Чингиз Абдуллаев - Стандарт возмездия
Рустам в это время сидел в своей комнате и задумчиво рисовал портрет девушки. По непонятному капризу его руки изображение все время напоминало Надю Виноградову, с которой они работали уже больше года. Он старательно вымарывал набросок и начинал рисовать другой портрет. Но и другой рисунок также неуловимо напоминал Надю, и он уничтожал этот рисунок так же безжалостно, как и остальные.
Когда дверь открылась, он решил, что принесли обед. Кормили неплохо, и он не имел оснований жаловаться, если не считать своего вынужденного заточения.
Но вместо привычного лица одного из его охранников он увидел маленького, лысоватого, подвижного человека, вошедшего в комнату с фотоаппаратом в руках.
— Добрый день, — весело поздоровался незнакомец, — вы разрешите мне сделать несколько снимков?
— А это для чего? — нахмурился Рустам.
— Меня попросили сделать несколько ваших фотографий, — вежливо ответил фотограф. В комнату вошли два охранника. И тот самый Ибад, которого он запомнил еще по дому Курбана-ака.
— Просто сядь нормально, и тебя сфотографируют, — мрачно посоветовал Ибад, — нам нужны твои фотографии.
— Вы, вероятно, перепутали меня с каким-то артистом, — огрызнулся Рустам, — я ведь не телезвезда.
Он обязан был до конца играть роль, отведенную ему по сценарию. Но, похоже, в этот раз произошел сбой. Они не могли предусмотреть такой вариант.
Старик оказался гораздо умнее, чем они предполагали. Трюк с фотографией мог оказаться смертельно опасным для Рустама.
— Сиди смирно, — уже с угрозой приказал Ибад и, повернувшись к фотографу, махнул рукой. — Давай быстрее. — Они сделали десятка два фотографий и молча вышли из его комнаты. Дверь была заперта, как и прежде.
Рустам встал, прошел в ванную комнату, умылся. Такой вариант они не предусмотрели. Похоже, ему придется принимать самостоятельное решение и бежать отсюда как можно быстрее. Неужели вся операция сорвется из-за подозрительности этого старика? Нужно придумать что-то другое, нужно выбить из привычного равновесия Курбана-ака, заставить его поверить в гостя и в итоге признать в нем «своего». Рустам задумался. Его чемоданчик тщательно проверили, прежде чем передали ему в комнату. Там не было ничего необычного. Смена белья, запасные носки, свежевыглаженные рубашки, одна пара брюк, бритвенный набор, обычные предметы туалета. Паспорт с его фотографией и инициалами чужого человека у него отобрали. А без документов далеко не убежишь. Он огляделся. Конечно, здесь не будет никакого оружия и даже подобия оружия. Но ждать нельзя. Они могут выслать фотографии с первым рейсом. Они даже могут передать их по факсу. А уследить за каждым соседом Кафарова в Баку практически невозможно. Человек, посланный для проверки, может подойти даже к ребенку и, показав фотографию, спросить, похож ли он на дядю Маира, живущего в этом дворе. И тогда все. Конец. Крах.
Сотрудники Бюро координации были подготовлены на уровне мировых стандартов и имели в своем распоряжении разного рода технические средства. В его бритвенном наборе имелось специальное электронное устройство, позволяющее подать сигнал о помощи. Однако его следовало подавать только в самом крайнем случае. Сигнал передали бы в местную службу национальной безопасности, и его, конечно, освободили бы. Но на этом вся операция была бы завершена. А это никак не входило в его планы, ибо он рассчитывал продержаться еще немного в этом городе.
Рустам огляделся. Нужно искать выход. Нужно придумать какой-нибудь вариант, при котором он может отсюда выйти и не разрывать окончательно своих связей с Курбаном. Этот почти немыслимый вариант он обязан придумать как можно быстрее. Если его опередят люди Курбана в Баку, то через час или два сюда ворвутся охранники с оружием в руках. И повезут его на заклание. А может, просто прибьют прямо здесь. Нужен выход. Нужно придумать, как выйти из этого положения, не прибегая к самому крайнему средству. Он обязан придумать другой вариант.
Глава 8
На этот раз собравшиеся офицеры хмуро слушали разнос, Учиненный полковником Максимовым. Он говорил тихо, спокойно, но от этого его слова казались еще более обидными и справедливыми.
— Как вы могли такое допустить? — спрашивал полковник. — Одни офицеры решили, что можно возвращаться домой, а на глазах у других застрелили двоих людей. Как вы могли все это допустить?
Сидевшие за столом офицеры молчали. Сабельников, Матюшевский, Виноградова, Айрапетян, Двоеглазов. Возражать было трудно. Они допустили вполне очевидный промах.
