Дональд Гамильтон - Ликвидаторы
- Радость моя, - сказал я, - если ты не поостережешься, то твое чудесное платьице может оказаться смято самым варварским образом.
- Эта ткань практически не мнется, - мягко заметила она. - И именно поэтому я и надела его сюда. Но если это тебя так уж беспокоит, то можешь снять его вообще.
Продолжая обворожительно улыбаться, она медленно повернулась спиной ко мне, чтобы я мог растегнуть молнию на платье и раздеть её. Это была своего рода игра, но я не собирался понапрасну терять время. Я просто подхватил её на руки, отнес в комнату и швырнул на ближайшую кровать. Она с негодованием смотрела на меня из-под рыжих локонов, выбившихся из прически и упавших ей на лицо.
- Если ты просто пошутила, то так и скажи, - сказал я. - Я уже не в том возрасте, чтобы шутить, когда дело доходит до секса.
Она по-детски взволнованно облизала губы, а затем улыбнулась.
- Брось, не такой уж ты и старый, - проворковала она в ответ.
И, разумеется, оказалась права.
Глава 9
Это был просторный ресторан, расположенный в верхнем этаже какого-то отеля. Интерьер здесь был вполне обычный, и о высоте расположения данного заведения можно было судить лишь по тому, что прежде, чем попасть сюда, нужно было воспользоваться лифтом.
В Европе при ресторане такого типа был бы обязательно устроен ещё и небольшой садик на крыше, где можно было бы посидеть на свежем воздухе, лениво потягивая коктейль, аперитив или просто минеральную воду, любуясь сверху видом ночного города и виднеющихся в дали гор, и вести при этом интеллигентную беседу на отвлеченные темы, не имеющие никакого отношения к делам любовным - по крайней мере, на словах. Затем вы переходите в просторный зал, садитесь за стол, накрытый белоснежной, туго накрахмаленной скатертью, и вышколенные официанты, несомненно, знающие толк в своей работе, сервируют для вас изысканный ужин... Мне вовсе не хочется показаться предвзятым или непатриотичным. Что-то там делают хуже, чем у нас, что-то лучше. Но уж в еде они знают толк, уж можете мне поверить.
Мы сидели за маленьким круглым столиком, столешница которого была величиной с покрышку от миниатюрной спортивной машины. Всего же в обеденный зал было втиснуто примерно с миллион таких столиков - разумеется, это преувеличение, но общее впечатление было именно таким. Проходы между столами были такими узкими, что официанты пробирались по ним с трудом, просачиваясь бочком через оставленные щелки. Возможно, именно это обстоятельство мешало им добиться слаженности в работе, если, конечно, она у них, вообще, изначально была.
В дальнем конце зала находилась сцена, и на этой сцене в сопровождении, с позволения сказать, оркестра, пел какой-то человек. В целях экономии места назовем его просто "мужик", и, полагаю, что то, что он делал, с некоторой натяжкой можно считать пением. Я взяглянул на свою спутницу, сидевшую напротив меня. Она была уже довольно взрослой девочкой, чтобы грамотно объяснить мне этот феномен.
- Что, это и есть твой кумир? - спросил я. - Он пробуждает в тебе какие-то особые чувства?
- Ага, материнский инстинкт, - ответила она. - Ужасно хочется подойти к нему и поменять подгузник, чтобы он перестал, наконец, плакать.
Она обладала потрясающим самообладанием. При взгляде на неё никому бы и в голову не пришло, что всего каких-нибудь полчаса назад она, с трудом переводя дыхание, лежала на смятой кровати, подол её милого платьица был нескромно задран выше талии, а рыжие волосы разметались по подушке. Зато теперь она снова была сдержана и выглядела безупречно и даже невинно, как если бы греховные мысли никогда не приходили ей на ум - по крайней мере, после того, как она облачилась в свой белоснежный наряд. И только взгляд её глаз чуть изменился и стал каким-то другим, не таким, как прежде, хотя не исключено, что это мне лишь показалось. Все-таки приятно думать, что девушка не охладела к тебе после того, чтобы между вами было.
Но тут её затянутая в белую перчатку ладошка неожиданно коснулась моей руки.
- Только давай договоримся с самого начала, - сказала она. - Ни слова о Лолите. Обещаешь?
- Но у меня и в мыслях не было...
- Тот козел из Нью-Йорка постоянно называл меня своей маленькой Лолитой. Сначала мне это казалось это довольно остроумным, но затем я прочла книжку. Такое разочарование! И к тому же я уже не подросток. И лишь потому что он был не несколько лет старше меня... И хотя ты тоже старше, но только не воображай себе... Короче, если ты хотя бы раз заикнешься об этой чертовой Лолите, я встану и уйду.
Я взглянул на горе-певца, все ещё подвывающего на сцене, и сказал:
- Идея не плохая. Я бы тоже ушел вместе с тобой.
- Короче, я тебя предупредила. Никаких Лолит.
- В таком случае, - заметил я, - тебе лучше сообщить мне свое подлинное имя.
Она изумленно уставилась на меня.
- А разве ты не знаешь.
- Я знаю только то, что твоя фамилия - Фредерикс. И понятия не имею о том, что стоит перед ней.
- Меня зовут Мойра. Дурацкое имя, правда?
