Жан Саду - Временный персонал
- Бульон, - торжественно объявила тетя, - идем за стол.
Налив себе в стакан вина, Мадмуазель из вежливости поинтересовалась здоровьем родителей. Успехи племянницы в лицее волновали ее больше. Моника отвечала с веселой снисходительностью. Она сообщила, что отправляется на рождественские каникулы в Австрию.
- Я еду туда одна. Меня пригласила Анна дю Тэр, ты знаешь ее. Папа, конечно, поедет в Ливан с мамой. А что будешь делать ты?
Рядом с Моникой ее авторитет неизменно превращался в невыносимое чувство неполноценности. Мадмуазель знала, что в глазах Моники она выглядит как бедной родственницей. Секретаршей в каком-то секретном отделе полиции, которую хотя и обожают родители ее племяницы, однако держат в стороне.
Бульон Монике очень понравился. Нужно было признать за Мадмуазель некоторый дар готовить. За разговором девочка рассказала о своем посещении зубного врача и вдруг неожиданно спросила:
- Ты знаешь, что такое катализаторы?
Мадмуазель чуть не поперхнулась.
- Где ты слышала это слово?
Моника посмотрела на тетю и ответила таким тоном, как будто они решали кроссворд.
- Мне кажется, тетя, что их используют в качестве контрабанды.
- Кто тебе сказал это?
- Была статья в журнале, - соврала Моника, - я тебя просто так спросила.
- Удивительно, что ты знаешь об этом, - Мадмуазель положила вилку на стол и, скрестя руки перед тарелкой, таинственно произнесла. - Мы недавно получили циркуляр из Парижа... так что...
Впервые за двадцать лет она позволила сделать намек на свою осведомленность. Налив дрожащими от волнения руками вина, она сказала:
- Возможно, что мы раскрыли одно из звеньев цепи. Но сначала нужно, чтобы ты знала, что такое катализаторы...
Мадмуазель не заметила, как опустел стакан, когда она закончила излагать Моники технические подробности, но племяница почти не слушала тетю, косясь на сыр, к которому была неравнодушна.
- Из Парижа прилетает резидент, - продолжала тетя, - мы вышли на одного субъекта, иностранца, работавшего во время войны в абвере. Он носит французскую фамилию Даро и живет в Каннах на яхте, выдавая себя за писателя.
Моника подозрительно посмотрела на тетю, как ученица, не доверяющая своему учителю.
- Откуда ты знаешь об этом?
- Это моя повседневная работа, - гордо улыбнулась та, наливая еще вина, ей стало хорошо.
- И он занимается контрабандой катализаторов? - уточняюще спросила Моника.
На лице у Мадмуазель появилась снисходительно-добродушная улыбка.
- Это не так просто. Сначала мы собираем все сведения, какими бы незначительными они не казались на первый взгляд.
- Можно я попробую сыр, - перебила ее Моника.
- Да, пожалуйста... ну а когда собрано достаточное количество улик, мы составляем нечто вроде схемы...
Поняв, что увлеклась, Мадмуазель икнула и перевела разговор на качество сыра.
- Не говори это ни кому, даже твоему отцу, - она стала очень серьезной, - хорошо?
- Да я забуду об этом через пятнадцать минут, - засмеялась Моника.
Мадмуазель встала из-за стола и прошла в спальню. Вернувшись, она держала что-то, зажав в кулаке.
- Держи. Это очень старая вещь. Я хотела подарить тебе ее через пять лет, в день твоего двадцатилетия.
Старой вещью оказался золотой медальон. Восемнадцатый век. Под крышечкой скрывалась миниатюра печальной дамы в парике.
- Дальняя родственница, - прошептала Мадмуазель, - и твоя тоже.
- Как очаровательно, - совершенно равнодушно произнесла Моника.
* * *
Дождь прекратился. Чтобы добраться до лицея, Моника взяла такси. Всю дорогу она нетерпеливо посматривала на часы и дала водителю огромные чаевые. Выйдя из машины, она побежала через дорогу и, испугавшись сигнала встречной машины, попала в грязь. Сидевший за рулем долговязый парень помахал ей рукой и остановил автомобиль. Это был ее знакомый: черный плащ, пушок под носом, светлая челка на лбу. Он презрительно улыбнулся.
- Куда это ты разбежалась?
- Ты как раз кстати, - обрадовалась Моника, забираясь на сидение, - я выполнила твое поручение. Она мне все выложила. Но сначала скажи, кто ты, секретный агент?
Парень обнял ее за плечи.
- Сначала расскажи ты.
- Все было не так то просто. У нее развязался язык только после стакана вина.
Моника обладала превосходной памятью. Она искусно подражала тетке, копируя ее голос: "Когда все сведения собраны...". Оба весело рассмеялись. Парень взял карандаш и написал что-то на пачке сигарет, еще раз уточнив имя агента.
