Сергей Ермаков - Виртуоз мести
Невесту свою Василий любил до самозабвения. Вернувшись два года назад из лагерей, он вообще боялся подходить к женщинам. Ему казалось, что только он притронется к ней, как сразу та заверещит и потащит бедного Василия за руку к ментам. А этого Василий по очевидным причинам не хотел. Но однажды пришла к ним в цех после училища девушка с прекрасным именем Лена. Так себе, в общем ничего особенного, как все. И не особо красивая, полненькая хохотушка.
Но показалась она Васе самой лучшей. Как-то незаметно стали вместе обедать в закутке за станком, потом случилось то, чего у Василия уже не было много лет, а именно секс. И Вася влюбился. Получилось это в первый раз прямо за станком после работы и тогда же Василий и признался Лене в любви. А ещё после трех раз за станком они решили пожениться, чтобы заниматься этим уже не за станком, а как все нормальные люди в кровати.
Ну и хорошо, что все так получилось с Леной. Что все складывается как у людей. Влетел Василий тогда, семь лет назад, по дурости в неприятности, жизнь поломал и себе, и родителям. Но все! За то, что сделал, отсидел, и больше на нем вины нет. Надо забыть то, что было. Вычеркнуть из памяти всех, с кем это связано. Не надо было и Семена на свадьбу приглашать. Новые знакомые - новая жизнь. Другая. Чтобы было все по плану, который Василий для себя еще в ранней юности составил и ни разу по своей воле ни на шаг от него не отступил.
По правде говоря, Василий всегда объективно оценивал свои достоинства и недостатки. С детства, глядя на родителей, он понял великую глубину и мудрость фразы - выше головы не прыгнешь. "Если уж ты родился люмпеном, люмпеном ты и умрешь, - частенько говаривал Василий, копируя своего отца, у генералов есть свои дети, а чтобы стать Филиппом, нужно родиться Киркоровым".
Последнее Василий придумал сам и очень гордился этим. Вообще, он был человек не без способностей, талантливый парень, но он понимал, что есть и другие дети, тоже талантливые, может быть, даже менее, чем он, Василий, но зато у них папа не водитель троллейбуса, как у Васи, а, допустим, директор завода имени Ильича. А это была такая фора, которую бедному Васе никогда не догнать, как бы он ни старался.
И поэтому, если даже Вася выучился бы на инженера и закончил институт с красным дипломом, то на работу на хорошее, денежное место взяли бы все равно сына директора завода имени Ильича, а не его, краснодипломника Васю. Поняв такой расклад уже в четвертом классе средней школы, Василий учебу забросил и стал проводить больше времени в безделье, чем в обучении. Родители сына не ругали, они сами знали пословицу - выше головы не прыгнешь. Они сами жили по этому жизненному правилу. Наверх не лезли, идей не придумывали, работали себе спокойно, сына родили, а затем растили, квартиру опять же в Питере получили, из общаги переехали. А Василий, забросив учебу, заскучал. У него была натура деятельная и активная, и бездельничать он не мог.
Безделье Василия склоняло к размышлениям, и он стал писать стихи. По причине неусидчивости молодого поэта стихи получались короткие и уж очень какие-то одноплановые. Например, такие: "Я согнулась - кто-то вдул, разогнулась - жидкий стул". Или "Как у нашей Кати дома нет кровати, спит она на стуле, там мы ей и вдули". Нетрудно заметить, что у Василия во всех стихах присутствовало слово "вдуть" или его синонимы, и как он ни боролся с этим, писать без употребления этих слов Василий не мог. Без них произведения получались неживыми и скучными.
Было, правда, у Василия одно невинное стихотворение. Такое: "Девица гуляла, бедрами вращала, мы ее поймали, крепко целовали". Поначалу в этом стихотворении у Василия было другое окончание сюжета, но он решил его немного смягчить, потому что в том, первом, варианте показать его кому-либо было невозможно. Честно говоря, и второй вариант никто особенно не одобрил, и Василий писать стихи бросил. Все равно у поэтов есть свои дети, и они в любом случае займут места на Парнасе стихосложения, спихнув оттуда Василия. Проще говоря, чтобы стать Володей, нужно родиться Пресняковым.
Василий уже в пятнадцать лет видел свое будущее до самой могилы:
1. Он закончит восемь классов.
2. Поступит в ПэТэУ и получит рабочую специальность.
3. Пойдет работать на завод и начнет зарабатывать деньги.
4. Купит себе телевизор и музыкальный центр.
5. Армия.
6. Снова пойдет работать на завод и зарабатывать деньги.
7. Женится.
8. Купит видеомагнитофон и новую тахту.
9. Родится ребенок.
10. Василий начнет откладывать деньги на приобретение автомобиля.
11. Ребенок окончит школу.
12. Родители приобретут дачу под Псковом и наконец-то свалят из квартиры.
