Андрей Легостаев - Дело о давно забытой пощечине
— Извините, — вежливо сказал Макманаман, — мы вынуждены оставить вас, у нас еще много дел.
— Да, мистер Мейсон, — поддержал товарища Хейд, — надеюсь, мы с вами еще встретимся.
— До свидания, мистер Мейсон, — улыбнулся Эшли Хоу, — я буду с интересом наблюдать за вашими действиями в суде.
Питер Галлен лишь кивнул на прощанье.
Они быстро зашагали в сторону зала заседаний, в котором слушалось дело Краудера-младшего.
— Я что-то не так сказал, Мейсон? — с беспокойством спросил Веббер.
— Видите этих господ? — спросил Мейсон, глядя в спину удаляющимся адвокатам.
— Да. И что?
— Мне почему-то кажется, что через минуту один из них, если не все четверо сразу, будет беседовать с окружным прокурором. Эх, мистер Веббер, — в сердцах воскликнул Мейсон, — вы же видели, что я не один!
— Но ведь это же ваши друзья! — удивленно пробормотал Веббер. — И я думал, что адвокаты враждуют с прокуратурой…
— Только в зале заседаний. Когда адвокат обладает информацией по делу, где сам не выступает, он по закону обязан поделиться сведениями. И обычно адвокаты так и поступают. Не знаю, насколько достоверна ваша информация…
— Достоверна, Мейсон! Сами поговорите с Райсом.
— Обязательно, — сказал Мейсон. — Только я думаю, что люди окружного прокурора поговорят с ним раньше. Его адрес есть в телефонной книге?
— Да, есть. Я могу прямо сейчас позвонить Тиму и он ничего не скажет никому, кроме вас и…
Мейсон лишь улыбнулся его словам.
— Извините, мистер Веббер, мне надо поспешить в зал, — сказал он, взглянув на часы.
— Да, конечно. Простите меня, если я сделал, что-то не так, Мейсон, я очень хочу вам хоть как-то помочь. Мой дом в вашем полном распоряжении.
— Спасибо, — сказал Мейсон, протягивая руку. — До свидания.
Мистер Веббер озабоченно посмотрел в спину своему давнишнему спасителю, которому был очень благодарен и которому сейчас по глупости доставил, видимо, серьезные неприятности.
Глава 4
Ровно в три часа бейлиф стукнул молоточком и провозгласил:
— Встать, Суд идет.
Присяжные, уже занявшие свои места, с интересом переводили взгляд с Мейсона на окружного прокурора. Те из них, кто не помнил, что представляет из себя Перри Мейсон, во время обеденного перерыва были просвещены знакомыми и теперь с любопытством разглядывали столичную звезду.
Зал был буквально переполнен. Как и предполагал Макманаман, все адвокаты города и работники суда, свободные от своих обязанностей, собрались, чтобы посмотреть в деле легендарного адвоката.
Судья Чивородис прошел к своему месту.
— Прошу садиться, — сказал он. — Суд возобновляет слушание по делу «Народ штата Калифорния против Дункана Краудера-Младшего». Господин окружной прокурор, вызывайте своего следующего свидетеля.
Болдуин Маршалл вызвал эксперта по баллистике, который под присягой показал, что произвел контрольный выстрел из пистолета системы «Дерринджер» двадцать пятого калибра, заводской номер: двести четырнадцать сорок, зарегистрированный как вещественное доказательство со стороны обвинения под номером один, и сравнил ее с пулей, зарегистрированной как вещественное доказательство со стороны обвинения под номером пять. Он заявил, что по результатам проведенной экспертизы пули выпущены из одного оружия.
Следующим свидетелем выступил продавец оружейного магазина, который показал, что такого-то числа четыре года назад продал пистолет системы «Дерринджер» двадцать пятого калибра, заводской номер: двести четырнадцать сорок, мистеру Дункану Краудеру-младшему в соответствии с инструкциями и по предъявлению разрешения на покупку и хранение оружия.
Мейсон озабоченно смотрел в зал и не видел среди зрителей ни Джима Макманамана, ни Мюррея Хейда, ни двух их коллег. Болдуин Маршал время от времени бросал на адвоката торжествующие взгляды, после того, как в очередной раз один из помощников что-то шептал ему на ухо.
Единственное, что омрачало безоблачное настроение окружного прокурора так это то, что он не знал, где сейчас находятся помощники Мейсона Делла Стрит и Пол Дрейк, и чем они занимаются в данный момент — Маршалл догадывался, что не танцами в фешенебельном ресторане.
