Джон Гоуди - Американский детектив - 4

Зиб спросила:

— Так ты знаешь, что случилось? Ты это хочешь сказать?

— Откуда я могу знать?

— Но ведь ты сказал…

— Господи, но ведь это просто цитата…

— Я так не думаю…

— За твои мысли я гроша ломаного не дам. — Голос Пола был холоден. — Ты прелестна, иногда с тобой забавно, и ты очень хороша в постели, но мышление — не твоя область.

«О Боже, — подумала Зиб, — сцена, как из плохого спектакля!» Совершенно нереальная. Бульварная литература, перенесенная в жизнь. Но его слова она воспринимала не как смертельный удар, а как пощечину. Где же осталась боль?

— Ты мне льстишь, — сказала она.

— Мы с самого начала договорились…

— Что это только развлечение, — ответила Зиб. — Разумеется.

— Только не говори, что ты начала все принимать всерьез.

«Подлец, — подумала она, — он явно доволен тем, что происходит».

— Нет, тебя просто нельзя принимать всерьез. — Она бросила взгляд на экран. — А теперь тем более. — Взглянула ему прямо в глаза. — Ты же участвовал в строительстве, я знаю. «Пол Саймон и компания», подрядчики по электрооборудованию. Это твои делишки? — Она помолчала, раздумывая и вспоминая. — Как-то ты мне сказал, что Нат окажет тебе услугу, ничего об этом не зная. Было такое?

— Дурацкий вопрос не заслуживает даже дурацкого ответа. — Пол подошел к телевизору и выключил его. — Ну, спасибо, все было замечательно. То, что было раньше. — Он подошел к дверям: — Мне будет недоставать уютной атмосферы этого отеля. — Его рука уже лежала на ручке двери.

— Куда ты?

— Зайду кое к кому, — ответил Пол.— А потом, скорее всего, пойду домой.

Двери за ним бесшумно закрылись.

Зиб замерла неподвижно посреди комнаты. Непостижимо, невероятно — вот какие слова приходили ей в голову.

Она отогнала их, чтобы разобраться во всем позже, подошла к кровати, плюхнулась на нее и сняла трубку.

Ей не нужно было вспоминать номер. За все эти годы она хорошо запомнила телефон канцелярии. Нат был там. Зиб говорила спокойно, без тени волнения.

— Я передала Полу твои слова.

— Он придет?

— Нет.— И после паузы.— Мне очень жаль, Нат. Я пыталась.

— Куда он пошел?

В его голосе звучало что-то, чего Зиб раньше никогда не замечала. Назовите это решимостью, силой или как угодно. Теперь это в нем было главным.

— Сказал, что зайдет кое к кому. А потом поедет домой.

— Хорошо, — сказал Нат.

— Что ты собираешься делать?

— Его заберут. Ты имеешь что-нибудь против?

Зиб молча покачала головой. Ничего против она не имела.

— Он все видел по телевидению. И я передала ему твои слова. — Она снова помолчала. — Сказал, что ничем не может вам помочь.

Голос Ната звучал тихо, но уверенно.

— Ну что ж, все вместе взятое, это говорит достаточно о многом, — сказал он и повесил трубку.

Отвернулся от телефона и обвел взглядом трейлер. Там был Браун и два командира пожарных частей, Гиддингс, Патти, Поттер и он сам.

— Саймон, — сообщил он, — увидел все, что ему было нужно, по телевидению. Не знаю, может он нам помочь или нет, но думаю, что мог бы понадобиться здесь.

— Если он вам нужен, мы его доставим, — ответил Поттер. Гиддингс сказал:

— И, что гораздо важнее, если Льюис уже закончил свои расчеты, то нужно послать несколько человек и выяснить, нельзя ли подать напряжение хотя бы на один лифт.

Нат щелкнул пальцами.

— Его бригадир… как же его зовут? Пит? Пат Харрис. — Он взглянул на Гиддингса и увидел, что тот понял. Для Брауна объяснил: — Нам нужен он. И несколько его людей. Возможно, это поможет, возможно, нет, но стоит попробовать. — Он помолчал. — Но Харрис нам нужен и по другой причине. Саймон не делал изменения собственноручно. Харрис должен о них знать.

Патти откашлялась. Она оказалась в этом мужском мире одна и немного робела, но здесь ей было хорошо. Сколько строек прошла она вместе с отцом? Сколько раз сидела в таких же трейлерах, прислушиваясь к разговорам и дожидаясь, когда же закончатся технические дебаты и они вместе отправятся куда-нибудь? Сколько сведений она при этом неосознанно впитала?

— Есть еще кое-кто, знающий обо всех изменениях, — сказала она и тут же запнулась. Но потом продолжила: — Инспектор, который принимал работу. Кто он?

