Эдгар Уоллес - Кэтти
Сэр Ральф улыбнулся.
— Надо ведь чем-нибудь заниматься, чтобы честно зарабатывать свой хлеб. Полагаю, под торговлей и магазинами вы подразумевали мои дела с союзом мелких торговцев колониальными товарами. Это приносит мне сто тысяч фунтов ежегодно, Претерстон.
— И поэтому у вас сто тысяч оснований для того, чтобы выпускать скверный мармелад, — добавил Майкл. — Я поклялся никогда больше не покупать ваши товары.
— Как трагично! Но попробуйте, пожалуйста, еще раз! Мы попытаемся стать достойными такого покупателя, как вы, — шутливо возразил сэр Ральф.
— Впрочем, я должен еще кое-что вам сказать, — снова начал Майкл, которому сэр Ральф Сапсон был крайне несимпатичен. — Недавно я ехал поездом из Саутгемптона в Лондон, в вагонах была грязь. Они, наверное, не приводились в порядок, по меньшей мере, несколько недель. Кроме того, поезд прибыл с опозданием на сорок минут. Если я не ошибаюсь, то железнодорожная линия Лондон — Саутгемптон тоже принадлежит вам?
— Я являюсь одним из членов союза, — объяснил сэр Ральф и с улыбкой на губах посмотрел в сторону Бетси. — Мой дорогой Претерстон, если вы в следующий раз найдете какой-нибудь вагон в неопрятном состоянии, то заявите об этом в полицию.
Эта острота так понравилась сэру Ральфу, что он своим смехом заразил остальных гостей.
Служебные обязанности заставили Майкла распрощаться. Бетси он сказал:
— Я бы с удовольствием остался, чтобы сыграть с вами в бридж.
— А знаете, Майкл, что вы очень коварный? — спросила Бетси.
— Коварный? — переспросил он.
— К тому же вы стали невыносимо практичным. Раньше вы были совсем другим.
— Зато вы всегда были непрактичной, — возразил он, смеясь.
Она не узнавала его. Куда девалось его сумасбродство, ребячество. Ей хотелось заплакать. Раньше его глаза говорили ей о другом. Сейчас холод. Ей казалось, что он насмехается над ней.
— А ведь вы несправедливы, — проговорила она. — Не хотите ли как-нибудь навестить нас?
— Когда вы потеряете некоторые из ваших драгоценностей или решите, что ваша прислуга их уносит, то вам только нужно будет черкнуть несколько строк господину инспектору Претерстону, комната 26, Скотленд-Ярд. В мгновение ока буду у вас!
— Этим вы хотите дать понять, что не намерены по-дружески бывать у нас, — изменившимся голосом заметила она. — Я теперь раскаиваюсь, что пригласила вас…
— А я этому приглашению очень рад, — сказал он.
После ухода Майкла, сэр Ральф сделал заключение, что дочь хозяина дома не очень-то общительна. Бетси ушла, сославшись на головную боль.
— Вам бы следовало с большим вниманием следить за здоровьем дочери, Фланборуг, — сказал сэр Ральф, откланиваясь. — Она, кажется, чувствует себя не в своей тарелке.
— Да, и мне это сегодня бросилось в глаза, — было мнение бравого папаши, заметившего только то, что Бетси была в скверном расположении духа. — У вас зоркий глаз, сэр Ральф.
— Я знаю людей, — согласился сэр Ральф. — Изучать их — мое любимейшее занятие, ставшее почти что пороком. Когда какой-нибудь человек заходит в мою контору, то прежде чем он откроет рот, я сразу определю его характер, профессию и способности.
— Завидное дарование, — заключил Фланборуг.
Сэр Ральф Сапсон пребывал сегодня в исключительно хорошем настроении. Во время краткого разговора с будущим тестем он получил не только молчаливое подтверждение Фланборуга на брак с дочерью, но добился также чрезвычайно выгодного торгового соглашения, решение которого висело в воздухе не один год.
Дело в том, что граф Фланборуг был председателем Австралийско-Африканского пароходного общества, занимавшегося перевозкой товаров и пассажиров между Капштадтом и Плимутом. А сэр Ральф являлся председателем Лондонского и Саутгемптонского Обществ, которые выполняли заказы по ремонту пароходов, и чьи дела были мрачными. И вот состоявшийся договор заключался в том, что теперь пароходы «А.-А. Общества» будут бросать якорь не в Плимуте и Ливерпуле, а в Лондоне и Саутгемптоне. Это соглашение сулило обеим сторонам ощутимые выгоды, ибо граф Фланборуг был одним из акционеров Саутгемптона.
…Была ясная ночь. Слегка приморозило. Сэр Ральф приказал шоферу ехать домой, а сам предпочел пойти пешком. Он жил сравнительно недалеко. К тому же был в приподнятом настроении.
