Марина Серова - Меняю любовницу на жену
— Как вы здесь очутились? — задал сержант Бондаренко еще один вопрос.
— Ничего не помню, — проговорила я. — Голова очень болит, ничего не понимаю.
— Да, занесло же вас… Если бы не этот человек, — сочувственно произнес второй милиционер, кивая на хозяина собаки, — нападавший точно бы вас добил. Ладно, поехали в больницу, там и протокол составим. Заявление писать будете? — как бы вскользь поинтересовался он.
Я отрицательно покачала головой:
— Какое заявление, я ничего не помню. И не видела ничего.
Мои слова произвели на милиционеров приятное впечатление. Конечно, кому охота взваливать на свои плечи дело, раскрыть которое точно не удастся? Статистику портить нехорошо. Милиционеры довезли меня до ближайшей больницы и посоветовали впредь не посещать трущобных мест, где жизнь простых граждан может быть подвергнута опасности.
Мне повезло: рана оказалась пустяковой. Видимо, услышав крик парня, гулявшего с собакой, нападавший дрогнул и слегка промахнулся. А может, собирался добить меня после. Он не ожидал, что в наше время есть люди, готовые прийти на помощь совсем незнакомой женщине. Жаль, не взяла у парня координаты, про таких нужно в газетах писать, как раньше: «Подвиг пионера». Тьфу ты, стоп, какие пионеры, сейчас никаких пионеров в помине нет! Да, все-таки последствия удара сказываются на моих мыслительных способностях.
Молодой, чересчур ответственный доктор пытался уговорить меня остаться под его чутким наблюдением на пару дней во избежание осложнений и прочего-прочего. Но у меня этой пары дней не было. Если я не ошибаюсь, нападение на меня мог организовать один-единственный человек, знавший, что я провожу расследование. Я не хотела дать ему время на то, чтобы он завершил начатое и спрятал концы в воду. Нет уж, извините, доктор, как-нибудь в другой раз.
Я, слегка покачиваясь, вышла из здания больницы и поймала такси. На сей раз мне на это понадобилось всего несколько секунд. Чудеса, да и только: возле здоровой, красивой, молодой — ни один не останавливался, а перед растрепанной, чумазой, в порванном платье (порвалось, наверное, когда я упала), с раной на затылке — пожалуйста.
Таксист попался молчаливый и не любитель музыки, домчал до гостиницы в полной тишине и в рекордно короткие сроки. Я осторожно заглянула внутрь — администраторша куда-то отлучилась, в холле пусто. Ну и хорошо, не желаю, чтоб мне задавали сочувственные вопросы типа: «Как это вас угораздило?» Я поднялась в свой номер, открыла дверь и замерла на пороге. В моем чистеньком, уютном номерочке кто-то активно похозяйничал. Шкафы настежь, содержимое дорожной сумки на полу, на кровати — словно целый полк девочек по вызову трудился, белье скомкано, матрас съехал. К горлу резко подкатила тошнота, голова закружилась. Наверное, прав был доктор, когда говорил о последствиях. Лучше бы я в больнице осталась.
— Божечки мои! — взвизгнул кто-то у меня над ухом. Я отпрыгнула и повернулась. За моей спиной стояла изумленная горничная. — Я же только два часа назад все в порядок привела, честное слово. Что ж это за безобразие творится?
— Я бы сама хотела это выяснить, — пробормотала я. — Вызывайте охрану, не хочу, чтоб у меня в номере пакость какую-нибудь нашли, вроде подброшенного героина или грязного «ствола».
При моих словах глаза горничной расширились до размеров крышек от кастрюльки. Она бочком, бочком, по стеночке, засеменила прочь, про себя придумывая страшную историю про случившееся. Через пару минут охранник обыскивал мой номер на предмет нахождения «сюрпризов». Собственно, он мне и нужен был как лицо официальное, как свидетель. Мало ли что мог придумать Пирожок, чтобы избавиться от меня.
В номере оказалось чисто, пакостей не обнаружилось. Понятно, значит, это была акция устрашения. Или искали чего? Ладно, разберемся попозже, а сейчас у меня одно желание — прилечь. Я попросила горничную сменить постельное белье: ложиться на простыни, которые кто-то лапал своими грязными руками, не хотелось. Приняла душ и улеглась в кровать, выпив успокоительного, которым меня снабдили в больнице.
* * *Проснулась я через пару часов с безумной жаждой мести. «Пирожок, Пирожок, я тебя съем, со всеми потрохами». Обвинить его в проникновении в частные владения со взломом — это, конечно, не в моей компетенции, но заказать статейку в центральной прессе мне по силам.
