Геннадий Скубилин - Записки следователя

Несколько девчонок попытались заступиться за подругу, но обидчик не церемонился и с ними. В их адрес были брошены оскорбительные словечки. Услышав такое, девчата сникли и стали озираться по сторонам, ожидая от кого-нибудь помощи.

И тогда вдвоем с молодым человеком мы двинулись на хулигана.

— Прекрати сейчас же! — крикнул мой напарник.

— Что, что?

— Замолчи немедленно и отойди от этой девушки.

— Ну-ну, папаша, — это уже в мой адрес. Уличный дебошир уставился на нас. Если бы спросили у людей, которые все сразу повернулись в нашу сторону, что они увидели в глазах хулигана, то они бы сказали одно слово: испуг.

Но не менее удивительное происходило и дальше.

Парень-обидчик понял, что мы его хотим «пропесочить». К тому же от перекрестка к нам шел милиционер. И хулиган кинулся прямо через проезжую часть улицы к кинотеатру. Тут он и был остановлен блюстителем порядка.

— Пройдемте со мной, — попросил его милиционер. Он, по-видимому, хотел на подвыпившего парня составить необходимые документы. Но несовершеннолетний нарушитель упирался, вокруг моментально собралась толпа. Подошли и те, кто стоял прежде на троллейбусной остановке и не вмешивался в инцидент, хотя им-то надо было вмешаться. Теперь из любопытства все они были здесь, ждали, чем кончатся пререкания дебошира с блюстителем порядка.

— За что паренька-то милиционер задерживает? — обратился к толпе дедуля преклонного возраста. Старику сразу несколько зевак стали объяснять, искажая факты:

— Да ни за что пострадал: видите ли, не в том месте улицу перешел, и сразу тащит в отделение!

— Ну и дела, — удивленно произнес еще один подошедший мужчина и добавил, видимо, своей жене: — Пойдем, Маша, ни за что сейчас посадят мальчишку.

— Вот они, наши порядки! — теперь крикнула женщина, названная Машей.

И самым неприятным оказалось то, что непрошеных защитников, потребовавших отпустить хмельного юнца-бузотера, было больше, чем нас, двоих очевидцев неприятной истории.

И милиционер извиняюще развел руками и отпустил разгильдяя. Мы так и не узнали его имени. Значит, он еще больше уверовал в безнаказанность, значит, он и дальше будет по-купечески разгульно вести себя на улице.

Вот и роль общественности в конкретной ситуации. Такие сторонние наблюдатели чувствуют и понимают несправедливость только в отношении себя. Вместо того, чтобы «тушить пожар», они, что называется, подливают масла в огонь, оказавшись у места происшествия.

И неудивительно, что потом из таких задиристых юнцов вырастают отпетые хулиганы. И все оттого, что сейчас их опекают «сердобольные» граждане.

Вспоминается еще один, что называется «свежий» случай. Он происходил в автобусе. Высокий брюнет лет шестнадцати-семнадцати, растолкав локтями пассажиров в переполненном автобусе, плюхнулся на освободившееся место, не уступив его пожилой женщине. Многие были возмущены бесцеремонностью нахала. Но лишь тщедушная старушка упрекнула парня в отсутствии культуры. Он тотчас огрызнулся:

— Помолчала бы, одной ногой уж туда смотришь…

В это время появился контролер. На этой же остановке в автобус вошел и мужчина в форме работника железной дороги. Началась проверка билетов. Его не оказалось именно у того нахального парня. Женщина-контролер обратилась к железнодорожнику, попросив помощи, — требовалось записать данные на нарушителя проезда. Но тут же оказалось, что с этим нашим «героем» ехали еще двое приятелей. Они были также без билетов. И не захотели платить не только штраф, но и обычный пятак за проезд.

Когда мужчина в железнодорожной форме решил помочь контролеру, то на добровольного блюстителя порядка посыпались гневные упреки непрошеных заступников: «Нашел, где права свои показывать! На вокзале, да и в поездах лучше порядок наводи!»

В автобусе назревал скандал. Работник железнодорожного транспорта, который к тому же показал удостоверение члена ДНД, оказался в двусмысленном положении, просто не знал, как поступить, и, в конце концов, попросил водителя остановить машину и открыть ему дверь. Затем демонстративно вышел из автобуса. Он, конечно, был обижен несознательными пассажирами и рассказал об этом нам, в милиции.

