Томейдж Пауэлл - Жаждущий крови
— Делани нет. Он приходит обычно около девяти часов.
— Мне нужно передать телеграмму на его имя. В ней указан только адрес вашего клуба, — соврал я, не моргнув глазом. — Вы не подскажете, где можно найти мистера Делани?
— Он живет неподалеку отсюда, на Кэй-стрит. Номера, к сожалению, я не знаю.
Повесив трубку, я снова обратился к справочнику и открыл страницу на Кэй-стрит.
Делани Каткарт А.
Запомнив номера дома и телефона мистера Каткарта А. Делани Чучела, я покинул свой офис и в автомобиле погрузился в вечерний поток уличного движения. Толпы людей на Франклин-стрит казались липкими от пота. Лучи заходящего солнца были яркими и горячими. Я включил сигнал правого поворота. Впереди какой-то турист выехал на встречную полосу и столкнулся с грузовиком. Взмокший полисмен под нетерпеливые гудки клаксонов пытался ликвидировать возникшую пробку.
Голодный, будто избитый, я приехал домой, заполнил ванну на три четверти холодной водой и полчаса наслаждался прохладой. Затем, надев свежее белье, я отправился на кухню, приготовил кубинские колбаски, сварил пару яиц, присел за шаткий столик и смел весь ужин с ледяным пивом. Грязные тарелки отправились в раковину. Я повернулся к мусорному ведру, чтобы выбросить пустую банку из-под пива, и взглянул через улицу на окно, с которого все началось. Совсем недавно там стояла девушка и молила меня о помощи. Сейчас комната была темна, только уличные фонари и фары проносящихся мимо машин бросали на здание призрачный свет. Грозно рыча, из-за угла выскочил автомобиль. Краем глаза я заметил отражение его фар в витрине магазина.
С окном в квартире Ины Блэйн было что-то не так. Жилье девушки со времени ее гибели пустовало. Огни фонарей отражались в маленьком окошке комнаты, которую девушка использовала в качестве кухни. Главное окно прямо против моего оставалось черным, на нем не было видно ни одного блика. Значит, оно открыто. Как только эта мысль промелькнула у меня в голове, я увидел движущуюся тень и блеск стального дула револьвера. Незнакомец терпеливо ждал, когда я встану поудобнее в рамке своего окна, в потоке света, четко обрисовывающего мою фигуру, и окажусь великолепной мишенью. На какое-то мгновение тело охватило оцепенение. Происходящее показалось мне за гранью реальности.
«Лепперт проник в квартиру девушки, чтобы достать меня, — подумал я. Возможно, преступник не всегда возвращается на место преступления, но нельзя автоматически переносить это правило на умалишенного! Нужно сдвинуться, или я умру на этом месте».
Уклониться оказалось не так легко. Воздух вдруг стал плотнее воды, и я с трудом пытался проплыть в нем. Звука выстрела не последовало. Немое оружие в окне напротив извергло язык пламени. У меня на кухне нижняя рама была распахнута настежь. На стекле верхней части появились отверстия. Я услышал, как сзади что-то шлепнуло в оштукатуренную стену. Осколки стекла посыпались мне на лицо. Я закрыл ладонями глаза и отскочил в сторону. Ноги зацепились одна за другую. По полу с грохотом покатилось мусорное ведро. Крышка с него соскочила, и все содержимое рассеялось по кухне. Теперь мое тело вновь приобрело способность двигаться. Раздался удар — это я толкнул лбом холодильник и упал на потертый линолеум. Шум города доносился снизу подобно плеску прибоя на пустынном пляже. Постепенно мозг стал проясняться, и я понял, что должен предпринять. Прежде всего встать и взять в руки револьвер на случай, если придурок решит поинтересоваться результатом своей работы. Беда была в том, что мне никак не удавалось подняться на ноги, а руки дрожали и слишком ослабли для такого груза, как оружие.
Глава 10
Через гостиную я прополз в ванную, ухватился за приятно холодящий пальцы край, подтянулся, наконец ощутил под собой ноги и замер в полусогнутом положении, ожидая, когда колени обретут твердость, Время продолжало свой обычный ход.
Лепперт целился долго и тщательно. Расстояние было невелико. Он видел, как я упал. Теперь он, видимо, вышел из дома и поспешил прочь верхом на диких лошадях самоудовлетворения. Сумасшедший ликовал и походил на стервятника с окровавленным клювом.
Я пустил холодную воду и умылся. Комната перестала качаться. Я взглянул в висящее над ванной зеркало. Ран на лице не оказалось, если не считать тонкого пореза на щеке от упавшего осколка стекла. Лоб ударился о тонкую боковую стенку холодильника. Повреждение произошло внутри головы, когда мозг соприкоснулся с черепной коробкой. В глазах плавали красные круги. Я открыл аптечку и достал оттуда пару таблеток аспирина.
