Светлана Алешина - Мертвые не умирают (сборник)
Такая перспектива Снегирева абсолютно не устраивала. Он даже поморщился, представив себя, гнущего спину на какого-нибудь новоявленного буржуя.
«Нет, все должно быть хорошо», – успокаивал он себя.
Он слишком много вложил и очень хорошо подготовился. Срыва быть не должно.
– Ты куда это? – Дядя Гриша уже топтался около его двери, и когда Алексей вышел из своей комнаты, то сразу же столкнулся с ним.
– Все, уезжаю в область, – ответил Алексей. – Пора заняться сырьем. Меня не будет несколько дней.
– А как же я? – растерянно спросил Гриша.
В этом вопросе как в капле воды отразилась тяга простого русского человека к сильному плечу-заступнику, которое не оставляет в беде. А периодически с этого самого плеча сыплются подаяния, позволяющие русскому человеку предаться извечному русскому средству снятия стрессов – пьянству. Да только проматываются эти подаяния, как правило, слишком резво, опять же в русских традициях.
Вот и дядя Гриша был неумерен в тратах денег, полученных им от Алексея в последний раз. А до пенсии оставалась целая неделя, и надо было ее еще прожить, и лучше всего с достоинством. То есть, в представлении дяди Гриши, с водкой. «Будем с водкой – будем с хлебом и песней», – примерно так рассуждал этот опустившийся гражданин, который сейчас надеялся на сильное плечо Алексея. Вернее, на руку – руку дающую и не оскудевающую.
– Мне бы полтинничек хотя бы, – жалобно загнусавил алкаш.
– Ну, ты даешь, – не выдержал Алексей. – Так на тебя никаких денег не хватит.
– Леш, ну, пожалуйста, полтинничек, – продолжал переминаться с ноги на ногу дядя Гриша.
Снегирев изобразил на своем лице ужасную озабоченность и обеспокоенность будущим дяди Гриши. Он медленно вынул из кармана пятидесятирублевку и торжественно вручил ее соседу:
– Но смотри у меня! Я вернусь только через неделю! И чтобы с пенсии отдал!
– Непременно, Леш, – радостно завертелся на месте дядя Гриша. – Ты же меня знаешь, елки зеленые!
И ушмыгнул в свою комнату.
Снегирев усмехнулся – он знал, что дядя Гриша не отдаст ему этот полтинник. Но он был ему нужен, этот алкаш. Пока еще нужен…
Спустившись вниз, он сел в свой раздолбанный «москвичонок» и поехал в сторону моста через Волгу. На том берегу реки располагался зверосовхоз. Это был первый намеченный Алексеем пункт. Он не рассчитывал получить там шкурки сразу, но в том, что сможет договориться на будущие поставки, не сомневался.
Алексей радовался, что наверняка опередит конкурентов. Они, кстати, и знать не могли, что всего неделю назад в городе, среди тысячи других фирм, появилась еще одна, очень неприметная, с простым названием «Фан». Почему он дал именно такое название своему предприятию, Снегирев, пожалуй, объяснить бы не смог. Да и не задумывался он особо об этом. Что первое пришло в голову, то и стало рабочим названием. Алексей искренне считал, что дело совсем не в названии, а в содержании.
Тем не менее в зверосовхозе его ждали первая неудача и первое разочарование. Председатель совхоза очень вежливо отказал в поставках, сославшись на то, что он и так еле-еле выполняет условия договора с «Мехами Поволжья». Он лишь пообещал, что когда будет заключаться новый договор, то он обязательно вспомнит и про него, Алексея.
Снегирев беспечно улыбнулся и заверил председателя, что для него это не очень важно. И только когда он немного отъехал от совхоза, то улыбка исчезла с его лица, уступая место тревоге и досаде.
«Ничего, – успокоил он сам себя, – у меня впереди еще много возможностей найти сырье».
Он не знал, что, как только его машина покинула пределы хозяйства, председатель тут же бросился к телефону. Он сбивчиво, волнуясь, рассказал абоненту на том конце провода о посещении нового покупателя, желавшего приобрести шкуры. А также подробно описал внешность Алексея и марку машины, на которой тот приехал.
Глава 5
Весна того же года
Ольга Стокова жила в фешенебельном районе города, в одном из новых домов. Квартиры здесь были построены по индивидуальным проектам, и каждый изощрялся как мог.
Квартира Стоковых отличалась простотой планировки, но тем не менее была удобна и уютна. Лариса с удовольствием опустилась в мягкое кресло перед журнальным столиком. Олег неуклюже примостился где-то сбоку. В такой обстановке он чувствовал себя несколько неловко.
– Я вас слушаю, – сдержанно произнесла Оля.
