Евгений Сухов - Валютная могила
Я набрал номер мобильного телефона Степы, моего оператора, с которым мы делали программы «Последнее желание», «Убить Санина» и «Можно ли победить зло». Парень был что надо. Молчаливый, но понятливый. Степа ответил сразу. Наверное, он был еще на работе, поскольку у себя дома трубку брал крайне неохотно.
– Привет, – буркнул я.
– Привет, – ответил Степа. – Ты где?
– Я на задании. А теперь и у тебя будет задание. Опасное и ответственное.
– Опасное? – переспросил Степа.
– Да, – ответил я вполне серьезно.
– Это интересно.
– Ты как, поможешь мне?
– Тебе – да, – прозвучал ответ, который заставил меня тепло подумать о Степане. Впрочем, иначе я о нем и не думал…
– Тогда слушай, – начал я давать инструкцию. – Сейчас, пока еще не стемнело, берешь у шефа самую что ни на есть шпионскую камеру. Скажи, я прошу… Нет, скажи, я настоятельно требую. Получишь камеру – запрячь ее в самую паршивую хозяйственную сумку, какая только есть на свете…
– А где я…
– Молчи и слушай, – не дал я говорить Степе и продолжил: – Потом возьми с собой кого-нибудь из ребят покрепче, можно двух, и дуйте прямиком на Белорусский вокзал. Поснимай пассажиров, толкучку, билетные кассы. Но так, мимоходом, чтобы обозначить место действия, не более. Сам вокзал, то есть его здание с билетными кассами и залами ожидания, меня не интересует. Нам с тобой будет интересна станция. Там, где склады, запасные пути, где товарняк стоит, сортировка вагонов происходит, где их сцепка идет… Пока все ясно?
– Да, – коротко ответил Степа. – А как я пройду на станцию?
– Пройдешь, – безапелляционно заявил я. – Как бомжи проходят? Что, лазеек да щелей, что ли, мало? Найдешь… Поснимай эти склады, вагоны, бомжей. Бомжей поснимай плотно. Тема наша новая во многом про них будет. Потом дуй на пустырь у заброшенных складов. Ориентиры тебе – сарайчик с трубой из окошка и кирпичная стена, то ли забор, то ли строение какое длинное было, да только стена от него и осталась. Поснимай сторожку эту, стену и кладбище…
– Какое еще кладбище? – прервал мою инструкцию Степан.
– Кладбище бомжей, – пояснил я.
– Ну и раскопал ты, Старый, темочку, – удивленно, но уважительно заметил Степан.
– Дальше слушай. Походи мимо могилок, поснимай их, а главное, найди и сними могилы с табличками: «Любка из Краснодара 1982—8 мая 2013» и «Космос 16 июля 1993—15 мая 2013». Повторяю, возьми пару парней с собой, чтоб там тебя ненароком не ограбили и не понавтыкали тебе, когда ты будешь по кладбищу ходить. Все понял, Степа?
– Все, – услышал я его ответ. – Ну и задал ты мне работку!
– Тогда отбой. Давай, работай. Все надо сделать сегодня, а то завтра заровняют это кладбище и асфальтом зальют. У наших деятелей это станется. Чай, не впервой…
Я вырубил телефон и потопал домой. Сегодня мне придется ночевать дома. Ведь надо ждать звонок майора Чухонцева. Ничего, Клим с Пашей и Бабаем переночуют сегодня без меня. План я свой выполнил, пожрать им будет чего. Да и сами, небось, чего-нибудь за день наскребли… А за Степу я был спокоен. Он сделает все, как надо…
Ах, какой же я молодец! В смысле какой все-таки предусмотрительный человечек. Сегодня же вечером на мой сотовый позвонил мой новый знакомый майор Чухонцев.
– Здравствуйте, майор Чухонцев беспокоит.
– Слушаю вас, – ответил я голосом Каменного Гостя.
– Ваша просьба исполнена, – отрапортовал майор юстиции. – Полковник Вересков вас завтра примет у себя в кабинете в девять тридцать.
Говорил Валерий Николаевич таким голосом, как будто только что пробежал стометровку. На время…
– И начальник отдела информации тоже будет? – поинтересовался я.
– Да, полковник Носова тоже будет присутствовать при вашем разговоре, – ответил майор Чухонцев.
– Простите, как их зовут? – спросил я.
– Полковника Верескова зовут Николай Валерьевич. А полковника Носову – Евгения Валентиновна.
– Благодарю вас, товарищ майор, за оперативность, – снова голосом Каменного Гостя отозвался я. – Я непременно посещу обоих полковников в строго означенное время.
– Очень хорошо. – Чувствовалось, что у майора Чухонцева явно оставалось что-то такое, что он должен был мне сказать. И он это мне сказал: – Только у них имеется к вам одно условие…
– Какое? – недовольно спросил я.
– Чтоб вами не производилась съемка, – ответил Валерий Николаевич.
