Виктор Осадчий - В устье ручья Скалистого (Часть 1)
Соболь достал из кармана небольшую круглую шкатулочку и передал ее ребятам.
- Вот, возьми шнур и через колечко повесь эту штуку на шею, - приказал Соболь Саше.
Потом он проверил, как держится шкатулочка на капроновом шнуре и добавил:
- Ребята, это очень серьезно, я очень прошу, сохраните эту вещь и передайте ее в руки тому, кому я вам сказал. Этот человек знает, что делать... Реки не бойтесь, в это время гола пороги не опасные. Тяжелее всего вам придется обходить камни на шиверах. Так что соблюдайте осторожность. И вот еще что...- Соболь немного замешкался. - Знаете, ребята, возьмите с собой Виктора...
Саня и Евгений, которые в это время проверяли целостность катамарана, застыли на месте.
- Еще неизвестно, сколько продлится эта история, а ваш друган здесь валяться под кустом не должен. Сейчас мы перенесем его тело, завернем в полиэтилен и закрепим на палубе.
Вместе с тем в долине заметно посветлело, может быть, даже оттого, что мелкий дождик, уныло моросивший уже несколько часов, превратился в снег. Еще довольно зеленые кусты тальника, листья тополей и чозений покрылись белым влажным снежком. Ветер стих. Хлопья снега медленно падали на мокрую листву, деревья, напрочь преобразуя природу из уныло - мокрого состояния в бело воздушную окружающую среду. Даже неумолчный шум реки несколько поутих, как бы придавленный пеленой первого в этом году снегопада.
Соболь с ребятами сходили за телом их друга и укрепили его в центральной части катамарана, предварительно плотно укутав полиэтиленовой пленкой. Все это было проделано молча. Чувствовалось напряжение у ребят, когда они втроем несли Виктора через густой кустарник, то и дело оступаясь и падая.
- Ничего не бойтесь, - Соболь тоже стал немногословным. - Ляшкевич знает, что делать Передадите ему, что я буду здесь до конца и его встречу. Не забудьте остановиться и взять еды на лабазе. А сейчас в путь.
Соболь проследил, как ребята устроились на гондолах катамарана, отвязал от кустов капроновую веревку - чалку и оттолкнул судно от берега. Течение сначала нехотя повело катамаран, начало кружить, и вот он уже в центральной струе реки.
Саша и Женя, умело работая веслами, направили носовую часть судна в струю и через мгновение скрылись в плотной пелене снегопада.
- С богом, мальчишки, - прошептал Соболь и перекрестился. - Семь футов под килем.
С этими словами Соболь резко отвернулся от реки и двинулся в глубь террасы. Соболь посылает донесение.
Предутренний туман неспешно окутывал берега реки, струился между кустов, цеплялся за кроны высоких тополей и стройных лиственниц. Еще были видны размытые пятна света, оставленные от немногочисленных электрических фонарей, кое-где горевших на улочках поселка. Сквозь неумолчный шум реки раздавался механический лязг дизелей поселковой электростанции, стоящей в трехстах метрах от бивуачной поляны. На самой поляне горел небольшой, и судя по всему, нежаркий костерок, виднелась боковая стенка палатки, а за ней на самом урезе воды блестела черным манящим боком гондола катамарана с палубой, сделанной их тонкоствольных лиственниц. На палубе виднелся продолговатый тюк, лежали дюралевые весла.
Подъехавшие почти вплотную к костру на мотоцикле "Урал" Седелка и его спутники не спеша слезли с сидений и направились к двум молодым парням, сидевшим на бревне. По внешнему виду, несмотря на довольно скудное освещение, было видно, что эти люди были измождены. Они сидели, жадно протягивая руки к костру, от мокрых брезентовых анорак, шапочек, кроссовок валил пар. Их руки и лица были обветренны, освещенные пламенем от костра они казались ярко - красными по цвету, у одного из парней на виске темнела крупная ссадина. У второго незнакомца была перевязана левая река в районе запястья.
В этот предрассветный час в поселке Ольхон не спали еще два человека и одним из них был уполномоченный МВД по охране драгметалла в этом золотодобывающем регионе подполковник милиции Высоких. Он и его гость сидели на кухне в квартире Высоких и разговаривали. Собственно, говорил в основном гость, крупный седой мужчина, как говорят, лицо кавказской национальности. Во дворе за домом подполковника стояла забрызганная грязью до самой крыши иномарка - джип "Ниссан". По всему было видно, что иномарка только что прибыла в Ольхон.
- Тебе, подполковник, что было сказано делать, тихо сидеть, не высовываться, а ты начал самодеятельностью заниматься, - почти без акцента выговаривал хозяину квартиры приезжий. - Боюсь, хозяину это не понравится.