- Да нет, в общем-то, - ответил я. - А меня - Мэт.
- Я знаю, - кивнула она, а затем удивленно огляделась по сторонам, как будто впервые видела этот зал. - Так тебе здесь не нравится? - спросила она. - Если хочешь, можно пойти куда-нибудь еще.
Этот ресторан рекомендовала она сама, и тогда я сказал в свое оправдание,
- Наверное, я просто слишком избалован. В ресторанах Европы меньше шума, и атмосфера там царит более интимная.
- Да, здесь у нас довольно многолюдно, - согласилась она, - готовят тут неплохо. - Ее зеленые глаза снова остановились на моем лице. - Мэт, а зачем ты ездил в Европу?
- По делам, - лаконично доложил я.
- А по каким таким делам? - не унималась она.
Я не спешил с ответом. Врать ей не хотелось; к тому же серьезной легенды у меня не было, а сочинять что-то на ходу было довольно рисковано так проще простого загнать самого себя в угол.
Ее река все ещё лежала на моей ладони.
- Ты работаешь на правительство, не так ли? - проворковала она, испытующе глядя мне в глаза.
- На правительство? - переспросил я. - По твоему, я и в самом деле похож на кого-нибудь из тех чистеньких, бравых ребят, вкалывающих на ведомство мистера Гувера? Для того чтобы стать одним из них, необходимо обладать волевым характером и быть цельной натурой. Начнем с того, что если бы я обладал всем этим набором качеств, тебе никогда не удалось бы меня соблазнить и затащить в койку. Я бы был тверд, как кремень, и неприступен, как скала.
Она улыбнулась, глядя на меня через стол.
- Ладно, Мэт, я постараюсь не задавать больше вопросов. К тому же я вовсе не имела в виду ФБР. Мне показалось... - Она замялась и потупилась, принимаясь сосредоточенно разглядывать свой бокал, на дне которого плескалось то, что было призвано быть мартини - хотя, судя по моим личным ощущениям, немного джина туда все-таки плеснуть не забыли. А вот насчет вермута не уверен. Затем она подняла глаза и снова пронзительно взглянула на меня. - Я имела в виду... Скажем так, одно из подразделений Министерства финансов.
- Честное слово, я понятия не имею, каким образом рассчитывается подоходный налог, - поклялся я.
Она слегка нахмурилась и убрала свою руку.
- Ты очень здорово умеешь юлить, красавчик.
- Что поделать, ты слишком сильно на меня давишь. Ну почему я не могу быть просто бывшим мужем неприступной миссис Логан?
- С такими-то шрамами? А какой у тебя был вид, когда ты услышал фамилию Фредерикс, а... - Она опустила глаза. - Ты не можешь винить меня за то, что я просто хочу знать. И вообще...
- Что еще? - спросил я, когда она снова запнулась.
- И вообще, я и к тебе в мотель приехала не просто так, от нечего делать. Мне... ну, в общем, мне стало интересно.
Ее лицо залил смущенный румянец. Заметив это, я усмехнулся.
- И что, ты вообразила себя Матой Хари?
- И, полагаю, мне это неплохо удалось, красавчик, - решительно заявила она. - Да, ты её бывший муж. Это бесспорно. Но это не единственное твое амплуа. В тебе есть нечто... - она замялась.
- Что?
- Нечто особое, нечто жутковато-настораживающее, что ли, - продолжала она без улыбки. - Я видела-перевидела немало таких ухарей; всю свою жизнь я, можно сказать, только и занимаюсь тем, что вынужденно общаюсь с разного рода прохвостами, пытающимися прижать моего отца. Половина из них - а, точнее, процентов девяносто, наверное - были готовы удовлетвориться крупной взяткой, а остальные искренне верили, что они действуют во благо всего человечества. У меня нюх на таких придурков, я их чую за километр. Не думай, красавчик, это вовсе не намек. Ты не жаден до денег и не особо искреннен. И мне просто интересно, чего ты добиваешься.
Я немного помедлил и затем спросил:
- Скажи, Мойра, а ты очень любишь своего отца?
- Терпеть его не могу, - с готовностью ответила она. - Он сбагрил мою мать... в дурдом, наверное, можно и так сказать. В какую-то глухомань! А ведь её можно было ещё вылечить, ведь многим алкоголикам помогает лечение, но он не пожелал с ней возиться. Наверное, ему просто не хотелось, чтобы она мозолила ему глаза и пила томатный сок на вечеринках, напоминая всем, что жена Сала Фредерикса - безвольная пьяница; тем более, что к тому времени от её былой красоты не осталось и следа, а он любит, чтобы его окружали красивые, породистые женщины. Поэтому он и спровадил её подальше, поселил в одном миленьком райском уголке, где она могла бы спиться окончательно, никому не мешая и не надоедая. Вообще-то она ещё не дошла до ручки, но, судя по всему, ей уже осталось не долго... - Она неотрывно глядела мне в лицо. - Это ответ на твой вопрос. Но если ты спросишь меня, что я думаю на этот счет... Только пойми меня правильно, Мэт. Мне наплевать на него, ему наплевать на меня, но есть вещи, которые мы не в силах изменить. Он мой отец, и это связывает меня с ним. Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду.
