Гапарон Гарсаров - Ламбрант
— Ну, кажись, никто нас не заметил, — шёпотом произнёс Молохов, вернувшись к другу.
— За сколько успеет сгореть? — спросил студент, достав сразу три спички.
— Даже если пожарники прискачут сейчас, то всё равно тушить этот сарай не будут… Давай, поджигай, и уходим через пустырь.
Огненная дорожка к особняку вспыхнула в мгновении ока, и вскоре в окнах заплясали языки пламени. Когда парни покинули двор, позади них что-то взорвалось, и сооружение XIX века заполыхало ещё сильнее. Отбежав от пожарища на почтительное расстояние, друзья на протяжении нескольких минут не могли оторваться от этого дивного зрелища. Дом горел красиво, искрил, отбрасывал в стороны пылающие куски и заполнял небо плотным чёрным дымом. Налюбовавшись на плод своих усилий, Саша попросил вернуть спички и со спокойной душой закурил.
— Раньше я был тем ещё пироманом, — выдохнул он, продолжая смотреть на огромный костёр, озаряющий округу. — Мы с пацанами в одно лето много сараев и дач спалили, это было круто.
— Да уж, — согласился вновь повеселевший Павел. — Может, мне тоже чем-нибудь таким заняться?
— Лучше не стоит, спокойнее спать будешь, — посоветовал приятель. — Рисковая это забава, уж лучше поклонение темному владыке.
— Мы с тобой говорили об этом и не закончили. Мне нужно кое-что рассказать, это посерьёзней берсеньевских проблем.
— Ещё какие-то проблемы? — обернулся к нему заинтригованный Саша.
— Боюсь, что мне тоже грозит общение с законом. Только в моём случае есть реальный труп…
Дожидаться, пока бывшее пристанище берсеньевцев сгорит дотла, друзья не стали. На открытом воздухе с каждой минутой становилось холоднее, а старый особняк полыхал весьма бодро. Имелась и ещё одна причина — Паша решил поделиться ужасами прошлого вечера. По мере того, как Володарёв выкладывал странности, происходившие с Валерием Георгиевичем, Молохов менялся в лице. Поначалу он был серьёзен, потом заулыбался, потом сделался строгим, и так продолжалось по циклу.
— Самый прикол в том, что я говорю правду, — заверил товарища Павел, озираясь по сторонам.
— Да уж, оригинально, — ответил Александр, нюхая испачканные бензином пальцы. — Мне тебе что теперь, посочувствовать надо, да?
— Я так и думал, что ты не поверишь! — обиделся Володарёв, шагая вслед за ним ко двору его пятиэтажки.
— А как ещё можно реагировать на весь этот бред? — усмехнулся Саша. — Ты лирику-то отбрось, честно скажи, что декана этого порешил, я тебя сразу пойму и что-нибудь дельное посоветую.
— Не трогал я его, на хрен он мне вообще сдался! — возмутился парнишка и замер, не желая идти дальше. Пакет, висевший у него на правом локте, зазвенел тремя бутылками пива. Они приобрели их на остановке в круглосуточном супермаркете, том самом, рекламной эмблемой которого являлась забавная обезьянка с булкой.
— Пашич, хватит вытряхаться, пошли ко мне, там и поговорим.
— Смысл? Ты ведь держишь меня за лоха!
— Разберёмся, что к чему, — хмыкнул Молохов и устремился в подъезд, — не на улице же о таком болтать.
На последней лестничной площадке их встретила сухонькая старушка в облезлом пуховом платке, которая восседала на детском стульчике. Александр на правах соседа попросил её приглядеть за квартирой, раз уж входной двери теперь не было. Этим она самоотверженно и занималась, пока парни отсутствовали.
— Вот, держи, спасибо за услугу, — вручил ей бутылочку «светлого» щедрый Молохов и убрал прислонённую к косяку дверь.
— У-у-у, ненашенское какое-то, — недоверчиво вгляделась бабуля в яркую этикетку.
— Бери-бери, отменное пивко, дорогое, сама такое ни в жизнь не купишь, — заверил Саша.
Снимать верхнюю одежду никто не торопился, оба продрогли до костей и желали поскорее согреться.
— Как, говоришь, называется этот клуб? — вновь завёл Александр спорную тему.
— «Девилри», — старательно произнёс Паша на английском наречии, наблюдая, как приятель опустошает морозильник и собирается на быструю руку пожарить котлеты.
— Наше название, — пошутил Молохов, разогревая чёрную сковороду. — Знаешь, а ведь я где-то уже слышал про эти руки, ну, которые, по-твоему, вылезают из стен.
Павел нервно вздохнул. Что уж тут скажешь, если он и сам бы не поверил, если кто рассказал ему такое.
