Юлия Шилова - Сумасбродка, или Пикник для лишнего мужа
– Глеб, когда мы увидимся? – подавив вздох, спросила я.
– Дашка, что ты переживаешь! У меня же есть твой телефон. Как только более-менее освобожусь, сразу тебе позвоню.
– А когда ты освободишься?
– Постараюсь побыстрее. Ты что, расстроилась?
– Нет, – соврала я. – Просто я хочу как можно скорее с тобой встретиться.
– А что за спешка? У тебя что-нибудь случилось?
– Неужели для того, чтобы встретиться после разлуки, должно что-то случиться?! Глеб, мне кажется, ты что-то недоговариваешь. Я тебя умоляю, заезжай за мной в бар к пяти утра, и мы поедем к тебе. У меня слишком много неприятностей. Ты даже не представляешь, как я хочу тебя увидеть, как я в тебе нуждаюсь!
– Даша, сегодня я не могу. Я же тебе сказал, что у меня другие планы.
– Но ведь их можно отменить!
– Можно, но они стоят денег. Я же знаю, как ты любишь деньги. Извини, мне некогда. Я разберусь с делами и обязательно позвоню.
В трубке послышались гудки. Я не могла поверить собственным ушам. Что-то случилось! За то время, пока я торчала в своем городишке, решая семейные дела, что-то произошло. Ничего, я знаю слабые места Глеба! Я умею ему угождать, как никто другой! Я обязательно его верну! Скорее всего, он просто отвык. Мне нужно напомнить о себе. Разговор по телефону ничего не даст. Нужно встретиться с ним. Я не боюсь соперницы, потому что Глеб мой, и я не собираюсь уступать его. Я слишком дорогой ценой заплатила за собственное счастье, я не могу с кем-либо делиться им... Нужно дождаться утра. После работы посплю пару часов и поеду к Глебу. Нет, лучше не спать. Нужно ехать сразу, иначе его не будет, он уедет в офис. Я заканчиваю работу в пять утра. Самое время для того, чтобы нанести визит. От моего бара до его квартиры ровно полчаса езды. Это значит, что около шести я буду у него...
Я постаралась отвлечься и отошла от телефона. Чуть отодвинув шторку, внимательно оглядела публику. Народу собралось много, в зале почти не осталось свободных столиков. На сцену вышел ведущий и пожелал гостям приятного отдыха. Музыканты заиграли легкую мелодию. Я вздохнула и направилась в гримерную. Каролина подтачивала пилкой длинные ногти и что-то напевала себе под нос.
– Глебу звонила? – ехидно спросила она.
– Звонила.
– Ну и как?
– Все нормально. Сказал, что на днях мы пойдем в загс, – не менее ехидно ответила я.
– Как это в загс? Ты же еще со своим выродком деревенским не развелась? – не поверила мне Каролина.
– Это тебя не касается! Я же не сую нос в твою личную жизнь. Если ты ждешь, что я потеряю Глеба, то хрен дождешься. У меня с ним прекрасные отношения. Я его кому-нибудь отдам только через свой труп. Не забывай, что я ужасно жадная, особенно на чувства.
– Да мне все равно! Я за тебя как подруга переживаю. Дураку понятно, что он тебе не пара. Он тебя все это время использовал!
– Когда используют, то не дарят такие дорогие юбки.
– Для него это копейки! Это для тебя такая юбка дорогая, а для него она ничего не стоит. Не забывай, что у вас разная финансовая планка. И потом, когда используют, могут и не такое подарить!
– Хватит, я не хочу обсуждать с тобой свою личную жизнь! Мне кажется, что в отношениях с мужчинами тебе далеко до меня. Если уж на то пошло, то все это время использовали тебя, а не меня.
– Может быть. Во всяком случае, я не строю никаких иллюзий по поводу своих отношений с мужчинами. Я не претендую на серьезные отношения, чтобы потом не разочаровываться.
Неожиданно дверь распахнулась, и в гримерку вошел ведущий. Окинув нас придирчивым взглядом, он громко сказал:
– Каролина, твой выход. Дарья, приготовься.
Каролина встала, поправила шапочку, миролюбиво махнула мне рукой и ушла. Я посмотрела на новенькую. Она надела Тамаркин костюм и не без удовольствия крутилась перед зеркалом. Уловив мой взгляд, девушка растерянно опустила глаза и еле слышно спросила:
– А правда, что на мою предшественницу вылили серную кислоту?
– Правда.
– И на меня могут вылить?
– Ее могут вылить на любую из нас.
– Получается, что надо быть осторожной.
– Очень трудно быть осторожной в темном зале. Ты же танцуешь, двигаешься. Нет времени вглядываться в полумрак. Тем более что маньяк чаще всего выглядит как обычный человек. Беда может поджидать в самом неожиданном месте.
