Марина Серова - Наследник царских кровей
– Долги? – подсказала я.
– Не делал он долгов никогда. Азартными играми и спиртным не увлекается.
– Какой отец водитель? Полихачить на трассе не любит?
– Он педантичного склада человек. Правила соблюдал всегда. Мама иногда шутила про него: «Нет более аккуратного водителя, чем тот, который забыл права дома». Но в этом весь отец.
– Знаешь, я тут подумала: у нас ничтожно мало информации об аварии. Какая в тот день была погода, что конкретно произошло? Но мы это исправим. Есть у меня один приятель, позвоню ему сегодня.
– А Копылова будем пытаться ловить?
– Надо бы с ним пообщаться, но это не первоочередная задача, пока на него тратить время не будем. Жалко, что телефон не раздобыли, но можно будет попробовать провернуть один трюк, будет у нас его номер.
– У отца есть его телефон в мобильном.
– Надо будет уточнить завтра у врачей, где вещи родителей.
– Еще у папы есть старомодная манера дублировать все свои контакты в блокноте.
– Отлично, а где блокнот?
– Не видел, наверно, где-то дома лежит.
– Вот сегодня вечером и посмотрим. – Я попыталась вспомнить, попадался ли блокнот мне сегодня утром при осмотре квартиры. Конечно, он был поверхностным и торопливым, но ничего подобного не помню. – Кит, как ты отнесешься к легкому ужину? Или нет аппетита?
– Мне очень стыдно, но есть хочу как волк.
– Нечего стыдиться, ты еще растешь. Твой организм требует калорий, тем более что мотаемся целый день. Я тоже проголодалась. Подойдет любое кафе, или есть предпочтения?
– Давай в ближайшее. Пока о еде не заговорила, я не понимал, как голоден.
В кафе мы торопливо просмотрели меню и заказали еду. Решили не мудрить: взяли сок, большую пиццу и по салатику. Пока ждали наш заказ, я подумала, что время еще не позднее, можно позвонить приятелю. Был у меня в Ворошиловке одноклассник Сашка Орлов. Его младший брат Пашка служит в ГИБДД города Тарасова, в звании капитана. Я беззастенчиво пользуюсь столь полезным знакомством, когда мне нужно пройти техосмотр, оформить документы на машину или добыть полезную информацию.
Полистав контакты, я нашла нужный номер, набрала и, дожидаясь, пока трубку снимут, подмигнула притихшему Никите.
– Привет доблестным бойцам дорожных войн! – бодро гаркнула я.
– Ты, Женька, все шутишь, а я иногда в самом деле как на передовой живу, – укоризненно заныл Пашка.
– Да ладно тебе, Павел Ефимович, знаю я, все больше подчиненных гоняешь.
– А мое начальство гоняет меня.
– И так по кругу.
– Что поделаешь, такова жизнь, – философски изрек капитан. – Ко всему привыкаешь, даже к тому, что любимые друзья вспоминают о тебе только тогда, когда им что-то нужно.
– Любимым друзьям? – невинным тоном переспросила я.
– Да. Любимым, но неблагодарным.
– Ты кого-то конкретного имеешь ввиду? – рванула я в атаку. – Хотя прав ты, Пашка, – тут же покаялась, – звоню по делу.
– Чего желаем от преданного друга? – дурачился приятель.
– Узнай кое-что для меня.
– Погоди, запишу.
– В конце прошлого месяца Николай и Марина Алмазовы попали в аварию на «Ауди», цвет… Сейчас: – Никит, какой цвет?
– Светло-серый.
– Цвет серый металик.
– Дорогая моя, мне госномер нужен. Информации маловато. Где ДТП произошло?
– Точно не знаю, где-то на трассе Покровск – Тарасов. Номер? Сейчас: – Никит, номер «Ауди» скажи.
– Т пятьсот пятьдесят пять РД, отец его счастливым считал.
– Паша, пишешь? Т пятьсот пятьдесят пять РД.
– И что конкретно нужно выяснить?
– Все. Когда произошла авария, при каких погодных условиях, что произошло и…
– И кто виноват?
– Желательно. Там в ДТП еще одна машина участвовала. Меня интересует, кто виновник, но главное, не могла ли авария быть специально подстроенной.
– Женька, а ты меня случайно не считаешь ясновидящим? Если это трасса, значит, свидетелей нет, и нам остается только строить предположения.
– Да ладно тебе, знаю, можешь все, если захочешь. И мне нужно мнение твоего компетентного сотрудника, что произошло.
– Думаешь, это было покушение?
– Похоже на то. Слишком много совпадений не бывает. И мне информация нужна как можно быстрее.
– Само собой. Наберу тебя, как только все узнаю.
– Спасибо. Буду ждать.
Пока я болтала с приятелем, принесли наш заказ. Никита жестами спросил, не против ли я, если он начнет, не дожидаясь компании, и к тому времени успел слопать свой салат и здоровенный кусок пиццы.
