Анатолий Ковалев - Удар шаровой молнии
Марк выглядел нелепо.
Девушка из нотариальной конторы, приятного вида шатенка с лучезарной улыбкой, в обтягивающем платье, едва доходящем до колен, повела его не к той двери.
- Нет-нет! - замахал он руками. - Мне туда! - и указал на дверь напротив.
- А, вы хотели попасть к Юрию Анатольевичу? - Улыбка не исчезла с ее лица. - Его не будет еще две недели. Он в отпуске.
- Как жаль...
- А вы хотели именно к нему? Может, я смогу вам чем-нибудь помочь?
- Не знаю. - Он смерил ее оценивающим взглядом так, что девушка даже смутилась. - Вы тут недавно работаете?
- Четыре месяца. А я вас помню, - неожиданно заявила она. - Примерно месяц назад вы приходили к Юрию Анатольевичу, и он, по-моему, остался крайне недоволен вашим визитом.
- Я - тоже. - Майринг поймал себя на том, что любуется ее широко поставленными карими глазами, и даже удивился, что в первый свой визит не заметил такую красотку. - Ваш шеф очень скрытен.
- Что правда, то правда, - рассмеялась она и посмотрела, как ему показалось, с нежностью. - Вас, наверно, интересовал кто-то из его клиентов?
Марк не ответил, он вдруг почувствовал нестерпимое желание обладать этой женщиной. Он никогда не считал себя похотливым. Разве что иногда мысленно изменял жене, да и то с какой-нибудь недосягаемой кинозвездой.
- Если вы не против, мы могли бы вместе пообедать, - предложила она. Здесь все равно не получится разговора. А там на углу есть пивной бар... Если бы вы подождали полчаса... - Он видел, с каким трудом даются ей слова, даже выступила испарина над верхней губой.
"Эй, давай двигай отсюда! - подгонял он себя. - Давай-давай! Здесь слишком узкое, душное пространство!"
- Я буду ждать...
Кружку пива он растянул на полчаса. Времени достаточно, чтобы охладиться и сделать выводы: от этой бабенки надо держаться подальше! Кто еще его мог так завести с первого взгляда? Вот дьяволица!
- Еще не соскучились? - Она присела рядом, с кружкой пива и сандвичем. - У ирландцев никудышная кухня, зато близко от работы. Меня зовут Соня или Софа, как вам будет угодно.
- А меня - Марк. Софья и Марк - очень красиво звучит, - заметил он с дурацким видом. Его опять начало бросать в жар.
Она откусывала от сандвича маленькие кусочки и тщательно пережевывала, будто растягивая удовольствие.
- Вас, по всей видимости, интересует молодой человек, который покончил жизнь самоубийством? Виктор Дежнев, правильно?
- Откуда вы знаете?
- Вы его родственник?
- Кузен.
- Дело в том, что я раньше работала в этом баре. Правда, здесь была обычная забегаловка, без всяких ирландских прибамбасов. И ваш кузен сюда часто захаживал. Он дружил с Алексом. Вы знали Алекса? - Марк покачал головой. Темная личность. Занимался сбытом наркотиков. Полгода назад его отправили на тот свет вместе с хозяином. Зуба вы тоже не знали? Это делает вам честь. Ненавижу этих ублюдков! - Она совсем не походила на улыбающуюся девушку в конторе, ее нахмуренный лоб прорезали морщины, будто она постарела лет на десять, пока шла от конторы до бара. Соне было около тридцати, и нахмуренный лоб портил ее лицо, но Майринга по-прежнему влекло к ней, как никогда и ни к кому. "Господи! Неужели такое возможно?" - спрашивал он себя.
- Ходят слухи, что их пришили литовцы, - продолжала между тем Соня. - А теперь слушайте меня внимательно. - Она отставила кружку с пивом и перестала жевать. - В тот день Виктор приезжал к моему шефу не один. С ним была девушка. Совсем молоденькая, лет двадцати, очень И хорошенькая зеленоглазая блондинка. Она говорила с акцентом. С литовским акцентом. Я это знаю прекрасно, потому что у моего шефа много клиентов литовцев. Виктор, как мне показалось, был немного не в себе. Не в том смысле, что он выпил или его чем-то опоили. Скорее всего, обалдел от этой девчонки. Поверьте, было от чего обалдеть. Я хоть и женщина, а сама залюбовалась. И в тот же день Виктора не стало. Вы улавливаете связь? Дружка Виктора пришили литовцы, и с девушкой-литовкой он уехал из конторы. - Соня выдержала паузу, а потом сказала, как ему показалось, очень ласково, - Марк, вы понимаете, что это слишком серьезно, чтобы заниматься частным расследованием. Это равносильно самоубийству. После вашего визита шеф очень нервничал и все время кому-то названивал. Будьте уверены, эти люди знают о вас и о том, что вы предприняли. Думаю, им известен каждый ваш шаг. И я сама, если честно, не понимаю, зачем я так рискую...
