Ольга Володарская - Договор на одну тайну
— Простите, если напугал, — сказал Леша. — Я просто кофе хочу, а бармена не видно. Не знаете, где он?
— Без понятия.
— А до какого часа вообще бар работает?
— До двух.
— Спасибо за информацию.
Она кивнула. И отвернулась от Леши, чтобы снова приняться за коктейль и орешки.
Из-за темноты он не мог рассмотреть посетительницу, но ее голос показался знакомым.
— Девушка, а мы с вами раньше не встречались? — спросил Земских. Просто сидеть и ждать бармена скучно, и он решил поболтать. Хотя не факт, что это удастся. Судя по сухим ответам, девушка — голос вроде бы молодой — не расположена к беседе.
— Встречались, и не раз, — хмыкнула в ответ та.
— Серьезно? И где же?
— В разных местах, — туманно ответила посетительница.
Тем временем из служебного помещения выбежал бармен. Судя по запаху никотина, он уходил на перекур. Леша заказал двойной эспрессо, и когда перед ним поставили чашку, взял ее и направился к столику, за которым сидела та, чей голос показался ему таким знакомым. Он почти дошел до девушки, когда понял, с кем сейчас встретится лицом к лицу. И притормозил…
Нет, с НЕЙ Леша сейчас не был готов оказаться тет-а-тет!
Но пути назад не было. Бежать глупо. И Земских плюхнулся на свободный стул.
— Здравствуй, Оля, — проговорил он.
— Здравствуй, Леша, — ответила на приветствие она. — Когда ты понял, что я — это я?
— Пять секунд назад.
— А я сразу, как ты вошел. Еще до того, как заговорил. У меня между лопаток началось покалыванье.
— Как раньше?
— Да, представляешь? Но я надеялась, что это глюки.
— Мне ведь Пашка говорил, что ты в этой гостинице остановилась, но я совсем забыл.
— То есть ты знал, что я тут, и все равно?.. Заселился в «Приморскую» или просто пришел в гостиничный бар?
— Заселился.
— То есть взглянуть мне в глаза ты не боялся?
— Мне этого хотелось. Но вот не сегодня. Я на таком расслабоне сейчас… — Он глотнул кофе и сморщился. Чересчур крепко. — Давай ты завтра пошлешь на меня невысказанные проклятия?
— А это обязательно? — Она закинула в рот орех и стала его рассасывать. Земских уж и забыл, какие манящие у Оли губы.
— Что? — тупо переспросил он.
— Посылать проклятия?
— Нет, но если тебе хочется…
— Я давно не злюсь на тебя, Леша. С того момента, как ты бросил меня, столько всего произошло… — Она стала загибать пальцы. — Я переехала в другой город, вышла замуж, родила ребенка, сделала карьеру, развелась… — Она выставила перед собой кулак, после чего распрямила пальцы и поиграла ими. — Я половину жизни, причем сознательной, прожила без тебя. Неужто ты думаешь, я до сих пор помню былые обиды?
— Я слышал, женщины злопамятны.
— Еще про нас говорят, что мы дуры.
— Ты правда на меня не сердишься?
— Мне нет до тебя дела, Леша.
И так она это сказала, что Земских понял — не обманывает. И ему стало немного обидно. Он ожидал чего угодно, только не равнодушия.
В Олю Крестовскую Леша влюбился в первом классе. Как и бóльшая половина его сотоварищей. Но свою симпатию к ней он проявлял только в начальной школе. В четвертом классе понял, что повзрослел, и перестал оказывать своей даме сердца знаки внимания. Чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей! Но, как выяснилось позже, этот метод с Олей не сработал. Возможно, потому что она была еще девочка. Но Земских как не нравился Крестовской, так и…
Все изменилось в старших классах. Оля на физкультуре упала с турника, а Леша поднял ее и отнес в медсанчасть. В ее глазах он стал героем, и Земских потом долго ругал себя за неправильно выбранную тактику обольщения.
Они стали встречаться перед выпускным. И так стремительно все развивалось, что они уже через пару недель практически стали жить вместе в огромной квартире Земских. Папа все равно постоянно пропадал на работе, а мамы уже не было в живых. Молодые люди как будто поняли, что времени узнать друг друга по-настоящему совсем немного. Впереди переезд в большой город, учеба в институтах, новые заботы. Да, они продолжат встречаться, но у них не будет той свободы, что сейчас, той беспечности, того любопытства. Их отношениям, как ни странно, никто не противился: ни родители, ни педагоги, ни…
Саша Пахомова!
