Светлана Потоцкая - Убийство и Дама пик
— Так, девочка, — подытожил он ситуацию, — по машинам и поедем к нам… то есть к тебе. Лично я проголодался, а на голодный желудок может такое померещиться, что никакой психиатр не справится. Такой вариант меня не устраивает, хотя бы потому, что мы это уже проходили…
Текст как текст, но мне он не понравился по двум пунктам. Во-первых, из-за оговорки: «к нам, то есть к тебе». Возможно, я капризничаю, но мне бы хотелось, чтобы была выбрана какая-то одна линия поведения, хотя бы в плане совместимости. Практически Андрей жил у меня, а к себе домой попадал лишь тогда, когда по каким-либо причинам — чаще всего из-за служебных дел, — не мог или не хотел находиться в моем обществе. Вопрос о том, чтобы объединить наши апартаменты, даже не поднимался: моя однокомнатная квартира в сугубо спальном районе и комната Андрея в коммуналке и тоже отнюдь не в центре в сумме давали нечто убого двухкомнатное, опять же в стороне от цивилизации. К тому же вновь переезжать и терпеть связанные с этим процессом неудобства мне хотелось меньше всего на свете.
Да если бы даже и хотелось, то перед этим было бы необходимо оформить наши отношения как полагается. А до этого дело еще явно не дошло. Андрей был женат первый и последний раз ровно неделю, причем тогда ему только-только исполнилось восемнадцать лет. Могу себе представить, что это был за брак, если почти четверть века спустя мой друг нервно дергался при одном только слове «свадьба». А меня формальности просто не волновали: два брака, один из которых кончился разводом, а второй — скоропостижной смертью мужа, надежно застраховали от матримониальных иллюзий.
Нечто в этаком духе подразумевал Андрей, когда бросил «это мы уже проходили», и подобный намек мне не понравился во-вторых. Да, после смерти мужа и вынужденного переезда я была, мягко говоря, неадекватна, и самой невинной странностью в тот период у меня было практически полное отсутствие аппетита. Но психиатр мне все-таки не понадобился — справилась, пусть с помощью Галки и того же Андрея, но без специалистов-мозгокрутов. А уж сейчас тем более справлюсь, и незачем лишний раз напоминать о том, что было.
Слегка обиженная, я решила хранить гордое молчание всю дорогу домой. Андрей несколько раз взглянул на меня не без интереса, но на рожон не полез и выяснять отношения не стал. То ли отложил на потом, то ли вообще решил пренебречь. Согласно одной из его замечательных теорий, настроение у женщин меняется каждые полчаса, и главное — это переждать ненастье и воспользоваться теплом и светом. Не знаю, как с другими, но со мной такая политика, как правило, не приносит положительных результатов, я предпочитаю выговариваться сразу. Тем более, что плохое настроение у меня бывает крайне редко. Особенно в последнее время.
— Вот что непонятно, — нарушил молчание Андрей. — Дом заперт, а впечатление такое, что никто оттуда не уезжал. На участке ничего не убрано, подсобные помещения не заперты — заходи, кто хочет, бери, что нравится…
— Ты тоже заметил? — вежливо осведомилась я, не желая вот так, сразу расставаться со своей законной обидой.
— «Тоже»? — явно изумился Андрей. — Ты хочешь сказать, что и тебе…
— Представь себе, и мне это показалось странным, хотя я, конечно, не сыщик и не следователь.
— Я только хотел сказать, что ты, выходит, не так рассеянна, как это может показаться. Надеюсь только, что наши опасения несколько преувеличены и все на самом деле в порядке. Но…
— Но ты у нас оптимист, — подхватила я. — Причем не по жизни, а по анекдоту.
— Какому еще анекдоту?
— Старому. Пессимист говорит: «Ой, как плохо, плохо-то как, да что ж так плохо?» А оптимист ему отвечает: «Хуже будет!»
Андрей в ответ только улыбнулся и пожал плечами. Понятное дело, на его прежней работе оптимизм был несколько неуместен, а на будущей мог тем более помешать. Осторожность — дело другое, она всегда кстати.
— А ведь если бы я не внес поправку и мы бы поехали «к нам», — вдруг сказал Андрей, паркуя машину у дома, — ты бы заподозрила меня в покушении на твою драгоценную свободу. Я не прав?
Я открыла рот, чтобы возразить, и… и снова его закрыла. К сожалению или к счастью, — он почти всегда оказывался прав. Или просто понимал меня лучше, чем я сама себя понимала. Хотя что значит «просто»? Понять, чего я хочу в данную конкретную минуту, — более чем сложно.