— Это я во всем виноват, — сказал Матюшевский, — мы не предполагали, что такое может произойти.
— Операция проходила под моим непосредственным руководством, — вставил Сабельников, — значит, Ответственность несу в первую очередь я, товарищ полковник.
Несмотря на то что после августовской революции девяносто первого года прошло около шести лет, все офицеры по-прежнему обращались друг к другу с традиционным «товарищ». Слово «господин» не нравилось никому из них, и по молчаливому согласию всех офицеров, прикомандированных к Бюро координации, они обращались друг к другу традиционно.
— Не стоит играть в благородство, — хмуро заметил Максимов, — мы собрались здесь не для этого. — Он помолчал, а потом сказал:
— Давайте начнем с самого начала. Проведенная вами проверка ничего не дала. Я правильно понял? — спросил он у Сабельникова.
— Да. Мы были убеждены, что в фирме Кудрявцева не все чисто, но не думали, что дело может обернуться подобным образом — А вы не могли своей проверкой вызвать такую неоднозначную реакцию?
— Нет, — твердо сказал Сабельников. — Проверяли фирму сотрудники МВД.
Мы просто им помогали под видом сотрудников милиции. Судя по всему, убийство Кудрявцева было заказано, но киллерам просто не повезло.
— Ничего себе — не повезло, — возразил Максимов, — они убили охранника, тяжело ранили водителя. А сам Кудрявцев лежит в больнице с сотрясением мозга, да еще у него сломаны два ребра.
— Они тоже живыми не ушли, — рискнул напомнить Сабельников, — ребята, может, вначале и растерялись, но потом действовали довольно оперативно.
— Так оперативно, что всю ночь провели в милиции, — напомнил Максимов, — пока мы искали их по всему городу, а сотрудники уголовного розыска выясняли, чем занимается Бюро координации и откуда взялась эта непонятная организация. — Он посмотрел на Виноградову и Айрапетяна. — Тоже мне ковбои. Устроили стрельбу в центре города. Хорошо еще, что капитан Айрапетян не попал в другие автомобили. И кто вам разрешил стрелять в центре города по движущейся мишени?
Это ведь не загородная охота на утку, за такое вас вполне могли привлечь и к уголовной ответственности. И в Москве, и в Ереване. И вы тоже хороши, — обратился он к Виноградовой, — что это за манера такая — стрелять в живых людей? С чего вы вдруг выстрелили этому киллеру в ногу? Мало было одного ранения в руку? Вы решили для верности еще выстрелить ему в ногу?
— Он не успокоился после ранения в руку, — пояснила Виноградова, — я была просто вынуждена его как-то унять. Теперь он будет знать, как стрелять в живого человека. Это ведь он хладнокровно у меня на глазах убил охранника Кудрявцева.
— И вы решили исполнить обряд мщения, — покачал головой Максимов, — по-моему, это ненужное трюкачество.
— А по-моему, она была права, — упрямо сказал Матюшевский, — таких гадов вообще отстреливать нужно. И не одну ногу, а все конечности.
— Если вы все работаете с таким настроением, то выходит, что наши офицеры ведут себя на улицах города, как ковбои Дикого Запада, — прервал его Максимов, — я надеюсь, мы все помним, что являемся сотрудниками международной организации и наша главная цель — анализ возможных действий преступников и рекомендации по их ликвидации. Только анализ и рекомендации, а не стрельба на улицах города. — Он снова обвел взглядом притихших офицеров. — Теперь давайте подумаем, что можно сделать. Судя по всему, убийство Кудрявцева было кем-то заказано. Кто ведет это дело?
— Следователь Запевалов из прокуратуры.
— Нужно с ним связаться. Мы обязаны знать, кто и почему хотел убить Кудрявцева. Вполне возможно, что это связано с Делом Зардани. Николай Александрович, я прошу вас связаться с прокуратурой и все выяснить самому. Если нужно, отправляйтесь туда и на месте разузнайте все подробности. Можете зайти к прокурору, если понадобится. Жалко, нет Чумбуридзе, — вспомнил Максимов, — придется в МУР поехать вам, Олег Сергеевич, — попросил он Сабельникова, — мне очень хочется знать, откуда взялся этот убийца и кто его послал. Если он, конечно, может разговаривать после того, как встретился с нашей амазонкой.
Виноградова покраснела.
— В больницу к Кудрявцеву нужно поехать вам, Виноградова, — сказал, неожиданно улыбнувшись, Максимов, — надеюсь, он испытывает хотя бы чувство благодарности к человеку, который его спас.