– Съемка чего?
– Всего. В том числе и вашей беседы.
– Почему? Они чего-то боятся?
– Нет. Просто на это не получено разрешение генерала.
– Генерала? – переспросил я.
– Да. Нашего начальника Управления генерала Кумарова, – ответил майор Чухонцев. – Вы же просили все сделать быстро, вот они и не успели поставить в известность генерала…
– Выходит, начальник отдела информации полковник Носова по собственной инициативе согласилась на встречу со мной? – с определенной долей иронии заметил я. – Разве Евгения Валентиновна может предпринимать что-либо без согласования с начальником Управления генералом Кумаровым? Или она какая-то автономная единица?
– Конечно, нет. Она – всего лишь подчиненная, – занервничал Валерий Николаевич. – Да и я – только лишь майор юстиции, и не в курсе всех тонкостей…
– Ну, кое-что вы все-таки знаете, – заметил я после короткого молчания.
– Что вы имеете в виду? – раздраженно спросил майор Чухонцев.
– Например, вы знаете про вагон с евро.
– Ничего я не знаю ни про какой вагон…
– Знаете, – перебил я Валерия Николаевича, – иначе не перепугались бы так, когда я упомянул об этом. Вы же служите в следственном отделении, замещаете его начальника. Неужели ваше отделение не интересовалось, что за вагон или вагоны с евро стоят у вас на запасных или, не знаю, на каких там еще, путях? Не первый месяц, кстати, стоят…
– Вы просто не понимаете, куда лезете! – неожиданно вырвалось у майора Чухонцева.
– Что вы хотите этим сказать? – немедленно среагировал я на эту неожиданную фразу.
Валерий Николаевич молчал. Похоже, что он нервничает не на шутку. Наверное, сейчас вытирает платком проступивший на лбу пот и крепко жалеет, что не сдержался. Поэтому следующей его фразой была такая:
– Нет никакого вагона с евро. Все. Вас ждут в половине десятого…
На этом разговор закончился.
Да, интересная складывается ситуация. Что же мне скажут завтра полковники Вересков и Носова? Скорее всего, ничего такого, о чем бы я не знал сам. Возможно, они тоже будут отрицать наличие такого вагона (или даже вагонов) с евро. И надо быть к этому готовым. Мне ничего не остается, как самому найти этот вагон. Но вот как? Переговорить с Гришей-пройдохой? Попытаться отыскать Сэра? Если он, конечно, не лежит уже где-нибудь с перерезанным горлом и сотенной купюрой евро во рту… Опасно, блин. Могут прирезать, как Космоса и прочих. Тут надо действовать поделикатнее…
А кто убивает бомжей, знающих о вагоне?
Что охраны в этих вагонах нет, понятно – чтобы внимания не привлекать. Но кто-то все же за этими вагонами присматривает, раз знающие о нем мрут, как мухи.
А кому принадлежат эти евро?
Почему они в товарных вагонах?
Откуда прибыли эти вагоны?
Почему они так долго стоят на путях? В ожидании чего? И если есть хозяин этих евро, а хозяин, конечно, имеется, почему он их так долго не забирает?
Одни вопросы, и ответов на них пока не сыскать…
А интересно, сколько евро может поместиться в товарном вагоне?
А в четырех?
Глава 6. Как полковники думали, что меня «умыли», или Исчезновение кладбища бомжей
Встреча с полковниками происходила в кабинете начальника линейного отдела. Перед входом в кабинет я включил диктофон, положил его в карман и скромно так постучал.
– Войдите, – раздался в ответ твердый мужской голос.
Я вошел и представился. Назвал себя, телекомпанию и причину своего прихода.
– Только давайте по порядку, – предупредил меня полковник Вересков. – Не будем валить в одну кучу бомжей и вагоны.
– Давайте, – согласился я. – Вопрос первый: как вы объясните повышенную смертность вокзальных бомжей в последние две недели?
– В этом нет ничего удивительного, – начал полковник. – Имеющиеся условия жизни этих людей, а вернее, отсутствие этих условий просто предполагают повышенную смертность.
– К тому же антисанитария, пьянство и питание некачественной пищей также сказываются на смертности бомжей не в лучшую сторону, – добавила полковник Носова.
– Конечно, это все так, кто бы спорил, – кивнул я. – Но речь идет не о естественных смертях, а о насильственных. Или вам об этом ничего не известно?
– К сожалению, образ жизни, который ведут эти люди, провоцирует их на антисоциальное поведение, – с неизбывной печалью в голосе ответила Носова. – Живут бомжи группами, стычки между этими группами за участки, на которых они собирают бутылки, банки и прочее, довольно часты и нередко заканчиваются смертельным исходом. Но следственное отделение линейного отдела всегда реагирует на подобные действия. Только в течение этого года нами раскрыто восемнадцать дел по хищениям багажа граждан, а всего принято и рассмотрено за этот год более двухсот заявлений граждан…