Сложнее может быть только одно: в разговоре со мной оставить за собой последнее слово. Но Андрею и это почти всегда удавалось. Выводы из этих замечательных наблюдений я предпочла не делать.
Пока не делать.
Глава 5
Поговорим о странностях любви
НаташаНу что ж, на сей раз ему, похоже, повезло. Одним удачным ходом решил сразу несколько проблем. То есть решить-то нужно было одну — главную: сохранение привычного образа жизни. Но попутно ликвидировались всякие досадные мелочи, которые не столько мешали, сколько портили настроение, причем достаточно регулярно. Теперь нужно только сохранять хладнокровие — и никто ничего никогда не узнает. Даже если будет очень стараться.
Рано или поздно родственники спохватятся и помчатся на дачу выяснять, в чем дело. Вот тут и настанет время осуществить второй этап плана, а характер его работы, слава тебе Господи, дает возможность обеспечить практически любое алиби. Хотя кто в наше время заинтересуется банальной квартирной кражей? У милиции хватает забот посерьезнее.
Так, кажется, никаких видимых улик не осталось. Все в таком же точно виде, в каком было при жизни хозяйки. Может, просто ушла куда-то. — и с концами. Мало ли в газетах публикуют объявлений о тех, кто ушел из дома и не вернулся. Одним объявлением будет больше — только и всего. Дверь заперта на «родной» замок — значит, взлома не было. Из дома ничего не пропало — и кража исключается.
Скоро поселок совсем опустеет, потом выпадет снег… Возможно, до ноября ее никто не хватится: привыкли, что сидит на даче до самых морозов. Ну и ладно. Его привычки и нормальная личная жизнь стоят намного дороже, чем чья-то жизнь. Это даже не обсуждается.
— Как это нет на даче? — в четвертый или даже в пятый раз ошарашенно переспросила Елена, которой я по телефону изложила итоги нашей поездки за яблоками. — А где же она?
К сожалению, я на этот вопрос ответить не могла. И вообще мы с Андреем надеялись, что тетя Таня отыщется дома, живая и невредимая. Так что растерянность Елены была для нас неприятным сюрпризом.
— Может быть, она ушла к кому-то в гости на весь день? — неуверенно предположила я. — Ключа-то на месте не было.
— А записка была?
В ответ на мое красноречиво изумленное молчание Елена быстро поведала систему — здорово, надо сказать, отлаженную — общения со внешним миром в отсутствие телефона. Если тетя Таня куда-то отлучалась, то выставляла на крыльцо одну из заранее подготовленных картонок с текстом. Например: «Ушла в магазин». Магазин в поселке был один, и пройти к нему от дачи можно было либо за пять минут по тропинке, либо за четверть часа по улицам. Если было сухо, выбирали первый путь, если грязно — второй, так что разминуться было невозможно. Картонка «Ушла к тете Маше» означала, что искать хозяйку нужно на соседнем участке, куда удобнее всего проникать через дыру в заборе… если не боишься собак. Если же с собаками отношения сложные, то лучше сделать крюк и пройти через калитку: на гостей оттуда местный пес по прозвищу Бек не бросался, а просто облаивал. Ну и так далее.
— Никаких картонок на крыльце не было, — уверенно сказала я, — и собачьего лая с соседнего участка я не слышала.
— Наверное, тетя Маша переехала в Москву, — все так же растерянно откликнулась Елена. — Но мама-то собиралась пробыть на даче еще по меньшей мере месяц. Странно… А бумаги и карандаша на крыльце ты тоже не видела?
Как выяснилось, бумага с карандашом клались рядом с картонками для того, чтобы нечаянные гости могли оставить хозяйке свое сообщение. В основном, конечно, это делалось для соседей: калитка у тети Тани не закрывалась, дом был по-настоящему открытым. Но на сей раз все выглядело совершенно по-другому. И с точки зрения Елены, очень подозрительно.
— Мама ведь дверь запирает только на ночь. Сколько раз я ей говорила, что по нынешним временам это опасно. А она — ни в какую: я, твердит, стала плохо слышать, и если буду не на террасе, а в комнате, то стучи не стучи — без толку. Ну, в крайнем случае ключ под половицей оставляла. А тут я уже ничего не понимаю. Странно… Знаешь, я сейчас же туда еду!
— Может быть, лучше кому-нибудь из твоих мужчин поехать? — предложила я. — Попроси сына или мужа. Вечер уже, что ты там одна будешь делать?
Елена вздохнула:
— Да у меня дома сейчас нет никого. Максим со своей красоткой уехал в гости, вернется поздно… если вообще придет. У мужа срочная работа, он всю ночь будет на студии. Нет, придется мне…