- Говоришь, у него фамилия Даро?
- Так ты теперь бросишь Кристину? - у Моники был свой интерес.
- Раз обещал... А сейчас мне нужно ехать... Ты пойдешь на занятия?
- Нет, я решила прогулять, - Моника положила голову на плечо юноше. - Скажи, зачем тебе эта информация?.. Что ты с ней собираешься делать?
- Ничего... Это я так... Посмотреть на что ты способна...
- Почему ты тогда записал имя агента?
- Чтобы проверить не наврала ли ты, когда после его разоблачения я прочитаю об этом деле в журналах.
Выходя из машины, Моника посоветовала:
- Не попросить ли тебе отца купить новую машину? Что это у тебя за тарантас.
Парень холодно посмотрел на нее, затем на часы и включил зажигание. Приехав в район старой Ниццы, он притормозил у цветочного магазина, после чего направил машину в сторону улицы ля Плас Вьей. Остановившись у бистро, он вошел внутрь. В помещении четыре человека молча играли в карты. Один из них, одетый в кожаное пальто, подал вошедшему знак подождать. Минут через десять мужчина, бросив карты, вышел из-за стола и, широко улыбаясь, подошел к парню. Они стали что-то обсуждать в полголоса.
- ... Хорошая работа, - похвалил юношу незнакомец. - Я не ошибся.
- Что эта за история с катализаторами? - поинтересовался парень.
Незнакомец вновь широко улыбнулся.
- Вас спрашивали об этом?
- Нет... Но...
- В таком случае... Когда вы покупаете машину, разве продавец спрашивает, что вы будете с ней делать. Я сам не знаю к чему они нужны. Мне на это наплевать. А вы должны мне шестьдесят франков и мы будем в расчете. Добро? - он положил руки в карманы, покосился взглядом куда-то в сторону и добавил. - Постарайся сохранить связь с этой крошкой. В будущем, возможно, нам потребуется этот канал информации. В обмен мы можем снизить ваш долг, - незнакомец вынул из кармана руку, в кулаке были зажаты купюры. Отчитав 3ОО франков, он протянул их юноше, - возьмите, этого вам пока хватит, вернете при удобном случае.
Парень протянул левую руку, которую собеседник на минуту задержал в своей, зажав между большим и указательным пальцами.
- Левша? - он перевернул ее ладонью вверх и, склонившись, провел пальцем. - Прекрасная линия судьбы... О, да у вас также очень длинная линия жизни. Долго живут люди, умеющие молчать. Самое любопытное, что линии могут видоизменяться, достаточно малейшего недоразумения, например, излишней болтливости, и линия может оборваться как телефонный провод, - он дружески похлопал по ладошке, - это было бы очень прискорбно. Так что идите и до встречи.
* * *
На третьем этаже одного из домов по улице Жиоффреддо господин Ромеони старательно массажировал тело лежащей на животе молодой женщины, когда зазвонил телефон.
Ромеони извинился и прошел в приемный кабинет, мимоходом вытерев руки о полотенце. Он взял трубку и, чуть склонившись, пробурчал свое имя. Затем, бросив взгляд в сторону массажного кабинета, произнес:
- Да, да... но вы можете... да...
Он взял лежащую на столе ручку и записал в блокнот, проговаривая шепотом: "Даниель, Андре, Робер, Октав".
- Договорились, - наконец произнес он профессиональным тоном, - мы можем начать сеансы завтра в 18 часов, - Ромеони сунул листок в карман, пригладил седые, но все еще густые волосы и вернулся к пациентке, бросив игривым голосом:
- Думаю пора перейти к вибромассажу.
9
У Жерома не было времени вернуться домой, и он на скорую руку перекусил в пивном баре, приблизительно в то самое время, когда Мадмуазель дарила медальон своей племянице. Он шагал по авеню Вердон. Проходя мимо газетного киоска, купил "Пари-Матч", "Жур де Франс" и поспешил в парк. Лучи осеннего солнца золотили листья и пригревали старушку, сидевшую на скамейке. Положив под мышку "Жур де Франс", Жером раскрыл "Пари-Матч". В этот момент к нему подошел прохожий.
- Скажите, пожалуйста, как пройти на улицу Пасторели.
- Вам нужно сначала выйти на улицу Виктуар... А может быть вы совсем не знаете Ниццы?
Прохожий улыбнулся.
- Меня зовут Лоран.
Это был крепкого телосложения мужчина. Серо-зеленые глаза смотрели живо и проницательно. Русые волосы были зачесаны назад, в руках он держал черный плащ.
- Честное слово, это похоже на контакт за железным занавесом, - пробурчал Жером.
- Дополнительная конспирация никогда не помешает. Перейдем к делу.
Жером, не вдаваясь в подробности, кратко изложил суть последнего донесения Майи. Лоран слушал внимательно, как врач, анализирующий историю болезни.
