поселок.
— Какого мужчины? — она так вытаращила глаза, как будто играла роль жертвы в фильме ужасов.
— Я повторяю свой вопрос. Назовите фамилию, имя, отчество мужчины, с которым в день убийства вашего мужа вы приезжали в поселок.
— Я не знаю никакого мужчины.
— Все неверные ответы будут направлены против вас.
— Я не понимаю, что происходит. Причем здесь я?
— Хорошо, я вам поясню. Этот мужчина уже задержан и сегодня будет проводиться его опознание.
Неужели они действительно взяли Мусика? — Инна Аркадьевна быстро соображала. — Похоже, это правда. Поэтому вчера телефон его был отключен, а она подумала, что он ее бросил.
— Артем, это был Артем.
— Как фамилия и отчество Артема?
— Фамилия Забоев, отчество я не знаю.