Итак, Лепперт появился вновь. На этот счет у меня не было никаких сомнений. Я знал, что не смогу встретить его сейчас, но все же вышел на улицу. Сумасшедший наверняка проник в квартиру Ины Блэйн и покинул ее незамеченным. Возможно, у него оказался ключ от входной двери, или он просто выбил ее.
Я прошел немного по тротуару, обращаясь с вопросами к прохожим. Лепперта никто не видел. Никто, пока я не столкнулся с продавцом газет, торгующим на углу соседней улицы через два дома от моего. Он сказал, что похожий по описанию на Лепперта человек минут десять назад купил газету. Продавец запомнил парня по сияющим счастьем золотым глазам и возбужденным, радостным жестам. Потом тот исчез за углом.
— Судя по его виду, ему можно позавидовать, — заметил продавец.
— Ага, согласился я, — если не знать причину веселья.
Минут десять я еще побродил по улицам, но безрезультатно. За ближайшим углом Лепперт, видимо, затерялся в толпе, в полумраке просторного, изнывающего от зноя города. Я заглянул в маленький, грязноватый бар, прошел к телефону возле стойки, соединился с полицейским управлением и доложил о попытке покушения. Пока я говорил, мое сообщение одновременно передавалось на коротких волнах всем постам, а по улицам помчались легковые машины с вращающимися сигнальными огнями. Впрочем, особых надежд на эти мероприятия возлагать не стоило. О Лепперте было известно только одно то, что о нем ничего не известно. Мысли у меня в голове окончательно запутались, но продолжали терзать мозг. Слабое поблескивание оружия появилось там, где я меньше всего ожидал его увидеть. Присев к, стойке между очень худым, сгорбившимся над бокалом стариком, бормотавшим что-то себе под нос по-испански, и молодым пареньком с прилизанными волосами, который с удовольствием рассматривал свое отражение в никелированном кожухе кассового аппарата, я заказал чашку крепкого кубинского кофе. Напиток почти не помог. Голова раскалывалась от боли. В желудке то и дело возникали спазмы, после которых ощущалась легкая дрожь.
Со спазмами я приехал в полицейское управление и на всякий случай оставил там письменное изложение своего вечернего приключения. Затем в комнате дежурного я выпил с полисменами еще чашку кофе и стал ждать сообщений о Лепперте. Парень, руководящий патрульными машинами, связался с ними по рации. Оказалось, сумасшедший не выбивал дверь в квартире Омертвленной им девушки. У него имелся ключ. Остальные доклады не содержали ничего интересного. Маньяк исчез. Поиски продолжались, но у меня в уме уже сложился план дальнейших действий. Покинув комнату дежурного, я столкнулся в коридоре с двумя репортерами и избавился от них только у выхода из здания.
Представляя страдания, которые мне придется сейчас доставить Веронике Найт, я с некоторым трудом заставил себя сесть за руль автомобиля и отправиться в Коллинз-Хейтс.
Женщина открыла дверь сразу после звонка, словно горе и одиночество держали ее у порога дома в ожидании чьего-то прихода. Одетая в мягкий темный халат, она была бледна, а темные круги под глазами свидетельствовали, сколь необходим ей сейчас хороший, крепкий сон. Облегчение сменило безнадежную тоску в глазах Вероники Найт. Мы стояли в центре гостиной, прижавшись друг к другу, и молчали. Она думала об одном, а у меня в голове вертелись совершенно иные мысли.
Вероника подняла руку и прикоснулась пальцами к моей щеке.
— Несколько минут назад по телевидению передавали сводку новостей.
— Тампа бурлит, — сказал я. — Впрочем, в любом городе происходило бы то же самое, затеряйся где-то посреди его улиц маньяк-убийца.
— Я думала не о Тампе, Эд, а о тебе и о том, как был близок к своей цели преступник.
— Он имел два прекрасных шанса, но оба раза упустил их. Теперь соотношение сил изменилось. Преимущество перешло ко мне.
— Ты стараешься успокоить меня.
— Наверно.
— Тебе жаль меня?
— Это даже больше чем жалость, но с тобой все… по-другому.
— Хочешь сказать, что я уже почти успокоилась? Ты не прав и прекрасно это знаешь.
— Да, но тебе не дает покоя совесть. Волей случая ты явилась виновницей гибели родителей маленького мальчика. Их призраки все еще преследуют тебя, делают невыносимой твою жизнь, держат под контролем ее ход.