– А говорила, что нет друзей среди полицейских, – ревниво заявил мальчишка.
– Он гибэдэдэшник и давний друг. – Я откусила кусок начинающей остывать пиццы, запила большим глотком сока и улыбнулась: – Хотя и среди полицейских у меня есть приятель, да и просто неплохие знакомые. Но, поверь, тогда, в аэропорту, нам не стоило дожидаться полиции по многим причинам.
– Ага.
Мы продолжали увлеченно жевать и разговаривать.
– Женя, как ты думаешь, это Копылов организовал похороны? Может, он просто хотел помочь, и все это можно объяснить, даже увольнение прислуги?
– Пока не знаю. Но адвокат ведет себя подозрительно. Давай разберем каждый момент отдельно, так сложится более ясная картина.
– Во-первых, похороны, – как всегда, словил мысль на лету Никита.
– Да. У адвоката семьи есть возможность забрать тело из морга и организовать похороны. Если у Копылова нет никаких скрытых соображений и он просто взял на себя обязанности находящегося в коме клиента, что он должен был сделать прежде всего?
– Дождаться моего приезда из Лондона.
– Правильно, но он этого не делает. Вопрос – почему? Во-вторых, увольнение прислуги. Зачем?
– Из соображений экономии? Ну, там хозяев нет – деньги зря тратить ни к чему.
– Не встречала я людей, которые нежно и бескорыстно заботятся о сохранении чужих денег. И потом, даже если и так, прислугу можно отправить в отпуск без содержания, зачем увольнять? Еще и соблюдая строгую конфиденциальность.
– Точно, – оживился Никита, – тетя Маша всегда горничную и повара в отпуск отправляла, когда мы на юг уезжали. Из соображений экономии.
– Значит, Копылов, если это был он, вряд ли пытался сохранить ваши деньги. И снова мы пришли к вопросу «зачем»?
– Не знаю.
– Это потому, что все еще веришь в его добрые намерения, а если наоборот?
– Оставить меня одного?
– И без защиты. Без помощи, без денег.
– Тогда и карточку заблокировал он!
– По крайней мере, мог.
– Вот гад какой!
– Не горячись. У нас нет доказательств, одни подозрения, но их достаточно для того, чтобы быть настороже.
Я на самом деле подозревала адвоката. Только, думаю, что действует он не один. Есть сообщник, кто-то решительный, подвижный и злой. Не сам же он стрелял в аэропорту или душил кота экономки. Эти действия не вяжутся с образом ухоженного типа в дорогом костюме и с маникюром. Но Никите пока не стала говорить о возможном сообщнике или сообщниках адвоката.
* * *Когда с едой было покончено, поехали на Грибоедова. Никита дорогой молчал, я мысленно перечисляла, что еще нужно сделать сегодня. Обязательно найти записную книжку Николая Алмазова. Там может быть не только интересующий нас телефон Копылова, но и другие контакты или полезная информация. Обязательно позвонить тете Миле, предупредить, что не приеду ночевать. Никиту я не рискну оставлять одного, даже запертого в квартире в охраняемом доме. Конечно, надо бы домой заехать. У меня с собой нет даже минимума необходимых вещей. А из оружия только верный револьвер, чего может оказаться совершенно недостаточно. Но это подождет до завтрашнего утра, перед визитом в больницу и заеду. Сонный охранник молча поднял шлагбаум, как только узнал мою машину и увидел в ней Никиту.
– Странные у них порядки, – бормотала я, – вроде территория охраняется, посторонних не пускают, а на самом деле подходят к вопросу безопасности халатней некуда. Пропускает ребенка с чужой теткой в машине, даже внутрь не заглянет. Не спросит, все ли у тебя, Никита, хорошо. Вдруг я тебя похитила и сейчас на мушке держу? Кстати, нужно узнать, кто начальник этих орлов, и побеседовать. Выяснить, кто был на смене в день, когда экономке принесли письмо. Ведь его в почтовый ящик вложили, значит, посторонний заходил на территорию. Интересно, ведут ли они какой-то учет посетителей?
– Он же видел нас утром, понятно, что я уехал с тобой добровольно.
– Это тебе понятно. Охранник должен во всем сомневаться, тем более в такой ситуации. Хотя бы документы мои проверить он обязан был, а то и начальству доложиться. А, что говорить…
Болтая, мы вошли в подъезд и поднялись по лестнице на второй этаж. Никита на ходу доставал из кармана ключи и тер опухшие от слез глаза.
– Устал? – обняла я за плечи мальчишку.
– Да. Есть немного. – Он вытянул руку, собираясь вставить ключ в замок.
Я сжала плечи мальчика и велела:
– ЗАМРИ! – продолжая легонько сжимать, чтобы он не дернул конвульсивно рукой.