- Что мне хозяин...Пойми, Халид, не мог я по-другому поступить, оправдывался Высоких перед приезжим гостем. - Ему хорошо там в столице, а я здесь третий год в этой дыре сижу. Когда он меня сюда посылал, то что сказал. Ты, говорит, побудешь в Ольхоне год, от силы полтора, и потом он устроит мне перевод в Питер...
- Хватит про хозяина, - внезапно разозлился приезжий, которого Высоких назвал Халидом. - Ты, мудак, забыл, как он тебя в столице отмазал, сидел бы сейчас на зоне. Уже не помнишь? Дачу не помнишь, девочку не помнишь, которую ты вначале трахнул, а потом замочил, чтоб она тебя не заложила. А как паспорта корешам делал и уголовные дела из сейфов вытаскивал. Все забыл. Смотри, мент недоделанный, если тебя государство не накажет, то у хозяина руки длинные.
Высоких побледнел и вскочил с места.
Да ты что, Халид, я же не против хозяина иду. Я просто хочу объяснить ситуацию. Никто и ничего не догадался, и с зимовья, и с эвенами...
Ладно, хватит стонать, - Халид успокоился и довольно усмехнулся. Теперь слушай меня. Три дня назад мы отправили на вертолете на то место, сам знаешь, на какое, группу своих людей под видом туристов - водников. Правда, там наших только четыре человека, а остальные три пацаны молодые. Мы их взяли, чтоб они эти, как их называют, лодки...нет, не лодки, а...
- Катамараны, - подсказал Высоких Халиду.
Да, да, катамараны должны были они построить, а потом с ними...Ну, в общем, ты понял. Мало ли что, перевернулись, утонули, мало ли несчастных случаев на реке бывает. Остальные четверо и среди них твой брательник Рыжий, должны достать товар, перетащить его на поляну и сидеть ждать нас. Мы должны были сегодня - завтра прилететь на вертушке и забрать их вместе с грузом.
Но тут, видишь сам, погоды не стало. И по прогнозам это ненастье не менее, чем на десять - двенадцать дней. Я боюсь, что они за это время там друг друга перестреляют или еще что случится. Вдруг кто-то узнает о золоте или кто-то увидит. Хозяин послал меня на "джипе", чтобы мы с тобой что-то на месте придумали и предприняли. Понял, Володя?..
Халид впервые дружески улыбнулся Высоких.
- Да, еще вот что. Если все будет нормально и мы вывезем все, то хозяин обещал тебе двести штук зеленью и на следующий месяц перевод с повышением в Питер или белокаменную.
Двести тысяч долларов?! - воскликнул майор Высокий, - Да я за эти бабки товар сам доставлю с реки в Ольхон.
Было видно, что оперуполномоченный по охране драгметаллов сильно возбудился. Высоких вскочил с места и начал быстро ходить по комнате. Халид же наоборот совсем успокоился, расслабленно откинувшись на спинку кресла.
- Так что, думай, Володя, нам никак нельзя время терять. В том, что развиднеется и погода станет лучше, я не уверен. Я, когда сегодня утром со Среднеканска выехал, там вовсю дождь лил, а на Ольховом перевале, дорогу снегом уже занесло. Меня чуть в обрыв не бросило. Хорошо, у "Джипа" все колеса ведущие, - Халид вздрогнул и повел плечами.
Ольховый перевал находился примерно на полпути от райцентра до поселка. В хорошую погоду для автомобилистов он не представлял больших проблем, а в непогоду сложности его преодоления удваивались.
Пока Халид и майор Высоких разговаривали, в Ольхоне наступила утро. Вместе с утром на поселок надвинулся мелкий занудливый дождь. Туман, правда, поредел, но окрестные сопки были укутаны плотной ватой серых туч. Местные жители давно привыкли к таким природным явлениям. Все население знало, что если горы затянуло облаками, то как минимум непогода затянется в этих местах на добрых две недели. Никакой самолет или вертолет не сможет сюда добраться за это время. Вся надежда только на автомобильный транспорт. Да и тот, в отсутствии государственного подхода к нуждам поселка Ольхон, был крайне нерегулярен. Изредка коммерсанты - частники прорывались через Ольховый перевал на своих машинах, привозя в поселок товары первой необходимости сахар, крупы, табак, водку. Два - три раза в неделю в Ольхон пробивались и неуклюжие, зато надежные КРАЗы, они привозили для поселковой электростанции уголь и дизтопливо для функционирования ЗИФа. ЗИФ, золотоизвлекательная фабрика, работала круглосуточно, перерабатывая руду, которую добывала шахтеры комбината.
Разговор в квартире Высоких постепенно прекратился. Халид, преодолевший почти двести километров на джипе от райцентра до Ольхона, уснул прямо в кресле. Высоких, не раздеваясь, прилег на диван, но не спал. Он мечтал, как через месяц покинет эти богом забытые места, этот опостылевший поселок и будет наслаждаться жизнью в центре России. Думал Высоких и о том, как выполнить задание главаря преступников, в сетях которых он уже запутался пять лет назад.
