Александр Полюх - Иту - Шаа
Он задохнулся от волнения и поднял на нее глаза.
- Я люблю тебя, Маша.
Она смотрела в его глаза, В них стояли слезы,
Маша легко поднялась на ноги, полотенце соскользнуло с ее плеч. Она подошла к нему, обняла за шею и тихонько поцеловала в губы.
Тимофей страстно обнял женщину.
Их поцелуй длился, как им казалось, вечность. Сладкую вечность, когда их души слились в одно целое, а тела жадно наслаждались друг другом. Страсть их разгоралась с каждым прошедшим мгновением кажущейся вечности, беря реванш за годы так долго сдерживаемых любви и ласки.
Майор Волков шел по пустырю между домиком участкового шерифа и медицинским пунктом. По периметру пустыря кипели земляные работы. Гвардейцы и спецназовцы Минкина спешно возводили вторую линию обороны в дополнение к уже имевшейся.
Прожектора, установленные на джипах гвардейцев, обшаривали длинными лучами окрестности возле пустого поселка.
В воздухе висела ругань сержантов и тяжелое чувство неопределенности и страха.
Волков постучал в двери домика участкового врача. Из-за них донесся голос местного эскулапа.
- Входи, если не страшно!
Майор толкнул дверь, она была не заперта, и вошел в здание медицинского пункта. Кабинет участкового врача помещался, как раз напротив и его дверь была распахнута настежь.
Чивилидис располагался за своим рабочим столом. Перед ним стояли: наполовину пустая бутылка водки, захватанный стакан и надкушенное яблочко. Он был пьян.
Начальник следственной комиссии вступил в святилище местной медицины и спросил, настороженно осматривая его интерьер:
- А почему, собственно, должно быть страшно?
Врач-пропойца при виде милиционера шумно обрадовался.
- Майор Волков! Очень рад, проходите, чувствуйте себя как дома.
Он пьяно икнул.
- Прошу извинения. Насчет страшно - шутка, медицинская шутка, Есть милицейские шутки, а это медицинская.
Майор брезгливо поморщился, но все-таки решил продолжить разговор.
- Послушайте, господин участковый врач. Вы знаете, что сейчас происходит на острове. Я хочу вас спросить - неужели никто из местных жителей не замечал ничего подозрительного до начала последних событий?
Чивилидис посмотрел на незваного визитера с тяжелой пьяной ухмылкой.
- Хотите, я вам расскажу легенду о Заколдованном Круге?
- В этом нет необходимости, - надменно ответил Волков. После этого он круто развернулся и проследовал к выходу из здания медпункта. А на прощание громко хлопнул дверью.
Маша и Тимофей лежали в лесной пещере на травяной подстилке, покрытой одеялом. Еще одно одеяло было на любовниках. Они тихо разговаривали.
Догорающий костер бросал на пещерные своды слабые отблески.
- Я все-таки вернулось обратно тем вечером в комнату Миндадзе, сказала женщин. - Но тебя...
Она замолчала и осторожно посмотрела на своего любовника. На его лице лежала тяжелая тень. Он начал тихо рассказывать:
- Случилась драка. Два молодых петуха стали выяснять отношения. Они вышли из комнаты и пошли драться в сушилке. Меня попросили их разнять.
Недоучившийся студент смолк на время и через силу продолжил рассказ.
- Когда я вошел в сушилку, один из них бил своего лежащего на полу соперника ногами по голове. Я оттолкнул садиста и склонился над лежавшим. Озверевший юнец ударил меня в этот момент сзади по голове чем-то тяжелым.
Последовала продолжительная пауза, прежде чем Тимофей продолжил нелегкие для него воспоминания.
- В больнице мы оказались на пару с драчуном-неудачником. Этой же ночью он умер, не приходя в сознание. Коварный ублюдок на первом же допросе в прокуратуре обвинил меня в смерти моего товарища по несчастью. Его родители дали следователю большую взятку. И...
Рассказчик судорожно вздохнул.
- ...придурковатый "чукча" обрел свое законное место. Десять лет колонии строгого режима.
- Бедненький, - потерлась носом о плечо Тимофея Маша. Снаружи в пещеру донесся ноющий звук. Он нарастал, и вскоре стало ясно - над островом пролетал самолет.
На физиономии преследуемого властями беглеца появилось странное выражение, а сам он неожиданно заузил:
- Если этот самолет имеет на борту оружие и будет пролетать достаточно близко, то я не завидую его экипажу.
В этот момент к гудению авиационных двигателей стали примешиваться хлопки пулеметных очередей.