Она была без ума от Леши. А Олю считала своей лучшей подругой. Именно ей влюбленные боялись открыться. Но Сашка, добрейшая душа, пожелала им счастья и заплакала. Как сказала, от радости. На самом же деле ей было так больно, что она чуть не покончила с собой в тот день.
Но и об этом Леша узнал много позже…
И Оля, и Леша блестяще окончили школу. Легко поступили в институты в областном центре. Правда, учебные заведения находились на разных концах города, и часто видеться у молодых людей не получалось, но они всегда были на связи. Благо папа Саши Пахомовой помог им приобрести сотовые телефоны, только входящие в обиход, по весьма скромной цене.
Через два года молодые люди, проверив свои чувства, съехались. Благодаря финансовой помощи родителей смогли снять отличную квартиру на нейтральной территории. То есть она находилась в районе, от которого оптимально удобно обоим было добираться до институтов. В двадцать они впервые всерьез заговорили о браке. До этого Оля с Лешкой, естественно, затрагивали эту тему, но скорее мечтали о женитьбе, чем планировали ее, — им же еще учиться. А тут как-то вдруг оба сразу захотели узаконить отношения. Оля сказала за ужином:
— Как было бы здорово сыграть свадьбу в августе.
— Потому что в августе самые вкусные арбузы? — улыбнулся Леша. Оля обожала арбузы. И когда они вслух грезили о свадьбе еще три года назад, в ночь выпускного бала, она выдала: «Главное, чтоб на столе было много-много арбузов! В огромных золоченых блюдах! На белых скатертях…»
— Ты меня знаешь, как никто, — помурлыкала она, уткнувшись в шею Леши.
— Так давай сыграем эту свадьбу. Сейчас июнь, подадим заявление, сдадим сессии, и у нас еще будет время на подготовку к торжеству.
— Ты серьезно?
— Более чем. — И он не обманывал, хотя мысль пришла спонтанно. — Или, чтоб ты поверила в серьезность моих намерений, я должен встать на одно колено и сделать предложение как полагается?
Она засмеялась и замотала головой.
— Да, нам еще учиться, — продолжил Леша, — но мы и так живем как муж и жена. А с августа будем на законных основаниях.
— Хуже не будет, правда? — с некоторой робостью спросила Оля.
— Будет лучше, — заверил ее Леша.
И на следующий день они подали заявление в загс.
Вначале все шло по Лешиному плану. Они сдали сессию и стали заниматься подготовкой к торжеству. Хотели скромно расписаться, потом закатить шумную студенческую вечеринку, но папа Ольги настоял на масштабном гулянии. «У меня одна дочь, — ворчал он. — Которая, я надеюсь, единственный раз выходит замуж. Неужели я не выдам ее честь по чести?»
И все закрутилось. Ресторан, теплоход, молочные поросята и многоярусный торт. Гостей созвали шестьдесят человек. Свидетельницей со стороны невесты должна была стать Саша Пахомова, но…
За две недели до свадьбы она попала в аварию.
Ей неудачно сделал операцию Лешин отец.
Пахомов подал на него в суд.
Все полетело в тартарары…
Какие уж тут свадьбы?
Но Оля свадьбу хотела.
— Как мы можем веселиться, когда Саша в реанимации, а мой отец под следствием? — возмутился Леша, когда она сказала, что не хочет ничего переносить.
— Я не настаиваю на том торжестве, что планировалось. Да и не провести нам его…
— Поэтому надо все отменить!
— И наше бракосочетание?
— Да.
— Но почему? Давай просто сходим в загс, распишемся, потом посидим с родителями и близкими друзьями где-нибудь…
— Моя мать мертва, а отец в запое! — перешел на крик Леша.
— Но мои живы и здоровы.
— Зато самая близкая подруга покалечена…
— Я сожалею об этом. Ты даже не представляешь как. Но речь не о них. О нас! — Она схватила Лешу за руки. — Мне это надо, понимаешь?
— Что — это?
— Стать твоей женой послезавтра, как и планировалось.
— Ты что, беременна?
— Нет, но…
— Тогда мы можем все перенести. Я не хочу, чтобы воспоминания о свадьбе имели горький привкус.
— А я хочу, чтобы ты стал моим мужем, вопреки всему. Это же не просто штамп в паспорте. Это нечто большее. — Оля путалась, не могла объяснить толком из-за волнения. — Это ритуал… Пусть он и сводится всего лишь к штампу в документе. Мы докажем друг другу не только свою любовь, но и покажем, что нам нипочем все трудности.
— Давай покажем это, переживая их. А потом поженимся.
— Если ты не явишься послезавтра в загс к одиннадцати часам, считай, между нами все кончено.