Затем в свидетельскую ложу поднялся офицер полиции из Отдела по расследованию убийств, выезжавший по вызову дорожной полиции. Он довольно многословно поведал об обнаруженном сгоревшем грузовике и предъявил Суду пачку сделанных в его присутствии фотографий, которые приобщили к делу в качестве вещественных доказательств под номерами шесть-А, шесть-Б и, соответственно, так далее.
Следующим свидетелем выступал служащий одной из контор, что расположена в том же здании, что и контора, которую занимали Барри Деннен и Пол Райвен. Свидетель показал, что семнадцатого июня текущего года, примерно в двенадцать десять дня видел покойного Барри Деннена, сидевшего в автомобиле обвиняемого, вишневого цвета «форде», на сиденье, рядом с водительским. Барри Деннен беспокойно поглядывал на часы, явно ожидая кого-то; водительское место было пустым. На вопрос окружного прокурора, известно ли свидетелю: был ли у покойного автомобиль и какой марки, тот показал, что Барри Деннен вообще не имел автомобиля и предпочитал ходить пешком или пользоваться услугами такси.
— Перекрестный допрос, пожалуйста, — облегченно откинулся на спинку сиденья Болдуин Маршалл, всем своим видом показывая, что настолько убежден в весомости представляемых доказательств, что может и отдохнуть во время перекрестного допроса свидетеля столичным адвокатом, как бы тот ни изгалялся перед присяжными.
Мейсон встал со своего места и улыбнулся свидетелю.
— Скажите, мистер Сандерс, вы когда-нибудь видели обвиняемого до сегодняшнего дня?
— Нет, не видел. А может и видел — когда он мог приходить в наше здание к мистеру Деннену, но не обратил на него ни малейшего внимания. Мало ли кто в здание заходит, контор много и посетителей, естественно, тоже много.
— А вы разглядели номер на вишневого цвета «форде»?
— Нет, мне это было ни к чему. Я просто заметил в ней Барри и кивнул ему головой. Он кивнул в ответ, с беспокойством посмотрел на часы и сделал мне жест, который можно истолковать, что у него нет времени. Я не стал к нему подходить, предположив, что он кого-то поджидает.
— Скажите, если вы не разглядели номер автомобиля, то откуда вы знаете, что машина принадлежит обвиняемому.
Свидетель с удивлением посмотрел на Мейсона.
— А кому же еще? У него же вишневого цвета «форд»!
— Вы серьезно предполагаете, мистер Сандерс, что по улицам Эль-Сентро ездит всего лишь один вишневый «форд»? — спросил Мейсон.
В зале раздался смех, заулыбались даже присяжные. Болдуин Маршалл потерял свою маску довольного безразличия.
— Ваша Честь, вношу протест, — закричал он, — на том основании, что ответ требует выводов свидетеля!
— А разве он не сделал вывод, предположив, что какой-то «форд» вишневого цвета, принадлежал обвиняемому? — улыбнулся Мейсон.
— Вы вполне могли внести протест, господин адвокат, — попытался возразить Болдуин Маршалл. — А теперь своими вопросами пытаетесь выбить почву из-под ног честного свидетеля и запутать господ присяжных. Но этот номер у вас не получится!
Мейсон со вздохом пояснил Болдуину Маршаллу:
— Вы формулировали вопросы так, что в ваших устах ничего подобного не звучало и не поправили свидетеля, когда он заявил, что это автомобиль обвиняемого. Вот я и хотел бы выяснить, на основании каких фактов, он сделал подобный вывод. И не пытайтесь меня запугивать, господин окружной прокурор, я четко знаю свои права и права обвиняемого и никому не позволю…
— Хватит! — не выдержал судья Чивородис. — Я уже предупреждал обе стороны, чтобы обращались только к Суду и не переходили на личности. Предупреждаю в последний раз, что если подобное повторится, то и господин обвинитель и господин защитник будут оштрафованы за неуважение к Суду. Я поддерживаю возражение обвинителя. Сформулируйте свой вопрос свидетелю иначе, господин адвокат.
— Хорошо, Ваша Честь, — поклонился судье Мейсон и снова повернулся к свидетелю: — Скажите, мистер Сандерс, какие конкретно факты заставили вас под присягой заявить, что мистер Деннен ожидал кого-то именно в машине обвиняемого?
— Мне сказали об этом в окружной прокуратуре! — зло закричал свидетель. — У меня нет оснований сомневаться в их словах.
— То есть вы дали показания с чужих слов, выдавая их за свои. Другими словами, вы сами не знаете, правду вы говорите под присягой или нет, полностью полагаясь на чужие слова?
Свидетель растерялся и молчал.
— Я спрашиваю, — жестко сказал Мейсон, — вы знаете сами, что это была машина обвиняемого?