Их взгляды встретились, их взгляды ласкали друг друга.
- Марк, вы мне очень симпатичны...
- Вы мне тоже...
Их пальцы встретились в трепетном пожатии.
- Посмотрите, как наши руки похожи! - воскликнула Соня.
И действительно, их широкие ладони с выступающим холмом Венеры и длинные узловатые пальцы будто принадлежали одному человеку
- Вот только большой палец подкачал! - с досадой заметила она. - У меня он больше отгибается назад.
- Это что-то значит? - Он сжимал ее руку в своей и никак не мог справиться с волнением, столь необычным для его флегматичного темперамента.
- Это значит, что я более лжива, чем вы. Я действительно много вру, призналась Соня. - И часто притворяюсь.
- И сейчас тоже?
- Нет, с вами я почему-то откровенна, иначе бы никогда не призналась в том, в чем только что призналась. Вы за рулем?..
Он гнал машину с такой скоростью, что мог спокойно лишиться водительских прав. Она сказала, что живет в сказочном месте. Ему было все равно, лишь бы уединиться с ней хотя бы на часок. Он был согласен на комнату с клопами и на ржавую, скрипучую раскладушку. Он только поинтересовался, не выгонят ли ее с работы за самовольную отлучку. "А-а, наплевать! - махнула она рукой, а потом процедила сквозь зубы: - Пусть только попробуют!" И громко рассмеялась. Марку с его тонким музыкальным слухом этот смех неожиданно показался неприятным.
Место и в самом деле оказалось сказочным: двухэтажный особняк на набережной Фонтанки, по всей видимости, был недавно отреставрирован, потому что выглядел как елочная игрушка среди мрачных и запущенных соседних домов.
Дверь была закодирована, и Соня с проворностью секретаря-машинистки набрала нужную композицию цифр. Они очутились в просторном зале с пальмами и статуей какой-то древнегреческой богини. Майринг даже подумал, что она привезла его в музей, а не в собственный дом. Но спальня, расположенная на втором этаже, убедила его в обратном.
Он застыл на пороге, не осмеливаясь сделать шаг. Здесь было царство трех цветов: белого, золотого и ультрамаринового. Огромное зеркало в массивной золотой раме отразило его бледное, испуганное лицо. Тяжелые плюшевые шторы на окнах, атласное покрывало без единой складочки на кровати в алькове, пустой туалетный столик - все говорило о том, что хозяева появляются здесь не часто.
- Ну что, так и будешь стоять? - Она протянула ему руку, и Марк наконец смог заключить ее в объятия...
Он пришел в себя уже ближе к вечеру. В любовном чаду время летит незаметно. Соня задремала у него на груди, а ему никак не удавалось успокоиться, он терзал ее волосы, гладил бедра, мял грудь.
Майринг вдруг понял, что в последние годы живет в ожидании чуда и давно уже не любит жену. И по тем же причинам принимает такое горячее участие в судьбе Люды и ее маленького сына. И вот оно чудо. Случайно встреченная женщина лежит в его объятиях, и ему кажется, что роднее, чем она, нет у него на земле человека.
- Соня, - шепчет он ей ласково на ухо, - ты как? Я тебя не сильно измучил?
- Если бы ты знал... Если бы ты только знал... - Она не закончила фразы, а только шмыгнула носом, и он почувствовал теплую влагу у себя на груди.
- Ну-ну, нельзя быть такой плаксой!
- Это счастливые слезы. - И она снова принялась целовать его, и снова закружилась бы любовная карусель, если бы Соня вдруг не вспомнила: - А сколько времени?
Часы в гостиной, будто услышав ее вопрос, пробили восемь раз.
- Надо вставать! - встрепенулась она.
- И мне пора, - сообщил он, лежа неподвижно.
- Жена будет беспокоиться?
- Какая пошлость! - Ему вдруг сделалось стыдно, и он зарылся лицом в подушку.
- Ты, наверно, впервые изменил? - догадалась Соня. - А я уже привыкла изменять...
- Ты замужем? - Собственные вопросы причиняли ему боль. - И это дом твоего мужа? Имея такое состояние, он позволяет тебе пылиться в какой-то нотариальной конторе?
- Он тоже в ней пылится, - горько усмехнулась Соня. - Моего мужа зовут Юрием Анатольевичем. Кажется, к нему ты так стремился сегодня попасть?
- Вот как? Значит, я в ловушке,-сделал вывод Майринг. - Сейчас откроется дверь и в спальню войдет твой муж с пистолетом в руке.
- Не фантазируй. Его нет в Питере. И никто а сюда не войдет. И ни в какой ты не в ловушке. И я действительно от тебя без ума! О господи, почему я так с тобой откровенна?! Я ведь совсем разучусь врать! А без этого нельзя!
- А куда он уехал?-не обращая внимания на ее последние слова, поинтересовался Марк.
- Я же говорила-на отдых. Он всегда ездит в одно и то же место и даже живет в одном и том же отеле. Он любит Барселону.