Нат тихо повторил:

— Умница девочка.

Гиддингс сказал:

— Ну, это мы выясним, черт возьми, и притащим этого говнюка сюда. Я его знаю в лицо. Зовут его…— он долго вспоминал, — Гарри. Как дальше, не знаю, но выясню.

Глава 7

Мэр Рамсей вышел из офиса банкетного зала — хотел найти свою жену. Она в одиночестве стояла у окон, выходящих на широкую сверкающую реку. Когда подошел, она улыбнулась.

— Ты такой серьезный, Боб, — сказала она. — Действительно все так плохо, как намекал Бент?

— К сожалению, да.

— Ну, вы что-нибудь придумаете.

— Нет.— Мэр покачал головой.— Думать придется специалистам — Бену Колдуэллу, его парню там внизу или Тиму Брауну.— Он помолчал, криво улыбаясь.— А все приказы будет отдавать Бент, а не я.

— Но это твой город, Боб.

Он снова возразил, покачав головой.

— Иногда приходится признать превосходство других. Тут мне с Бентом не сравниться.

— Это глупости, — нежно улыбнулась Паола. — И если не выбросишь из головы такие мысли, я рассержусь. Ты лучше всех, кого я когда-либо знала.

Рамсей помолчал, глядя на реку, словно она его завораживала.

— Бент сегодня обронил одно замечание. Заявил, что это здание — еще один динозавр. — Он улыбнулся жене: — В этом есть доля правды. Возможно, у меня было слишком много работы и просто не хватило времени это осознать.

— Я тебя не понимаю, Боб.

— Так ли почетно построить что-то самое большое в мире? Самую большую пирамиду, или корабль, или здание? Или, если уж зашла речь, самый большой город. Динозавры тоже были самыми большими, и вымерли из-за этого. Это точка зрения Бента. — Он покачал головой. — Нет, критериями должны быть целесообразность и качество, и прежде всего — необходимость. Нам это нужно? Это в наших силах? Вот два вопроса, которые нужно всегда задавать в самом начале и ответы на них записывать несмываемыми чернилами и большими буквами, чтобы не забывались.

— А ты этого не сделал? — спросила Паола.

— Я допустил, что этого не сделал город. Нужно ли ему такое здание? Ответ — нет. Конторских помещений вполне достаточно. Более чем достаточно. И я мог всему этому помешать. Вместо того я оказывал всяческую помощь, которую только может предложить мэрия. Другая причина — тщеславие: ну как же — здание, которое поразит весь мир!

— Но так и будет, Боб.

Мэр открыл рот, но передумал и промолчал. Потом только сказал:

— Возможно. — Незачем раньше времени оглашать приговор.

Паола продолжала:

— Тридцать пять лет кое-что да значат, Боб. За эти годы можно как следует узнать человека. Вот я стою с тобой, размышляю и знаю, что у тебя в голове. — Она улыбнулась. — Тут ведь есть телефоны. Мы могли бы воспользоваться одним из них, как ты думаешь?

Мэр нахмурился.

— Мы могли бы позвонить Джилл, — продолжала Паола. — Она хотела посмотреть репортаж об открытии. Будет страшно беспокоиться.

— Это хорошая мысль. — Он уже улыбался той мальчишеской улыбкой, которую так хорошо знали избиратели. — По крайней мере ее успокоим.

— Я не совсем это имела в виду, — ответила Паола.

— Тогда подождем. — Мальчишеская улыбка тут же исчезла. — Нет никаких оснований для паники.

— Для паники нет, Боб, но настало время перестать делать вид, что все идет как надо. Те вертолеты — что они могут? Те пожарные, о которых Бент говорит, что они идут вверх по лестницам…— Паола покачала головой. Ее улыбка была нежной и даже понимающей, но голос выражал несогласие. — Последняя безумная попытка покорения вершины Эвереста… — Зачем? Чего они хотят достичь?

— Черт возьми,— ответил мэр, — человек так просто не сдается.

— Я тоже не сдаюсь, Боб.

— Возможно, я тебя не понял,— медленно сказал мэр, — но что тогда ты хотела сказать Джилл?

— В основном всякие пустяки.

— И что ты именно хотела сказать?

Паола иронически улыбнулась. Но улыбка тут же исчезла. И она тихонько ответила:

— О'ревуар. Я хотела бы еще раз услышать ее голос. Хотела бы, чтобы она слышала наши голоса. Хотела бы сказать ей, где в нашем огромном доме лежит фамильное серебро — серебро бабушки Джонс. Хотела бы, чтобы она знала, где некоторые мои драгоценности, часть из них подарил ты, часть в нашей семье уже несколько поколений: они в сейфе в филиале «Ирвинг траст» на углу Сорок второй и Парк-авеню, а ключ в моем туалетном столике.