13. Василий купит автомобиль.
14. Ребенок женится и начнет судиться за жилплощадь.
15. Василий выгонит ребенка из дома.
Далее до самой смерти Василий, в общем-то, никаких серьезных событий больше не планировал. Итак, если вы заметили, размах его шагов по жизни с течением времени становился все шире и активней. Не нужно забывать также, что детство Василия прошло в безмятежные годы социалистического застоя, когда с черно-белого телеэкрана шевелил бровями незабвенный Леонид Ильич, и никто и думать не мог, что страну так заштормит.
И если перестройка, гласность и кооперативное движение не внесли в жизненные планы Василия никаких изменений (ведь он рассуждал здраво и умно кто воровал, тот так и будет воровать, а кто впахивал, тот так и будет горбатиться), то его неожиданная восьмилетняя отсидка внесла значительные коррективы в его план. Между пунктами №4 и №6 вместо слова "Армия" появилось слово "Тюрьма", что, конечно, было хуже. Ведь, если от армии можно было "отмазаться", то от тюрьмы "отмазаться" не удалось.
Но дальнейший жизненный план Василия от этого нисколько не пострадал, пункты остались теми же, только немножко сдвинулись во временном пространстве. А в стране, где у каждого из живущих кто-то из родственников или знакомых либо сидел, либо уже вышел, либо мог сесть с минуты на минуту, пребывание в местах лишения свободы не считалось зазорным.
Поэтому Василий не понес совершенно никакого ущерба для своего социального статуса. Папаша, при освобождении Василия из тюрьмы, помог ему устроиться на работу. Конечно, Василий не получал в день зарплаты тысячу баксов, но, как мы уже говорили, он трезво оценивал свои способности и возможности и помнил одно - чтобы стать Кристиной, нужно родится Орбакайте. Он был вполне доволен тем, что имел, и от этого был счастлив. Настало время приступать к пункту № 7 - "Жениться". Ведь пункт №8 он выполнил досрочно. Видеомагнитофон и новая тахта у Василия уже были. Все шло по плану и от сознания этого составитель плана был счастлив.
Василий присел поудобнее на стульчик и развернул к себе будильник. Через полчаса нужно будет сменить фрезу, а часа через два под утро зайдет в цех почаевничать и проведать, не спит ли Василий, сторож Матвеич, который сейчас с ружьем без патронов обходит обширные, но заброшенные владения свои. Цех раньше был большой. В нем еще до зоны Василий проходил производственную практику - много было разных корпусов, да в последнее время работает только один, и тот вполсилы. Остальные цеха - литейный, слесарный, сварочный закрыты, все, что можно было украсть, уже украли, и непонятно, что теперь сторожит Матвеич с ружьем без патронов.
Василий присел поудобнее и приготовился только воткнуть наушники в уши, как вдруг ему показалось, что там, за станком, медленно прошел человек.
- Эй, - крикнул Вася, - Матвеич, ты, что ли, колобродишь?
Никто не ответил.
Василий встал со стула и пошел посмотреть, кто там ходит. Весь цех был темным в целях экономии, и лишь над станком, где со скрипом крутилась болванка, покачивалась тусклая лампа, да на самом станке был установлен свет. Никого не было.
- Эй, - крикнул Вася, - есть кто-нибудь? Лучше выходи.
Похоже, никого не было. Может, тень от лампы, или просто показалось. Да и кому тут ходить ночью? И днем-то случайный прохожий сюда не забредет незачем. Дверь в цех, конечно, всегда открыта, но Матвеич там сторожит территорию и иногда заходит погреться и поболтать. Не будешь же бегать в другой конец цеха дверь открывать да закрывать. Красть в цеху особенно нечего, да и греться тоже не захочешь, если только ты не Матвеич. Не особенно хорошо топят на его рабочем месте.
Василий снова сел на стул. Ему почему-то стало жутко. Нет, он не слепой, он ясно видел, что кто-то прошел. Вообще Василий был парнем не трусливым, иначе бы он в зоне не выжил - опустился. Нет, он не боялся никого. Из людей. Знал, что убьют только один раз, и больше ничего страшного не произойдёт. Да, людей - убийц, разбойников, бандитов - Василий не боялся. С ними он мог справиться. Но было и другое.
Почему-то последнее время его мучил какой-то суеверный страх. Ему снились мертвецы, которые тащили его своими костистыми руками в могилу, оборотни с капающей изо рта бешеной слюной, и ещё снился Вий. Тот самый, которого описал Гоголь. Может быть, это происходило оттого, что слишком часто на своём видике Василий смотрел всякие ужастики, где кровь лилась ручьём, и страшные существа из потустороннего мира разрывали людей на части. Василий стал бояться вампиров, зомби, покойников. И вот сейчас кто-то тихо прошёл, словно пролетел там за станком. Это был не человек.
