Валерия Леман - Искушение золотого джокера
– Себастьян решил для начала скопировать рисунки каждого аркана. Был найден художник для перенесения рисунков на бумагу. Он должен был работать в мансарде дома номер пять по улице Золотарей в черте Старого города. Явившись в первый раз, художник обнаружил мертвого магистра. Сами понимаете, аркана при нем не было.
Очередной гомон, волнение, перебивающие друг друга реплики прессы. И вновь стоило Мунку поднять руку, как все стихло.
– Потерпите, осталось совсем немного для того, чтобы завершить мой рассказ и перейти к ответам на ваши вопросы, – проговорил он устало. – Сегодня утром позвонил нотариус Себастьяна мсье Стефан Лерус и пригласил меня в свою контору. Там я узнал, что великий магистр оставил мне в наследство свой дом и все свое немалое состояние…
И опять рассказчику пришлось, слегка нахмурившись, поднять руку, останавливая шквал выкриков и вопросов.
– Поверьте, для меня это стало настоящим шоком – никогда не предполагал стать наследником магистра, нас связывала только любовь к истории рыцарей-тамплиеров. Но тем не менее на сегодня это факт: я – владелец дома Себастьяна Пилцига, в котором главная ценность лично для меня – свитки монаха Скильда. Разумеется, не все; большая их часть – в работе у рыцарей, имена которых знал только сам Себастьян. Повторюсь: сама идея ордена была игрой, а Себастьян так и остался романтиком, влюбленным во времена рыцарей. Но не в том дело… Главная моя тревога: пропали золотые арканы. Разумеется, сейчас дом опечатан полицией, и я не могу в него попасть, но уверен: если бы полиция обнаружила уникальные золотые арканы, она сообщила бы прессе эту сенсационную новость и искала бы убийцу более целенаправленно…
Профессор вновь поднял руку, прося тишины.
– Полагаю, именно из-за арканов был убит магистр. И могу сказать, что за два дня до смерти магистр сказал мне, что сразу после его возвращения с золотой колодой с Мальорки ему позвонил один брюссельский миллионер-коллекционер и предложил купить у него колоду за астрономическую сумму. Естественно, Себастьян отказал. В ответ богач пригрозил. «Ты пожалеешь!» – так сказал он Себастьяну.
Мунк обвел журналистов многозначительным взглядом.
– Я хочу еще раз подчеркнуть, что орден был создан Себастьяном и во многом напоминал детскую игру. В частности, он все держал в тайне, и рыцари ордена практически не знали друг друга. Причина – Себастьян считал, что мы должны работать над тем, чтобы подарить людям наследие Скильда, не зацикливаясь на собственной роли в том, не афишируя свое участие в работах над свитками. Он предполагал профинансировать роскошное иллюстрированное издание свитков. Он также планировал «рассекретить» наш орден сразу после издания, устроив для всех рыцарей знакомство-презентацию в лучшем ресторане Брюсселя. Но жизнь внесла свои жесткие коррективы…
Тут Питер Мунк встал, одернув свой пиджачок.
– Магистр убит, золотые арканы пропали, а потому я беру на себя ответственность за то, что раньше времени рассказываю о нашем ордене и его целях. Полагаю, что вся эта информация, опубликованная в прессе Бельгии, поможет найти убийцу магистра Себастьяна, а также соберет всех, ныне работающих над свитками Скильда, – я жду вас, рыцари ордена!
Проговорив это высоким, срывающимся от волнения голосом, профессор в буквальном смысле слова рухнул на свое кресло, провел рукой по лицу, после чего выдохнул внезапно осипшим голосом:
– А теперь можете задавать свои вопросы.
Глава 15
Беседы с любительницей шоколада
Отключив диктофон, я на пару с Лехой выслушал до конца всю азартную игру «вопрос – ответ» по завершении рассказа профессора: журналисты перебивали друг друга вопросами, интересуясь и общей кругленькой суммой неожиданного наследства, свалившегося на профессора универа, и трактовкой отдельных арканов в золотой колоде. В конце концов – это мое личное мнение, впоследствии разделенное и Лехой, – бедняга профессор пожалел, что собрал этих монстров со святой целью рассказать им все как на духу.
Питер Мунк, завершая пресс-конференцию, сказал:
– Я надеялся, что вы поймете или, по крайней мере, постараетесь понять мою боль из-за смерти товарища и единоверца, а также озабоченность потерей ценнейших в историческом смысле арканов Таро. – Он чуть дрожащей рукой снял очки. – Если кто-то увидел все чисто в денежном ракурсе – бог вам судья. Я же повторяю: я собрал вас для того, чтобы все мы, включая и потенциальных ваших читателей, помогли полиции отыскать убийцу магистра, а вместе с ним двадцать два золотых аркана – историческое наследие монаха Скильда. А теперь прошу оставить меня в покое. Прощайте!..
