Михаил Март - Перевертыши: Дикий глаз — альтернатива
Эвита Вирбина — дочь Константина Вербина, который занимает ответственный пост в мэрии. Крупная шишка. Это значит, что он знаком с подставным «заказчиком» Чувилиным. И как вы понимаете, Вадим Борисыч, мы не в силах проверить их отношения на работе. Есть смысл обратить внимание и на подругу Эвиты. Ее зовут Катя Кустинова. Девушки вместе закончили Институт международных отношений. То, что они остались подругами — не удивительно, но то, что Катя работает секретаршей отца Эвиты, может показаться странным. С ее дипломом и знанием трех языков можно получить более престижную работу.
— Любопытная информация. — Витковский закусил нижнюю губу и посмотрел на небо сквозь макушки высоких берез, будто искал там ответ на все вопросы. — Если дать волю фантазии, то заказчицей может быть Эвита. Ее подруга Катя так же знакома с Чувилиным, как отец Эвиты. А если Чувилин не равнодушен к девушке, то мог выполнить ее каприз. Тем более что он не воспринимает нас всерьез. Я не раз просматривал видеозапись беседы Чувилина с приемщиком заказов и видел его усмешку.
— Потому он и не боится себя подставить?
— Ему могли преподнести всю историю как хохму. Розыгрыш.
— Хорош розыгрыш за пятьдесят пять тысяч долларов.
— Вряд ли он заглядывал в портфель и видел деньги. А если и видел, то принял их за фальшивки, отпечатанные на ксероксе. Вопрос в другом. Для убийства нужен мотив. Пока я его не вижу. Зачем Эвите убивать Поперечного? Деньги? Вряд ли она в них нуждается. Ты сделал фотографии?
— Разумеется. Наружников учили качественной скрытой съемке.
Игнатюк достал снимки.
— Вот Катя в разных ракурсах.
Писатель неторопливо рассматривал каждую фотографию с большим вниманием.
— Да. Слишком много интеллекта в глазах для скромной должности секретарши. Этой девочке надо в разведке работать.
— Почему в разведке?
— Из МГИМО очень многих берут в ФСБ и в МИД. Но сейчас частные структуры предлагают выпускникам куда большие зарплаты, чем государство. Нет. Она не секретарша. Если Катя ею стала, то у нее есть цель.
Павел передал снимки Эвиты.
— Хорошенькая, — улыбнулся Витковский. — У меня такое впечатление, что я уже видел ее. Тут с ходу характеристику не дашь. Скромна. Слишком скромна. Но взгляд уверенный. Она Овен?
— Не понял? — переспросил Игнатюк.
— Когда она родилась?
— Пятнадцатого апреля восемьдесят второго.
— Апрель. Значит, Овен. Очень сильный знак. У людей, родившихся под знаком Овна, целеустремленный и твердый характер, они всегда добиваются своей цели и очень самоуверенны. Женщины Овны редко пользуются косметикой, они и без нее неотразимы.
Павел подал следующую фотографию.
— А вот она преобразилась. Я сфотографировал ее возле машины, когда она сняла темные очки и повернулась в мою сторону. Здесь на ней парик и грим. Совсем другая женщина.
Витковский выронил фотографию, Паша ее тут же поднял.
В такую игру природы невозможно было поверить. Писатель имел очень богатую фантазию, но на жизнь смотрел трезво. На снимке была Татьяна Снежинская, жена Сергея Коркунова. Впервые он увидел ее на вечере, посвященном Дню милиции. Тогда они еще служили закону и Сергей был всего лишь его другом.
— Вот, Вадим, — сказал он, — познакомься, моя жена Таня.
Витковский оглянулся и остолбенел.
— Вам будет интересно пообщаться, — продолжал Сергей. — Вадим — главный редактор наших ведомственных изданий, сам пишет настоящие детективы. Только в них слишком много правды и таких профессиональных деталей, что сочинения издавать нельзя, они могут стать пособием для преступников. Руководство читает с восторгом, остальным запрещено. Министр лично ставит на рукописях штамп «Для служебного пользования», а вместо гонораров нашему Конан Дойлю выписывают скромные премии и выдают грамоты, которые Вадим использует вместо обоев.
Витковский ничего не слышал, он не мог оторвать взгляда от женщины-сказки.
— А я пишу дешевые романы с детективным уклоном для домохозяек. Примитив, конечно, как говорит мой ненаглядный муж, но редакторов устраивает. Главное, что «пипл хавает», а значит, тиражи растут.
Красавица рассмеялась, оголив ряд жемчужных зубов.
— Вы ведь Овен? — спросил неожиданно для себя Вадим.
— Вы экстрасенс к тому же? — девушка улыбнулась. — Вы правы. Я родилась пятнадцатого апреля. И тоже интересуюсь гороскопами.
— Я Рыба, знак, полностью противоположный вам. Они несовместимы.
