Шоу будет продолжаться - Алина Константиновна Менькова
«И профессию пришлось выбрать, чтобы больше сидеть…»
«Верно, я экономист. Окончила экономический вуз, совсем не соответствующий своим природным наклонностям. Однако честно отработала экономистом в банке 17 лет, обустроила свой быт».
О цветочных мечтах
«Но ведь в школе ты грезила стать кем-то другим?»
«Да, я мечтала о работе, связанной с цветами – с выведением новых сортов. Буквально на днях закончила обучение флористике. Так что я осуществила свою маленькую мечту. Я получила столько живой энергии и блаженства от красоты. Недавно я стала создавать куклы, сейчас готовлю коллекцию и хочу участвовать на творческих выставках. Теперь можно и для души пожить».
«Расскажи, что было с тобой после окончания школы? Как ты встретила первого мужа?».
«Я окончила экономический факультет в Ростове-на-Дону и уехала по распределению в Армавир на работу. Там через 4 с половиной года работы в госбанке получила однокомнатную квартиру, познакомилась с обаятельным парнем – красивым, веселым, широкоплечим. Тоже инвалид, с перенесенным полиомиелитом».
О радости материнства и горести развода
«Ты была в то время счастлива?»
«Конечно, меня любили, заботились. Когда забеременела, муж и его родители были рады. Но врачи постоянно уговаривали на аборт. Говорили, «Куда рожать тебе? Будет инвалид!» Муж тогда меня поддержал. Местные врачи направили нас в институт акушерства и гинекологии в Москве. Там мне сделали кесарево. Родился мальчик весом 3 килограмма 300 граммов и ростом 50 сантиметров. Я была счастлива, как никогда. Свекр плакал от счастья. «Держите пять рублей за внука!» – говорил он медсестре, когда забирал нас из роддома. Так было принято, за мальчика давали пять рублей, за девочку – три».
«После родов как ты себя чувствовала?»
«Суставы сильно пострадали от набранного веса. Мне становилось все тяжелее ходить и делать привычную работу по дому. Ребенок был беспокойный, ночи бессонные. Когда сыну исполнилось 7 месяцев, он отказался брать грудь. Муж каждый день ездил на молочную кухню за смесями, баюкал малыша, пеленал. Потом, видно, муж устал. Стал все больше отдаляться от нас, раздражаться по любому поводу. Теперь я старалась угодить ему. Я разрывалась между домом и работой. Родители не помогали, придут – посюсюкаются и все. После выхода из декрета банки стали коммерческими, повысилась зарплата госслужащих. За 5 лет я накопила на трехкомнатную квартиру. С мужем к тому времени в конец все разладилось, и через время мы развелись. Морально я снова была надломлена. Муж меня выгонял из моей же квартиры, на которую я заработала. Мы судились полтора года… в итоге разделили ее пополам».
Вот это поворот. И это не бразильский сериал, это жизнь маленькой, но сильной женщины. Которая одна проживает свою жизнь в бесконечной борьбе. За любовь и признание. В детстве – за любовь матери, в зрелости – за любовь других людей.
«На деньги половины стоимости квартиры я купила однокомнатную квартиру в Краснодаре. А на время судов убежала, ему легче было меня прибить, чем делиться».
О страхах, которые сбылись
«Ты боялась, что сын тоже болен?»
«О, да. Беспокойство росло внутри меня. После рождения сына врачи говорили, что нам выпали счастливые 50 процентов и ахондроплазия не передалась. Но я не могла поверить до конца. Я волновалась. До трех лет я тоже ничем не отличалась от сверстников, но после стала отставать в росте и чаще сидеть. И да, мои опасения подтвердились. С моим сыном все повторилось в точности, как со мной. Он тоже стал отставать в росте после трех лет. Помню, как я переживала на каждом приеме у врача, когда заветные сантиметры не прибавлялись… но в отличие от меня сын много бегал. В семь лет его карликовость стала очевидной. И я решила – раз мне себя не получилось вылечить, то сына я точно постараюсь».
«Разве можно вылечить это заболевание?», – вопрошаю я.
«Нет никакой чудо-таблетки. Только такое многолетнее болезненное лечение. Медицина не предлагает ничего, кроме как вытягивание костей на аппарате Илизарова. Мы взялись за ноги сына, как только нам разрешили врачи. Оперировались и вытянули ноги на 15 сантиметров. Это был такой же ад, какой я переживала в своем детстве. Каждую кость пронизывали спицами в двух местах, ее просто ломали и затем постепенно, по миллиметру оттягивали, чтобы на месте пустого пространства образовалась костная ткань. После вытяжки надо выдержать полгода, чтобы костная ткань затвердела. Теперь ему легче в бытовых вопросах – он водит машину. Так мы пролежали почти 7 лет в больнице. Потом сама слегла от усталости. Как тогда выжила – сама не знаю… С самого детства я старалась разговаривать с сыном по душам, без нравоучений и наставлений. Я как хотела уберечь его от закомплексованности, водила по кружкам – информатика, английский, шахматы».
Адриана улыбается:
«Сейчас с сыном мы друзья. Он мой первый друг и поддержка!»
Об активной жизни сегодня
«Твой быт отличается от быта обычного человека?»
«Мой быт ничем специально не обустроен, только в некоторых местах я ставлю ступеньки – под кухней, в ванне. Не обустроен заезд в подъезд, установлены две параллели под крутым углом, в результате чего невозможно ни спуститься, ни подняться. В квартире передвигаюсь на костылях. На улице на коляске».
Адриана говорит, что сейчас ее суставы полностью разрушены.
«Я получила первую группу инвалидности. У меня стандартная пенсия».
«А в личном как дела?»
«Я вышла замуж во второй раз, уже когда сын был взрослым. Муж мои интересы и хобби не поддерживает. Он склонен, как многие мужчины, видеть женщину босой на кухне. Однако, когда я достигаю успехов, он мной хвастается».
«Сколько ты уже на коляске? И почему оказалась в ней?»
«Несколько лет. Существуют разные степени пораженности ахондроплазией. Например, у Данилы Плужникова, победителя конкурса «Голос-дети», сильная степень. У меня чуть слабее: в молодом возрасте ходила без костылей. С возрастом суставы разрушились окончательно. После 45 лет стала пользоваться тростью. И ещё через лет 5 и с тростью стало трудно ходить. И выйти в город даже на прогулку я уже не могла. Спасение пришло в виде электрической инвалидной коляски. Теперь могу