Как видим, факты свидетельствуют о том, что, к сожалению, очень многие граждане, ратуя за обуздание юнцов-нарушителей, требуя применения к ним «ежовых рукавиц», сами остаются в стороне, когда необходимо проявление их гражданской позиции и вмешательства…

ПИКАНТНЫЙ СЮЖЕТ

Новелла

«…Не вернулась домой Цурюкина Альбина Германовна, 27 лет, роста 168 см, стройная, с видной осанкой, круглолицая, улыбчивая, жизнерадостная, на двух дальних зубах надеты золотые коронки. Волосы — густые, пышные, окрашены в золотистый цвет, по профессии — секретарь-референт, владеет английским…»

Не только исчезновение молодой женщины, приехавшей погостить с пятилетним ребенком к матери, было ребусом. Из квартиры испарились и драгоценности красавицы: перстень с алмазом, золотая звезда, ожерелье, две цепочки, крестик, восемь крупных жемчужин, пачка стодолларовых бумажек. Все на общую сумму более 20 миллионов рублей. По заочным подсчетам специалистов.

В просторном служебном кабинете, после рабочего дня, двое сотрудников наслаждались чаем с лимоном и вели вроде будничный разговор. Хозяин кабинета в игровой манере отстукивал по столу словно морзянку своими узловатыми пальцами. От них исходил запах дорогого табака.

Но гораздо больше комнату заполнял аромат душистого индийского чая. Употребляемый со вкусом, напиток уменьшался в стаканах.

Барабанивший по столу полковник Карпов между глотками сладкого чаепития, снимавшего усталость, неторопливо проронил:

— Выходит, по существу, ничего обнадеживающего?

— Как сказать? Картина-то ясная. Мы всерьез потрудились ночь и день. Сутки не сомкнули глаз. Вы понимаете, что я имею в виду?

Вот эту последнюю фразу, очень бездарную, капитан Блинчиков вставлял к месту и не очень. Возмущение товарищей и критика начальства на него плохо влияли. Он, как говорят «втянулся». Еще Пушкин не то с грустью, не то с радостью писал:

«Привычка свыше нам дана, замена счастию она».

Но это к слову.

Оперативники отхлебнули по большому глотку крепкого, почти черного напитка. Полковник спросил:

— Что из себя представляет мать пропавшей Альбины?

— Вдова погибшего офицера. Злая, как пес, на зятя, кстати, нашего коллегу, майора милиции. По телефону он изъявил желание включиться вместе с нами в поиски собственной жены. Любит. А теща требует, чтобы дочь развелась с ним.

— Из-за чего?

— Чужие дела потемки. Вы знаете, что я имею в виду…

— Прекрати! Когда научишься лаконичности? Не засоряй речь!

— Прошу прощения. Итак, месяц назад Альбина, по свидетельству всех — красавица, перебралась с пятилетней дочерью в наш город. Что я имею в виду?

— Уймись с побасенками, — строго напомнил полковник. — Альбина полностью порвала с мужем, уезжая к матери?

— Дело осталось за разводом. Он ее не устраивал скорее всего материально. Майор чуть ума не лишился, когда мы ему сообщили, в какую историю, похоже, влипла его благоверная. Завтра к нам прилетает. Вы понимаете… — капитан сконфузился и осекся.

— Откуда же у его супруги несметные богатства? Если ему с женой принадлежали, да еще похищены — это удар.

— Имя мужа Альбины — Сергей Цурюкин. У него вообще «крыша» поехала, когда я перечислил ценности. Жена, с его слов, уезжая, имела при себе перстень, кольцо и сережки. Никаких алмазов и золотых звездочек. Вы понимаете… — И предупредительно прервал фразу.

А полковник подумал: «Слава Богу, Блинчиков следит сам за своей речью», — а вслух резюмировал:

— Думаю, лихие «безделушки» — презенты заморского «покупателя».

— Так же и я считаю. Но матери о происхождении драгоценностей соврала. Старушка более щепетильная, чем дочь с подругой Сизовой. Вот и была придумана версия о наследстве Сизовой, отданном на хранение.

— Эх, капитан, — потянулся в кресле полковник, допив чай, — похоже, этот пикантный и фантастический сюжет не только нашей компетенции, но и «соседей». Утром зайду к ним. Обговорю, что к чему. Скорее всего, составим общий план поимки преступников.

Вдруг капитан встрепенулся:

— Товарищ полковник, забыл об одной находке доложить. У Екатерины Сизовой, или, как там она сейчас себя величает, Катрин Сизовой, этой прожженной своднице, в квартире которой и происходила случка Альбины с иностранцем, обнаружен ключ от неизвестной двери. Катька Сизова предположила, что, может быть, выронил «Абориген» — так она иностранца африканского называла — а, возможно, Альбина.

— Передайте трофеи мужу Альбины. Разберемся. Может быть, в нем — свой, квартирный, признает.