— Овнов и Рыб всегда тянет друг к другу, вероятно из-за их разности. Но союза, как правило, не получается. Однако я знаю, что Рыбы — самый талантливый знак в плане творчества. Все великие были Рыбами. Хотелось бы что-нибудь почитать из ваших творений. Надеюсь, жене полковника милиции можно заглянуть под гриф «Секретно»?
— Вам все можно.
Они проговорили весь вечер, пока Сергей торчал в буфете с друзьями. Им было интересно друг с другом. Правда, со стороны этот дуэт выглядел комично: она богиня, а он имел самую заурядную внешность — ниже ее ростом, полноватый, рано поседевший тип. Они с Сергеем были ровесниками, но Вадим выглядел старше своих лет. Тот первый вечер останется в его памяти на всю жизнь.
Лицо Витковского помрачнело.
— Ты кому-нибудь показывал эти фотографии?
— А кого они могут интересовать. Нет, конечно.
— Я их заберу. Негативы уничтожь. И вот что, Паша. Теперь ты будешь моим человеком. Нет, служи, как и служил, но от меня ты будешь получать особые задания, но никому не говори о наших делах. Лишние деньги тебе не помешают. Мне нужны детали, я должен знать все об этой девушке. Прошлое, настоящее… О будущем я позабочусь сам.
— Но ее видел мой напарник.
— Значит, привлеки его на свою сторону. Ни Коркунов, ни Осипов ничего не должны знать. Вы не пожалеете о своем выборе.
— Да тут и выбирать нечего, Вадим Борисыч. Все в конторе смотрят на вас, как на бога. Завязывать такие узлы, как вы, никто не способен. Без вас контора и дня не проживет. Остальных нетрудно заменить.
— Кумекаешь, Паша. Вот только об отдыхе придется забыть. К Эвите никого из наших не подпускай, о ней все должны забыть. И вот что. Нам нужно арендовать ячейку в банке «Юнисфер». Цена не имеет значения. Я должен понять систему работы этого банка. Теперь можешь идти, а я еще немного посижу на свежем воздухе.
Вадим Борисович не мог оторваться от фотографии, сидел как загипнотизированный, пока не начало темнеть.
За час до взрыва
Последняя по счету двенадцатая машина, джип, въехала во двор клуба «Боливар» и встала в ряд с остальными. Черный ход находился с задней стороны здания, огороженного высоким забором, который упирался в парк. По широкой прогулочной аллее можно ездить на машине, если не жалеешь подвеску — аллея бугрилась корнями высоченных сосен. Неудобный участок составлял метров сто и выходил на асфальтированный огромный круг. Если его обогнуть наполовину, то очутишься у въездных ворот в парк, выходящий к мосту. Через эти ворота пропускали маршрутные такси и тех, кто не жалел сотню за въезд, чтобы подъехать вплотную к пруду с пляжем и лодочной станцией. Желающих хватало, весь берег был уставлен машинами.
Итак, еще один джип въехал в просторный двор. Из него вышли двое мужчин и направились к черному ходу. Их встретили крепкие парни, вежливо поздоровались и указали на лестницу, ведущую на второй этаж. Гости, приглашенные руководством ресторана, обычно не проходили через зал, их никто никогда не видел. Доступ наверх имел только шеф-повар. Роль официантов исполняли охранники, дежурившие внизу и встречающие гостей. Каждого, кто должен приехать, они знали в лицо. Один из охранников, рослый кавказец, глянул на часы и сказал напарнику:
— Ну теперь все собрались.
Они закрыли тяжелую стальную дверь на засов. Один из них заглянул на кухню. Запах в огромном помещении стоял изумительный, но жара казалась невыносимой, с вентиляцией дело обстояло из ряда вон плохо.
— Готово? — спросил охранник.
— Можете уносить, — ответил метрдотель. Это был седовласый грузин во фраке, с бабочкой, очень высокий худощавый красавец с картинки. Он указал на столы у стены, заставленные серебряными подносами с вином, закусками и шашлыками. Чтобы все перенести наверх, требовалось человек десять, но допуск туда имели только эти двое здоровяков, им предстояло сделать несколько ходок. Они взяли по подносу в каждую руку и направились к лестнице.
Георгий Ахвледиани, так звали управляющего и метрдотеля в одном лице, сопроводил «шестерок» и вышел в коридор. Когда те свернули на следующий пролет лестницы, он открыл засов и распахнул стальную дверь, ведущую во двор. Начали входить люди в касках, бронежилетах, с короткоствольными автоматами, но без масок и лишней амуниции. Шли быстро, тихо, словно он кошек впустил. Спустившиеся охранники ничего не успели понять и тем более среагировать — им перерезали горло, как баранам. Минутой позже Георгий услышал на втором этаже стрекотание автоматных очередей. Стрельба длилась недолго. В том же порядке, гуськом, люди в касках спустились вниз, вышли, и, скинув каски, рассосались по стоящим на площадке машинам. Георгий открыл ворота, и через несколько мгновений двор опустел.
