Михаил Петров - Гончаров и смерть репортера
- Ладно, Галина, последний к тебе вопрос, где проживают твои сестры Мухины?
- Прямо возле магазина, дом под желтой крышей. Они сейчас дома, в город чтото не поехали. наверное спят еще, вы погромче стучитесь, они одни живут. Через пять минут стукнув рыжего, добросовестного пса по носу дубинкой мы входили во двор греховодных сестер. Ведь кроме упомянутой Татьяны и её крутого мена, они могли быть последними кто видел Марго живой. В дверь стучать нам не пришлось, потому как собачий вопль поднял на ноги всех обитателей дома, то есть обеих сестер.
- Какого черта?
- Заорали лилововласые лахудры слаженным дуэтом.
- Садисты, кто вам дал право измываться над бедным животным.
- Он хотел нас укусить.
- Просто ответил Рыбак.
- И если бы он это сделал, то мне пришлось бы его пристрелить.
- А мы ведь к вам по делу, девочки.
- Похотливо подмигнув, игриво объявил я,
- у вас как со временем? У меня кент только что из казармы, женской ласки требует. У вас такса то прежняя?
- Чего? Алка, чо этот паразит хочет?
- Ласки и радушного приема,
- вместо похмельной сестренки ответил я,
- ещё хотелось бы знать, не поднялся ли ваш тариф, а то денег у нас в обрез, на вас двоих может и не хватить.
- Элка, по моему эти козлы над нами издеваются.
- Пораскинув кислыми мозгами выдвинула предположение Алка.
- Джульбарс, фас их! Джульбарс трусливо показал нос из
- за угла и вопросительно тявкнул. Не видя должной реакции с нашей стороны он предпочел за лучшее вовсе убраться с глаз долой. Веселые сестры тоже примолкли, очевидно соображая каким образом вести себя дальше с такими наглыми гостями как мы.
- И долго вы будете держать нас на улице,
- входя в роль бесцеремонно спросил Рыбак.
- А то ведь мы и к другим пойти можем.
- Это точно!
- подхватил я его угрозу,
- например к вашей подруге Марго. Вы ведь с ней вчера до ночи веселились.
- Испуганно переглянувшись, сестры проворно заскочили в дом и хотели захлопнуть дверь, но здесь им крупно не повезло. Мой башмак испортил все дело.
- Пустите, псы паскудные!
- Истерично визжали они в два голоса, когда мы в силовом перевесе уже входили в полутемные сени,
- мы участкового позовем. Он заберет вас, хулиганье!
- Нет в этом надобности, мы сами кого хочешь заберем. Даже вас. Кажется до них дошло, что к чему, сразу поникнув они понуро проводили нас в комнату и кивнув на кресла завыли сразу и громко.
- Поверьте, мы ни в чем не виноваты,
- голосила одна.
- Мы ничего плохого не делали,
- вторила ей другая.
- А кто тогда сделал плохое?
- последовательно спросил я.
- Не знаем, мы ничего не знаем, оставьте нас в покое, нам и без того плохо.
- Станете дальше молчать будет ещё хуже,
- оптимистично заверил их Рыбак.
- Колитесь девки до конца, если хотите сегодня спать дома, а не в казенном доме.
- Ничего мы не знаем,
- хныча продолжали упорствовать ночные жрицы любви.
- Значит вы и у Марго вчера не были?
- Конечно не были!
- Дружно, как вся пионерская дружина гаркнули они.
- И Татьяны с её мужичком там не было?
- Не было!
- Опять сгоряча отрапортовали девы.
- А откуда вам про это стало известно?
- Очень удивился Рыбак,
- ведь вас
- то там не было.
- Я...Мы, то есть... К нам приходили и сказали,
- вконец запутавшись, девки завыли с новой силой.
- В общем так, собирайтесь голубки,
- немного надавил я,
- полетим с нами.
- Куда это?
- Переглянувшись насторожились они.
- Як куда, вестимо в клетку.
- Последний гвоздь забил Рыбак. Сестры Мухины забились в падучей проклиная наших родственников вплоть до пятого колена. Мы с молчаливым интересом наблюдали чем кончиться это забавное представление. Видимо вскоре оно наскучило и самим комедианткам, потому как ещё раз протяжно взвыв, они резко замолчали.
- Ну и чио дальше?
- немного разочарованно спросил Рыбак,
- будем говорить или попрежнему квасить рожу. Когда вы ушли от Марго?
- Часов в десять.
- По какой причине? Ведь время
- то детское.
- К нам в домик неожиданно прибежала Татьяна и велела срочно сваливать и ещё она нас предупредила, чтобы о нашем вчерашнем свидании не знала ни одна живая душа. Иначе, сказала она, вы пожалеете, что родились. Мы сразу собрались и вместе с Николаем Петровичем уехали.
- Когда вы уезжали, какие машины стояли возле дома.