Минут через семь вернулась Каролина. Закурив сигарету, она вытерла платком пот со лба. Вслед за ней появился ведущий. Сально усмехнувшись, он сказал:
– Каролина, ты приглянулась мужчине, который сидит за четвертым столиком. Он хочет с тобой пообщаться. Дарья, через пять минут твой выход!
Каролина сморщилась и вяло произнесла:
– Интересно, кто это сидит за четвертым столиком? Наверное, опять какая-нибудь обезьяна, набитая деньгами, как соломой.
Когда Каролина вышла, новенькая передернула плечами и со слезами в голосе спросила:
– Тут что, необходимо спать с клиентами?
– Спят в публичных домах, именуемых на новорусском языке «фирмами досуга», а у нас обыкновенный стриптиз-бар. Спать тебя никто не заставляет, тут нужно просто общаться. Это называется консумацией. Тебе что, разве ничего не говорили, когда брали на работу?
– Нет, ничего...
– Если кто-то из зала захочет с тобой пообщаться, то ты подсаживаешься за столик и заказываешь себе самые дорогие коктейли. Естественно, за счет клиента. Ну и болтаешь с ним о всякой ерунде. Извилины напрягать не надо, клиент сам вопросы задает. Обычно официанты приносят нам безалкогольные коктейли, но клиент об этом знать не должен. Он уйдет, а тебе еще работать выход за выходом. Если мы напьемся, то кто тогда будет выступать? Здесь, в гримерке, пока никто не видит, не возбраняется пропустить стаканчик бренди, а в зале не положено. Иначе хозяин может запросто уволить.
– Ну а если клиент захочет, чтобы я расплатилась за эти коктейли собственным телом?
– Ну и плати, если ты такая дура. Только учти, если про это проведает хозяин – уволит без объяснений. Он не позволит портить репутацию стриптиз-бара. Мы же стриптизерши, а не проститутки. В баре есть достаточно девушек, которые всегда готовы переспать с клиентом. Они платят хозяину определенный процент за то, что работают на территории бара. Кроме хозяина, они еще должны выкладывать деньги сутенеру и за крышу, то есть за то, что на них никто не наезжает из посторонних. Бабки тут летят – будь здоров! А наша задача состоит лишь в том, чтобы раскрутить клиента на дорогие коктейли. По указанию хозяина обычно мы выбираем самые «гремучие» смеси, в которых есть и текила, и водка, и бренди. Клиент платит по полной программе в надежде, что я запьянею и тут же отправлюсь с ним в номер, а я пью обыкновенный сок со взбитыми сливками и кусочками ананаса. Ты только представь, какая разница в цене! Клиент опьянеет очень быстро, а я сижу как ни в чем не бывало и изображаю, что до полной кондиции мне не хватает двух граммов. Клиент охотно заказывает еще. Я выпиваю вторую порцию сока, откланиваюсь и ухожу, объясняя это тем, что скоро мой выход и мне необходимо привести себя в порядок.
– Но ведь клиент может разозлиться...
– Ну и что? Ведь мы в любую минуту можем обратиться к охранникам, а те не дадут нас в обиду. Ну а уж если у него так заиграло в штанах, что ширинка расстегнулась, то администрация бара предложит ему девушку легкого поведения по имеющимся расценкам. За все надо платить. Даже за любовь!
– Даша, на выход, – произнес ведущий, слегка приоткрыв дверь.
Я встала и направилась к выходу. Постояв пару минут за кулисами, дождалась, пока заиграла музыка, и вышла на сцену. Я с детства безумно любила танцевать. Когда мне исполнилось семь лет, мама отдала меня в хореографическое училище. Когда я закончила его, устроиться на работу оказалось проблематичным. Пришлось довольствоваться сценой с блестящим металлическим шестом...
Танцуя, я попыталась всмотреться в лица людей, сидящих за столиками, но это оказалось невозможным. Глаза слепили отблески от крутящихся зеркальных шаров. Вчера здесь выступала Тамарка... Я постаралась отогнать от себя дурные мысли и полностью отдалась танцу. Я была похожа на птицу, страстную, сильную птицу, исполняющую брачный танец... И тут я почувствовала чей-то недобрый взгляд. Он, как шило, просверлил меня, почти лишив сил. Мне хотелось закричать что есть сил, но кричать было бы глупо, потому что я не знала, с какой стороны исходит опасность, ведь я не видела лиц...
Когда танец закончился, я осталась в одних тоненьких плавках, чисто символически прикрывающих аккуратно подбритый лобок.
Поклонившись, я собрала разбросанные вещи и ушла за кулисы. Пройдя в гримерную, плюхнулась на диван и поджала ноги. Дверь открылась, и в гримерку влетел ведущий.
– Сколько раз я тебя предупреждал, чтобы ты не собирала разбросанную одежду, – недовольно сказал он. – Достаточно поклониться и убежать. Дальше выхожу я и рассказываю анекдоты. Пока все смеются, собираю твою одежду и приношу тебе. Ты зачем ломаешь мне всю программу, ведь сценарий давно утвержден? Может, у тебя с мозгами туго?
