Русская мода. Фейк! Фейк! Фейк! - Мистер Моджо
Как какой-нибудь Иисус – не хватает только белых одежд – я поднимаю руку над всей этой толпой и говорю: «Спокойно, друзья мои, спокойно! Завтра я приду к вам снова! Шведских штанов хватит на всех!». Я обвожу их своей рукой, как божественной дланью, и остается только сказать: «Алиллуйия!», чтобы все было как в святой книге. Но тут с задних рядов, какой-то студентик, который понимает, что сегодня ему не обломится, встревает со своим тоненьким голоском: «А мне кажется, что твои штаны это фейк!»
«Что?! – я выпучиваю глаза и мгновенно разражаюсь ответной тирадой. – Слушайте, друзья! Если вы сомневаетесь, если вам это не нужно, то я могу больше и не появляться! К черту все это, я лучше пойду в МГУ!»
Дальше происходит ожидаемое. Те чуваки, которые напирали с задних рядов, переключают свою злость на студентика и начинают в буквальном смысле втаптывать его в асфальт. Кровь, крики, звуки ударов – в суматохе уже непонятно, кого именно нужно лупить, поэтому мальчики и девочки, эти детки из хороших семей, лупят друг друга без разбора. На шум бежит охрана и вламывается в толпу. Дюжие мужики в форме по одному вытягивают дерущихся из галдящей людской кучи, но в конце концов сами попадают под раздачу. Со своего места мне хорошо видно, как один особенно борзый студент с размаху засаживает охраннику в нос своей толстенной тетрадкой с лекциями. Тот дергается и замахивается в ответ – я успеваю заметить, что кулачище у него огромный как шар для боулинга, и очевидно, что сейчас студенту крупно не повезет – но в этот момент все замирают как вкопанные, слыша пронзительный женский вопль. Толпа расступается, и первая мысль у всех, что кого-то порезали ножом. Но нет – кричит девушка, которой в суете всего лишь порвали платье. Черная ткань разошлась от плеча до трусиков, и теперь девица отчаянно пытается прикрыть руками голую грудь и голосит во всю мощь своей молодой луженой глотки.
Да, девочки, это был момент настоящего триумфа! И я готов смаковать его бесконечно. В своей памяти я прокрутил его, наверное, уже миллион раз – как любимую кинопленку. Я запомнил каждую деталь, абсолютно все. Погода, одежда, слова, запахи, прически, выражения лиц – все это стоит у меня перед глазами так отчетливо, словно, случилось минуту назад. Но самое главное – стоя в этой толпе и глядя на студентов, молотящих друг друга, я сделал потрясающее открытие. Я вдруг осознал, что в этой жизни я без куска хлеба не останусь.
Москва, офис «Актуэль»
Сразу с самолета Полина едет в офис, и там, от самой парковки, ее сопровождает шепот. Слабый, едва уловимый на улице, он становится на порядок громче, когда Полина входит в здание. Это похоже на то, как если бы на невидимом магнитофоне повернули ручку громкости, и Полина знает, что это только начало. Дальше будет хуже.
От офиса, где сидят сотрудники «Актуэля», Полину отделяют семь этажей и два убийственно долгих перехода. С одним ей нужно справиться прямо сейчас: прислонить к турникету электронный пропуск – действует ли он? или уже заблокирован службой безопасности? – улыбнуться охраннику, пройти мимо стайки девушек, читающих последний номер «Космо», завернуть за стойку «ресепшн» и проделать еще ровно двадцать восемь шагов до лифта. Бог знает, кто встретится ей, пока она будет впечатывать в пол, мысленно считая, эти шаги. Бог знает, как долго придется ждать лифта, и кого извергнут из себя его недра. Внешне Полина – само спокойствие и собранность. Но если сдернуть эту оболочку и заглянуть внутрь, можно увидеть, как внутри нее все искрит от дьявольского напряжения.
Второй переход ждет Полину на седьмом этаже. Когда она выйдет из лифта – боже, только бы он был пустой! – ей потребуется пройти сквозь длинный, застекленный коридор под взглядами сотен людей. Все это – коллеги из соседних редакций. Издательский дом, которому принадлежит «Актуэль», ежемесячно выпускает в России не меньше десятка изданий, и столько же – в семи странах Европы и в США. Для удобства всю эту разномастную прессу в каждой стране держат в одном здании.
«Актуэль» занимает большую часть седьмого этажа. У него – высокие тиражи, максимальная прибыль от рекламы, ему принадлежат лимузины на парковке внизу. Сотрудники журнала – холеные, высокомерные, профессиональные до мозга костей и бесстрастные внешне. В их распоряжении лучший вид на город, лучший кофе в автоматах и «Макбуки» последней модели. Редакция кладет задницы в мягкие кресла из черной кожи, смотрится в дизайнерские зеркала (их создали специально для «Актуэля») и носит «Блэкберри», как часть обязательной униформы. Огромное пространство на седьмом этаже отдано для складирования шмоток, присланных для различных съемок. «Актуэль» – как королевская корона на большом теле издательства, однако это не избавляет его от утомительного соседства с низшей кастой. Девиз издательского дома: «Будем ближе друг к другу!» – именно поэтому на оставшейся части этажа ютятся сразу три издания. Это фантастически никчемные, по мнению Полины, «Деловые Ведомости» и «Young Girl», а также редакция инфернального ежемесячника «Вяжем спицами».
Когда Полина шагнет из лифта, в коридоре на миг повиснет почти космическая тишина. Дела остановятся, пальцы застынут над клавиатурами, телефонные трубки замолчат – люди забудут о своих делах, разглядывая ее, точно божество, сошедшее к смертным. Точнее будет сказать: павшее божество.
В следующий момент тишина взорвется гулом множества голосов. Среди них – сливающихся в один неразличимый шум – вдруг отчетливо прорежется насмешливый и мерзкий главреда из «Вяжем спицами»: «Гляньте-ка, кто к нам пожаловал!». И в этот момент главное – не вздрогнуть, не показать, что голос пробил брешь в защите. Лишить удовольствия эту закомплексованную, злобную сучку. Ответить ей приветливой улыбкой: «Доброе утро. Я слышала, в этом месяце сумасшедшие старые перечницы особенно донимают звонками вашу редакцию. Очень, очень сочувствую вам».
Но пока у Полины еще есть время, чтобы подготовиться к отражению атаки коллег. Она стоит в лифте и следит за меняющими друг друга лампочками с цифрами