- Танькина "девятка" и "Мерс" её мужчины.
- Куда вы поехали?
- Никуда. Нас Николай Петрович сразу же отвез домой.
- А сам он куда поехал?
- Тоже домой, было уже поздно, а у него больная жена и калека сын.
- Где нам его найти, говорите адрес и место работы.
- Ни за что, он нам этого не простит никогда. У него престижная работа и если о нем узнают что
- то компрометирующее, он её лишиться. Выдавать мы его не имеем права. Все что хотите, только не это.
- Ладно, кто такой Борька и был ли он вчера в вашей компании?
- Борька
- то? Да он же мужчина Марго, видеть мы его не видели, потому что из будуара почти что не выходили, а вот голос его вроде бы слышали.
- Что он говорил и в котором часу?
- Ну ты мужик и даешь, откуда мы могли разобрать что он говорит? Вообще, может это не он был, у нас же вовсю играла музыка.
- Опишите его внешность. Каким вы привыкли его видеть.
- Ну, такой здоровый, невысокого роста, лет тридцати с гаком.
- И усы у него большие,
- подсказала сестрица важную деталь.
- Ага,
- вспоминая согласилась первая,
- и черные волосы как у бабы хвостом на затылке связаны.
- Где нам его можно найти?
- Без понятия, об этом даже Марго не знала.
- Хорошо, в таком случае, где живет Татьяна и её хрен на мерседесе?
- Во первых про её мужчину мы ничего не знаем, а про Таньку мы знаем только то, что живет она в городе где
- то на набережной, но если бы и знали, то ничего бы не сказали.
- Боитесь её что ли?
- Крутая телка, от неё всего можно ожидать.
- Она что же и убить может?
- Как делать не хрен.
- Почему вы так думаете? Или она уже кого
- то укокошила?
- Ничего мы не думаем,
- сразу заткнувшись залепетала одна из близняшек.
- А ты нас на понт не бери! Не надо, не маленькие.
- Поддержала её другая. В чем
- то девки прокололись, но действовать нужно наверняка, иначе они поймут, что я тычу пальцем в небо. В моем, вдруг просветлевшем мозгу явственно всплыла дата пятнадцатое февраля, именно тогда Марго Хвостова обнаружила в своем борделе труп незнакомого мужчины. И именно после того корреспондент Старков заинтересовался этим домом. Теперь этот завтрак мне необходимо подать под надлежащим соусом.
- Ой, девченочки, а мне
- то Один журналист все время доказывал, что того лопушка, в феврале месяце, Татьяна завалила, а я то дурень все не верил, думал залетный какой. Теперь ясно. Давайте, колитесь дальше, из
- за чего она его порешила? Сколько он тогда наркоты принес?
- Ничего мы не знаем, никакой наркоты, уходите отсюда.
- Дуры, вам же хуже будет, когда она узнает кто её заложил, причем дважды, вам придется несладко.
- Честное слово, мы не можем сказать на сто процентов, что это сделала она, просто на следующий день мы случайно подслушали как Марго с ней ругалась. Тогда мы и подумали, что это её работа. После этого мы стали её бояться. Где она живет мы в самом деле не знаем.
- Ладно, возможно я сегодня к вам ещё раз заеду, покажу портрет одного типа, может быть он вам кого
- нибудь напомнит. Думаю вам действительно стоит опасаться вашей подружки, как там её фамилие?
- Да не знаем мы, в компании её все больше Карменой называли.
- Очень тонко подмечено. А как обзывали вас?
- Цокотухами, ну это потому что фамилие у нас Мухины.
- Логично, будте осторожны, Мухи
- Цокотухи.
Прихватив чудом доставшиеся мне негативы я с внутренним трепетом заявился к Ефимову. Начальник смотрел на меня из
- под лобья и кажется был мне не рад.
- Скотина ты, Гончаров, а ко всему прочему ещё и трепач.
- Помилуйте, Алексей Николаевич, чем вызвана такая страшная немилость?
- Ты ещё спрашиваешь чем? Наврал мне с три короба о дипломате с деньгами. Я как старый козел немедленно за ними поехал...И что? Я тебя спрашиваю, что?
- Не могу знать, когда я уходил из дому дипломат оставался там.
- Не крути мне мозги. Тем более и номера машин ты дал липовые, один, который яробы принадлежит джипу, на самом деле номер "Запорожца" и принадлежит он пенсионеру. Другой, от"Нивы" только недавно получил счастливый владелец "Оки". Так что твоим выходкам я скоро положу конец. Единственную правду, которую я от тебя услышал за последнее полугодие это наличие трупа главного редактора, но согласись это не тянет на мое хорошее отношение к тебе. Чего ты ржешь, или совсем рехнулся?
- Никак нет, господин Генерал, просто я подумал, что если начальник милиции не может расколоть собственную дочь, то у него пропал нюх и ему пора на собираться на заслуженный отдых.