Я набрала номер одного моего знакомого журналиста из криминальной газеты. Как-то пару-тройку раз мы с ним сталкивались, обменивались информацией. База данных у Жорика Герасименко потрясающая. По-моему, нет ни одного более-менее крупного криминального или околокриминального персонажа, который не засветился бы в его картотеке.
— Привет! Самый талантливый репортер криминальной прессы слушает вас, — раздалось в трубке.
Ну, Жорик! Скромность — явно не его имидж.
— Привет, привет, — поздоровалась я. — Это Татьяна Иванова. Надеюсь, помнишь.
— О, Танюша! Тебя забыть невозможно даже под наркозом, — пошутил он.
А у меня от его шутки сразу заболел затылок — упоминание о больнице вредно моим измученным нервам.
— Послушай, Жорик, у меня есть интересная тема для статьи, даже для серии статей. В обмен требую всю информацию о «Звездном небе», обо всех ресторанах. А еще мне нужен некто Пирожок. Знаешь такого?
— Ну ты даешь… Откуда у тебя к нему интерес? Я только обдумываю, с чего начать, как к этой темной личности подобраться, а ты…
— Работа у меня такая — все знать, — хмыкнула я. — Ну что, по рукам?
— Заметано, — отозвался Жорик. — Я весь внимание.
Я быстренько пересказала Герасименко все, что знала о покупке сети ресторанов, о своей беседе с Дауровой, о документах, которые видела в кабинете Пирожка, и о дискете с копиями файлов из его компьютера.
Через два часа Жорик перезвонил и предложил встретиться. Судя по его таинственному голосу, информацию он добыл потрясающую. Встречу журналист назначил, как всегда, в «Макдоналдсе». Вот свиненыш! Знает, что я терпеть не могу эти дурацкие заведения, и каждый раз назначает встречу там.
Я приехала вовремя, заглянула в кафе — Жорика, конечно же, еще не было на месте. Пунктуальности тоже нет в списке его положительных качеств. Толкаться внутри среди толпы оттопыренной молодежи мне не хотелось. Я присела за столик летнего кафе напротив «Макдоналдса». Жорик появился минут через двадцать на странной таратайке — помеси спортивного автомобиля и «Кадиллака», собранной, если не врет, его собственными руками.
— Танюша! — радостно воскликнул он, панибратски чмокая меня в щеку. — Я вовремя?
Ну нахал, хватает наглости еще спрашивать! Я метнула в него такой яростный взгляд, что, будь на его месте другой человек, провалился бы под землю. Жорик мой взгляд проигнорировал.
— Ты голодна? — спросил он и, не дожидаясь моего ответа, продолжил: — А я ужасно. Сейчас перекусим и тогда поговорим.
— Нет уж, спасибо. Сейчас мы поговорим, а потом ты пойдешь хоть в пирожковую, хоть в пельменную.
Наконец-то мое настроение дошло до этого обалдуя. Жорик взглянул мне в лицо, вздохнул и уселся за столик рядом со мной.
— Не возражаешь, если я хоть тут буду разговаривать и есть? — предложил он альтернативный вариант, понимая, что затащить меня в храм его любимого «фаст-фуда» не удастся. — У меня молодой, растущий организм, для него пища требуется.
Я махнула рукой: пусть ест, если не есть не может. Жорик сделал заказ и подал мне бумаги.
— Шдешь штолько интерешного, — с набитым ртом заговорил он. Прожевав, добавил: — Тут золотое дно, можно не статью, а целый сериал развернуть. Мой главный со стула рухнет, когда я ему все это покажу.
— Ну, сначала на это я взгляну, — перебила я и, умеряя его восторги, достала из папки документы. Надо же, и как он успел за такое короткое время собрать столько информации?
Пирожок оказался еще тем фруктом! Последними в папке лежали документы по «Звездному небу». Так и есть, рестораны в собственности господина Пирожка. Все, можно смело идти в милицию. Я пробежала документы глазами и собиралась уже вернуть их Жорику, когда мое внимание привлекла дата заключения сделки. Не может быть! Я не поверила своим глазам. Рестораны были проданы за несколько недель до смерти Гели. Я еще раз сверила дату, пытаясь осознать увиденное. Зачем тогда Пирожку нужно было убирать Ангелину, если он уже получил все, что хотел? Документы подписаны собственноручно бывшей владелицей «Звездного неба». Это не вызывало сомнений.
В горле у меня пересохло, я подозвала официантку и заказала кофе. Жорик перестал жевать от удивления — за время нашего знакомства я ела исключительно в дорогих ресторанах и элитных кафе.
— Что, серьезное что-нибудь нашла? — пробормотал он, пристально следя за тем, как я пью кофе. Отвратительный, если честно.