Дойдя до своего дома, сэр Ральф уже хотел позвонить, как вдруг кто-то назвал его по имени. В нескольких шагах от дома он увидел большой автомобиль, у которого возился шофер.
— Вы меня, очевидно, не узнаете, — раздался низкий женский голос.
Сэр Ральф приподнял шляпу и обернулся.
Перед ним на тротуаре стояла дама, похоже, была благородного происхождения да и одета со вкусом. Взглядом знатока сэр Ральф оценил горностаевую шубу минимум в тысячу фунтов. Скромное бриллиантовое ожерелье было единственным украшением незнакомки.
— Да, к сожалению, это так, — ответил он.
— Я встречалась с вами всего лишь раз, — застенчиво объяснила она, — в Париже. Вы были мне представлены, не припоминаете?..
— Верно, теперь я узнаю… В опере, конечно, — воскликнул сэр Ральф, имевший пристрастие к музыке.
Она кивнула и, казалось, была обрадована тем, что он ее вспомнил.
— Мой автомобиль неисправен, — сказала она, — и я как раз раздумываю над тем, могу ли воспользоваться вашим гостеприимством. Я замерзаю тут, на улице.
— С большим удовольствием, — сердечно предложил сэр Ральф. — Но у меня холостяцкое гнездо. Однако, если вы ничего не имеете против… — засмеялся он, нажимая кнопку звонка.
Дверь тотчас же отворили.
— Включите свет в гостиной, — обратился он к слуге. — Там топили?
— Да, сэр.
— Разрешите предложить вам вина или кофе?.. — он посмотрел на даму.
Она придвинула к камину удобное кресло и уютно в нем расположилась. Ее красивые, в белых туфлях ножки покоились на низкой решетке, в то время как прекрасные ручки потянулись к обжигающему огню. Сэр Ральф обратил внимание, какой естественной властностью дышала вся ее фигура.
— Не сердитесь на меня, пожалуйста, что я не могу припомнить вашего имени, — сказал он, когда слуга удалился.
— Этого я и не ожидала! Ведь запомнить такое сложное имя, как мое, нелегко, — засмеялась она. — Я — княгиня Башевская.
— О, да, конечно! — воскликнул сэр Ральф.
Русские княгини не редкость в Париже, но он так плохо запоминает имена.
— С тех пор как я вас видела, вы ничуть не изменились, сэр Ральф. Вы ведь один из известнейших финансистов Лондона, не правда ли?
Теперь только сэр Ральф заметил, что она говорит с легким акцентом.
— Во всяком случае, являюсь соучредителем некоторых концернов, — скромно согласился он.
Они говорили о Париже, о русских… Принесли кофе. Немного позже явился шофер, объявивший, что мотор готов…
— Прежде чем уйти, хочу попросить вас об одной услуге, сэр Ральф, — снимая и надевая кольцо на пальчик, смущенно проговорила княгиня.
— Ни в одной просьбе вам не будет отказано, — отвечал он учтиво.
— Хочу вам довериться. Я знаю, что вы честный человек и меня не выдадите. Я в Лондоне, хотя, собственно говоря, не должна здесь быть…
Она доверительно заглянула ему в глаза.
— Понимаю, — солгал сэр Ральф.
— Вы, конечно, заметили, что я не ношу свое обручальное кольцо. Ну, — она помедлила, — я поссорилась с Дмитрием и не хочу, чтобы он узнал о моем местопребывании. Вот почему я не была в консульстве и даже не навестила моих друзей.
— Пусть это вас не волнует, я буду нем как рыба.
Она с благодарностью пожала ему руку.
— Я сняла маленькую меблированную квартиру на Лунной улице. И если вы найдете хоть маленький просвет в вашем драгоценном времени… Я всегда дома с четырех до пяти часов…
— Буду чрезвычайно рад возобновить наше знакомство, — прошептал сэр Ральф и нежно поцеловал ее руку.
Глава 8
Бетси Фелтон из высшего женского учебного заведения вынесла много всевозможных познаний и знала о жизни столько, сколько считала нужным. Только одного она до сих пор не освоила — умение приносить себя в жертву с улыбкой на устах. Она была своеобразным существом и, главным образом, потому что никогда не выдавала свои философские теории, которыми ее в избытке нагрузили преподаватели. Несмотря на ярко выраженную практичность, Бетси была мечтательницей. Разъезжая в автомобиле или резвясь верхом на лошади, она целыми часами могла предаваться сказочным мечтам о приключениях и замечательных людях, с которыми вместе переживала эти приключения. Было несколько странным, что же могло ее объединять с Ральфом Сапсоном — человеком холодного практичного ума…
Нельзя сказать, что ее жених Ральф был прекрасным ухажером. Только один раз, после первого объяснения в любви, навестил он свою невесту. Помолвке он не придал надлежащего значения и, не теряя попусту время, приступил к самому главному — к вопросу о приданом. Бетси считала это правильным, ибо всякая мысль о сказочном принце приводила ее к страданиям.