- По-моему, ты прав! - воскликнула ученая-этнограф. Она вскочила с травяной подстилки, завернулась в одеяло и бросилась к выходу из пещеры.
Тимофей, оставшийся лежать в чем мать родила, с улыбкой покачал головой, завернулся в оставшуюся под ним одеяло-подстилку и пошел следом за Машей.
Волков и Лутченко, в окружении подчиненных, стояли посреди пустыря и глазели в ночное небо при помощи полевых биноклей.
Там происходило что-то несуразное. Мелькали трассирующие очереди крупнокалиберных пулеметов, доносилось гудение авиационных двигателей и грохот выстрелов.
Внезапно над головами гвардейцев и спецназовцев ярко вспыхнула огненная звезда и стала быстро падать на землю.
Среди служилого люда зашелестели тихие восклицания:
- Сбили... Сбили...
Начальник следственной комиссии видел в свой бинокль, как в бархатно-черном небе разваливался на части и пожирался огнем корпус многомоторного самолета. Гигантский небесный костер падал в сторону моря.
Волков оторвался от своего бинокля и прошипел с перекошенной физиономией:
- Чертовщина какая-то!
Тимофей и Маша, закутавшись в одеяла, стояли на берегу лесной речки около входа в пещеру и зачарованно следили за непонятными событиями в ночном небе.
Огненная звезда сбитого самолета закатилась за темный силуэт леса.
Женщина повернулась к своему любовнику и спросила:
- Что это, опять духи Иту-Шаа?
- Им ничего не стоит превратиться в самолет, - серьезно ответил тот.
- Постой, постой, - на лице ученой-этнографа отразилось неподдельное удивление. - Зачем духам превращаться в самолет?
- Для того, чтобы наказать нарушителей запрета на оружие. Разве я тебе не говорил, что Долинина убил дух в обличье милиционера?
Маша несколько мгновений смотрела на собеседника широко раскрытыми глазами, а затем звонко рассмеялась и схватилась за голову. Ничем не удерживаемое одеяло упало.
- Бог ты мой, кок все просто! - еле выговаривала она, не переставая смеяться. - Это мы невежественные дикари! Я сейчас тебе все объясню!
Тимофей любовался смеющейся нагой феей и тихо улыбался.
Соединение кораблей бывшего Тихоокеанского флота России шло по утреннему Охотскому морю. Теперь они представляли военно-морские силы Дальневосточной республики.
Вертолетоносец, два ракетных эсминца, несколько больших десантных кораблей стремительно разрезали мелкую утреннюю зыбь. На стартовых площадках вертолетоносца готовили к полетам винтокрылые машины.
На траверсе эскадры медленно вырастал из океана острова Хмурый.
С большой высоты было видно, что, подойдя в район лесистого клочка земли, колонна боевых кораблей разделилась на две и взяла его в кольцо.
Вертолетоносец и ракетные эсминцы держались позади, а десантные корабли с разных сторон надвигались в направлении побережья острова.
На песчаный берег острова Хмурый высаживалась морская пехота с приданной ей боевой техникой. Из раскрытых широко аппарелей больших десантных кораблей, подползших почти к полосе прибоя, выезжали плавающие танки, бронетранспортеры и автомобили-амфибии с морскими пехотинцами.
Колонны боевой техники катили по дороге, которой в свое время пользовался майор Волков с сопровождавшим его персону взводом милицейского спецназа. Небо над островом постепенно заволакивалось густыми тучами.
Когда первые танки и бронетранспортеры подъехали к пустырю на краю селения сектантов, гвардейцы и милиционеры-спецназовцы выбирались из своих фортификационных сооружений и приветственно махали им руками.
Вскоре в кабинете участкового шерифа острова Хмурый толпились никогда не виданные там посетители. Это были офицеры различных родов войск: моряки, летчики, морские пехотинцы.
Мужчина лет пятидесяти в мундире российского генерал-лейтенанта с нарукавным шевроном - Вооруженные силы ДВР, стоя за рабочим столом, держал речь перед почтительно внимавшими ему военными.
- Итак, господа офицеры, позвольте начать оперативное совещание Чрезвычайной Военной Группировки. Вас подняли по боевой тревоге, поэтому, давайте познакомимся друг с другом. Меня, надеюсь, знают все присутствующие здесь офицеры.
Собрание слушало докладчика с каменным выражением физиономий. В самом деле, фигура генерал-лейтенанта Виктора Кондратьева, бывшего командующего Дальневосточным военным округом, и нынешнего министра обороны Дальневосточной республики, была известна каждому из присутствующих. Между тем, он продолжал представлять офицеров друг другу.