– Вот видишь, теперь нам не нужно ни у кого спрашивать разрешения на то, чтобы рассказать о золотом Джокере, – весело проговорил Леха, как только мы вышли из университета и остановились чуть в стороне от парковки, где его коллеги прыгали в свои автомобили и мгновенно исчезали – пчелки спешили снести мед сенсации в редакции родных газет. Разумеется, и мой Леха бил копытом, чтобы сделать то же самое. Его задерживало лишь мое мрачноватое молчание в ответ на его вопрос: когда я заявлю о том, что первый золотой аркан – у меня.
Пришлось кратко, буквально в двух словах, сказать, что я припрятал аркан в одном месте, откуда он таинственным образом исчез.
Потрясенный Леха на мгновение замер, уставившись на меня изумленно округлившимися глазами.
– Постой, а где конкретно ты прятал аркан?
Я болезненно сморщился и махнул рукой.
– Позволь мне пока на твой вопрос не отвечать. – Я вздохнул. – Надеюсь, ты веришь мне: я – не вор и не укрыватель воров. Мне нужно самому разобраться во всем. Давай пока что сделаем вид, что мы, как и все, в шоке от исчезновения арканов и убийства магистра. Давай просто попытаемся сами найти убийцу – полагаю, тогда и аркан, и вся колода обнаружатся. Договорились?
Леха горестно вздохнул, пожал мне руку и ответил, что договорились. После этого мы сели в машину и поехали в редакцию «Вестей Брюсселя», где и расстались: Леха рванул писать сенсационный материал в ближайший выпуск, а я в очередной раз пошел куда глаза глядят, потому что пока был не в состоянии отправиться в салон «Садов Семирамиды» для допроса Уго и Милли.
Между тем время подходило к обеду, и мой желудок вдруг заворчал, недовольный затянувшейся паузой. Постаравшись на время выкинуть из головы горестные размышления, я зашел в первый же попавшийся ресторанчик и заказал себе обед, который проглотил, даже не ощутив обычного смака от кулинарного шедевра – птичьего мяса в сливочном соусе.
Покончив с обедом, я опять стал думать о событиях последних дней, вновь и вновь прокручивая их последовательность, прикидывая возможные вопросы для Уго.
Вот тут меня и окликнул знакомый голос.
– Привет, как вас там? Извините, ваше имя со всеми этими ужасами совершенно вылетело у меня из головы.
Само собой, то была ледышка Люси со своим бойфрендом, о котором только вчера на ночь глядя плакалась мне бедняжка Аиша, – парочка сидела через столик от меня и тоже, судя по всему, только что отобедала.
– Разрешите представиться: меня зовут Ален.
Разумеется, я постарался все обратить в шутку, и приятель Люси это оценил, весело рассмеявшись в ответ. Но Люси его не поддержала.
– Благодарю за подсказку, – она царственно кивнула, одновременно без приглашения пересаживаясь за мой столик и жестом приглашая приятеля последовать ее примеру. – Постараюсь не забыть – вас зовут Ален. В свою очередь, хочу представить вам моего старого друга: Марк Пассе. Вчера мы с ним внезапно встретились и…
Тут уж я не выдержал и, быть может, не слишком любезно прервал зазнайку на полуслове:
– Я в курсе всего – Аиша меня просветила.
И я развернулся к Марку, нарочито любезно пожав ему руку: «Приятно познакомиться!» Притом могу отметить, что парень выглядел неплохо – для ледышки Люси вполне сойдет. Он обаятельно улыбнулся мне, лукаво подмигнув.
– Люси – замечательная девушка, боюсь, таких серьезных и вдумчивых больше нет на всем белом свете. Буквально только что она ввела меня в курс дела относительно ордена наследников чего-то там, и я словно прослушал курс лекций маститого профессора университета…
Пылкое сердце Люси не выдержало.
– Наследников Скильда! – В ее голосе звучали нотки искреннего возмущения парнем. – Между прочим, я просила отнестись серьезно и не смеяться над тем, что для меня свято!
– Упаси боже! – поднял обе руки обаяшка Марк. – Я вовсе не думал…
Умница Люси вновь его прервала:
– Закроем эту тему! Теперь я наглядно вижу абсолютную правоту магистра, отстаивавшего тайну ордена и его трудов. – Тут она развернулась ко мне, прищурившись. – Полагаю, вы не спешите упрекать меня в том, что я сама, по собственной воле, все рассказала чужаку?
Как хотите, в тот момент мне стало жаль парня: столько любились-миловались – и вот влюбленная называет его «чужаком»!