— Руки, которые убивают, — повторял Саша. — И птицы, говоришь, дохли пачками?.. Есть тут что-то дьявольское… Допустим, твой декан знал, что все это означает. Значит, он сделал что-то, из-за чего птицы стали его преследовать. Как думаешь?
— Ты имеешь в виду, он мог неудачно поэкспериментировать с чёрной магией? — отозвался уставший Павел.
— Тут можно выдвинуть только две версии, — пожал плечами гений компьютерных технологий, посыпая сковородку укропом и солью. — Либо эти руки на него кто-то натравил, чтобы убить, либо твой декан сам увлекался чернокнижничеством и по незнанию вызвал какого-то демона, за что тот его и прибил…
— В институте один пожилой профессор, по слухам, сильно ругался с ним в тот день.
— Ты же сам говоришь, что декан был слишком молодым. Я бы на месте этого старпера постоянно бы злился на такого начальника.
— Не везде же деканами сидят седовласые пенсионеры…
— Ну, в основном именно они и сидят. — Саша на секунду задумался, закусив губу. — Сложно рассуждать о человеке, которого никогда не знал. В целом, с твоих слов я вижу только смешной прикол.
— Ничего смешного не будет, когда меня сцапают за это мокруху, — прорычал Володарёв, катая по столу крышечку от пивной бутылки. — Даже если все эти руки мне почудились в алкогольном бреду, Валерия Георгиевича-то раздавила кирпичная стена, это факт, от него не отступишь. С чего бы вдруг кирпичам падать именно на него? Моих сил вряд ли хватит, чтобы заставить её развалиться, тут нужна техника…
— Вот я и говорю, много подозрительного в этой истории, — кивнул Молохов, переворачивая вилкой жарящиеся котлеты. — Если уж тебя эта история не отпускает, то надо бы разузнать об этом декане побольше. Поспрашивай у старшекурсников, у преподов. Наверняка они знают, как он руководил факультетом и почему занимал такой пост.
* * *Утро второй раз подряд выдалось трудным. Поспать практически не удалось, хотя диван, на котором Саша разместил друга, был более чем удобным. Да и в квартире всю ночь царила полнейшая тишина, несмотря на то, что Молохов долго сидел в своей комнате за компьютером. Тем не менее Павел проворочался до рассвета, а когда, наконец, надумал засыпать, часы пробили «подъём».
Возле института Павла встретили розововолосая Даша и Бутов с мелированной челкой. Они выглядели как активисты гей-движения, которым хотелось даже врезать. Володареву раньше удавалось поучаствовать в подобных развлечениях. Но теперь он относился к людям с подобном внешностью более терпимо.
— Облом, Павлин, — остановила его Доценко. — Сегодня у нас свободный денёк.
— А что с лекциями? — уточнил парень, с недоверием уставившись на хулиганку.
— Нету, наша бравая училка умотала в командировку, так что зря мы сегодня припёрлись. Знала бы заранее, продрыхла б до обеда.
— Та же фигня и у меня, — признался Паша, чувствуя, что именно сейчас он бы с удовольствием поспал.
— А у меня батя весь вечер зудел из-за пропавших денег, — пожаловался Бутов, достав вторую сигарету. Видимо, он до сих пор сильно нервничал из-за проделок таинственного воришки.
— Ой, ну вы, блин, ранимые пташки, — возмутилась Дарья. — Вам, мальчики, любая гадость сон отбивает, а мне приходится в ночную смену батрачить, клиентов с закидонами обслуживать. Посмотрела б я на вас после такой работы, ваще бы до института не доползли тогда.
Парни переглянулись и обменялись улыбками. Ночная работа, розовые волосы — понятно, чем зарабатывает Даша на жизнь.
— Да чё вы так на меня пялитесь? — удивилась девица. — Вы о чём подумали там ваще?
— Ни о чём, — засмеялся Бутов, поправляя мелированную чёлку. В самом деле, о чём можно подумать, когда человек зарабатывает в ночное время с помощью каких-то клиентов?..
— Ну вы извращенцы, дебилы! — закричала Дашенька. — Я работаю в боулинг-клубе официанткой, он круглые сутки открыт…
— Я так и подумал, — кивнул Павел, уже не сдерживая смех.
— Да пошли вы!.. — Доценко оттолкнула парней и быстрым шагом направилась прочь от института.
Хотя занятия в эту субботу внезапно отменили, Паша не торопился домой. Его продолжали терзать мысли об убитом декане. Молохов посоветовал выяснить что-нибудь о нём. Но как? Поспрашивать у его коллег, что ли? Или у студентов?
Занятия у других курсов шли по расписанию, и коридоры корпуса пока пустовали. Впрочем, такая ситуация продлилась недолго — скоро стали появляться опоздавшие. Одним ещё удалось проникнуть в аудитории, а вот другим, менее расторопным, пришлось торчать под дверью, получив взбучку от преподавателей.