Лариса с интересом посмотрела на нее. Худенькая, невысокая, с длинными волосами, забранными в хвост, она была похожа на подростка. На лице незаметный макияж и – никаких следов слез.
«Или она совсем не переживает смерть мужа, или она очень хорошо держится», – отметила про себя Лариса.
– Со мной уже вообще-то разговаривали, – напомнила Оля. – И я все рассказала.
– Я не займу у вас много времени, – как можно мягче заверила ее Лариса. – Я просто еще раз хотела бы уточнить: не было ли у Влада в последнее время каких-нибудь неприятностей? Может быть, звонки были, ему угрожали?
– Нет, – покачала она головой, – хотя у него были какие-то дела, что-то там не получалось… Может быть, это как-то и связано, но я не могу точно сказать, что это были за дела. Кажется, он хотел открыть какой-то цех. Вел переговоры…
– С кем?
– Я не знаю. Все вопросы он решал только с Гориным.
– Горин – это его друг?
– Да, и коллега одновременно.
– Чем он занимается? Какая у него должность?
– Я не знаю, как она называется официально, но в основном он занимается подготовкой новых охранников. Под Тарасовым у нас есть лагерь, там они и тренируются. Все-таки мы самая лучшая охранная фирма в городе. К нам приходят заявки даже от бизнесменов, которые ищут ребят для личной охраны. Андрей тогда занимается индивидуально.
– Лагерь работает круглогодично?
– Нет, только весной-летом и в начале осени.
– Сейчас он в лагере?
– Нет, – замялась Оля, – Максим его послал по делам, и я не знаю, вернулся ли он.
– По каким делам?
– Я не знаю, – отвернулась Оля.
– Хорошо, оставим пока это, – не стала настаивать Лариса. – Но если Горин занимается лагерем, то какое отношение он имеет к деловым переговорам? Это скорее дело коммерческого директора.
– Не знаю, может быть, и Максим что-то знает… Но Горин был другом Влада, и тот делился с ним абсолютно всем. Я не знала того, что знал Андрей.
– А почему директором стал Краснов, а не Горин? – спросила Лариса.
– Он сам не захотел. Он сказал, что это не для него, – ответила Ольга. – Он действительно любит только свой лагерь. Там ему нет равных. Андрей ведь служил в Афгане, причем в каких-то специальных войсках.
– А что за цех хотел открыть Влад? Вроде бы фирма у вас охранная… – настороженно спросил Карташов.
– Я не знаю, он мне не говорил. Извините…
Зазвонил телефон, и Оля взяла трубку.
– Оформляйте документы, и побыстрее, – резко начала говорить она в трубку. – Нет, мне надо уже завтра. Заплатите больше, и вам все сделают… Что значит не можете заплатить? Нет, открытие должно быть через месяц, не позже… Как хотите, так и делайте. Я вам за это деньги плачу, и немалые!
Ольга в сердцах бросила трубку.
– Никто ничего не хочет делать! – сердито прокомментировала она свой разговор.
– Простите, а о чем шла речь? – полюбопытствовала Лариса.
– Я открываю свой косметический салон, – подумав немного, ответила Оля. – Кстати, вот моя визитка.
Она протянула ламинированный картон Ларисе.
– Приходите, пожалуйста. У нас будут работать только лучшие специалисты. Девочки уже обучаются в Москве. Я подумываю даже о стажировке во Франции, но это чуть позже, когда немного раскрутимся. Салон будет называться «Золушка». У нас каждая женщина из простушки может стать красавицей.
– Спасибо, – улыбнулась Лариса, – я обязательно к вам загляну.
А про себя подумала, что вряд ли может отнести себя к простушкам, которым необходимо стать красавицами. Скорее она причисляла себя к последним, которые никак не хотят и никогда уже не будут простушками.
– Так где мне можно найти Горина? – вернулась к интересующей ее теме Лариса.
– Вам надо спросить у Максима. Я не знаю, где он сейчас. Если он уже вернулся, то скорее всего рванул в свой лагерь.
– Ясно, спасибо… Не будем вас больше отвлекать, – встала Лариса.
В этот момент снова зазвонил телефон, и Оля опять начала раздавать в трубку какие-то начальственные распоряжения.
– Ну и как тебе вдовушка? – спросила Лариса у Карташова, когда они уже садились в машину.
– Большого горя я не заметил, – ответил Олег.
– Я тоже, – согласилась Лариса. – Скорее наоборот – пик активности. И как-то странно все это. Даже если они и жили, так сказать, без особой любви, то все равно хоть какие-то приличия должны соблюдаться. Времени со смерти мужа прошло совсем ничего.
– А я разве спорю? Только вот твои подозрения к делу не пришьешь.
