Энн Грэнджер - Убийство в старом доме

Я с трудом удержалась от улыбки — очень не хотелось обидеть мою новую знакомую. Несмотря на неказистую внешность, характер у нее был вполне цельный и независимый.

— Бесси, где ты жила до того, как попала в приют? Ты помнишь своих родителей?

— Нет, — сухо ответила Бесси.

— Извини, — сказала я.

Бесси оживилась:

— Меня оставили в церкви, в ящике, на котором было написано «Пироги со свининой Ньюмена». Потому мне и фамилию дали Ньюмен, ведь другой у меня не было. А вот почему меня назвали Бесси — не знаю. Могло быть и имечко похуже, верно?

Отпустив последнее философское замечание, Бесси скрылась за дверью.

Когда я, наконец, во второй раз спустилась вниз, шел уже девятый час. В малой столовой, как я и предполагала, был накрыт завтрак. За столом сидел Фрэнк Картертон. Судя по всему, ночные похождения не отразились на его аппетите. Более того, настроение у него явно улучшилось по сравнению с предыдущим вечером, когда мы разошлись по своим комнатам. Во всяком случае, дуться он перестал. Меня он приветствовал очень радостно.

— Доброе утро! А вы, оказывается, ранняя пташка! Поверьте мне, тетю Джулию вы не увидите внизу до полудня. — Он указал на подносы для мяса, где лежали холодные закуски. — К сожалению, лучшие куски говядины съел я; остались одни ошметки. Вот, рекомендую окорок на кости. Кроме того, миссис Симмс жарит превосходные омлеты…

— С меня и окорока хватит, — ответила я.

— Я вам отрежу. — Фрэнк вскочил и принялся срезать с кости огромные ломти мяса.

Я попросила его не слишком усердствовать.

— Начинаю разбираться в том, как у вас здесь все устроено, — сообщила я, когда мы оба уселись и он возобновил еду. — Значит, Симмсы, муж и жена, занимают посты дворецкого и кухарки…

— Миссис Симмс и кухарка, и экономка, — с набитым ртом пробормотал Фрэнк. — Требует, чтобы ее называли именно так. Она ведет хозяйство и вертит стариной Симмсом как хочет. Наша миссис Симмс — настоящая дракониха.

Меня позабавила мысль о том, что бесстрастный и в высшей степени величественный дворецкий находится под каблуком у жены-мегеры. Мне даже захотелось познакомиться с миссис Симмс. Интересно, покидает ли она когда-нибудь свое логово — кухню?

— Есть еще парочка служанок, — продолжал Фрэнк, — хотя, как их зовут, не скажу.

— Я уже видела одну из них; ее фамилия Уилкинс.

— В таком случае вам известно больше, чем мне. Значит, Уилкинс? Ставлю фунт против пенни, что вторую служанку зовут Ложкинс. А что? Вполне подходящие фамилии.

— И еще я познакомилась с маленькой посудомойкой по имени Бесси, с сироткой из приюта.

— А, с грибом! — воскликнул Фрэнк, откладывая нож и вилку. — Должно быть, вы имеете в виду тощенькую девчонку, которая все время носится на улицу и с улицы. У нее громадный чепец и белый фартук… Она ужасно напоминает мне гриб с ногами — до такого даже сам мистер Дарвин не додумался бы. Значит, эту малявку зовут Бесси?

— Да, эту девочку зовут Бесси, — ответила я. — Других слуг у вас нет?

— Если не считать Ньюджент, еще одного дракона в юбке… Хотя она по-своему не слишком вредная старушка.

Меня слегка раздосадовала развязность Фрэнка. Уж слишком небрежно он отзывался о слугах, которые заботились о нем и его тетке. Но я сделала скидку на то, что никто не научил его хорошим манерам и он, скорее всего, не имел в виду ничего плохого.

Дверь открылась, и чарующий аромат кофе предварил появление Симмса. Поставив на стол серебряный поднос, дворецкий осведомился, принести ли мне горячее с кухни.

— Спасибо, — ответила я. — Но сегодня утром с меня вполне хватит и окорока.

Окорока в самом деле было более чем достаточно. Я с трудом справлялась с тем громадным куском, который мне щедро положил Фрэнк. Кроме того, я еще не совсем оправилась после вчерашнего ужина. Глядя на то, как ест сам Фрэнк, можно было подумать, что он голодал целую неделю.

— Симмс, почек, наверное, нет? — задумчиво поинтересовался он у дворецкого.

— Я спрошу у миссис Симмс, сэр.

Когда дворецкий нас оставил, я покосилась на напольные часы в углу.

— Мистер Картертон, в какое время вам положено являться на службу в министерство иностранных дел?

Мой собеседник поморщился:

— Прошу вас, называйте меня Фрэнком. Вы ведь крестница моего дяди Джосаи, так что мы почти кузены.

— Хорошо, — согласилась я.

— Ну а служба… Сегодня с утра я отпросился к портному.

— Отпросились к портному?! — Я не скрывала изумления.

— Ну да. Мне ведь надо заказать себе одежду для России. А потом еще надо зайти к сапожнику. Мне посоветовали подождать приезда на место и купить зимнюю обувь уже в России. Для зимней охоты требуются специальные валяные сапоги — валенки. Смешно, правда? Как мне сказали, кожаные подметки прилипают ко льду.

— Жаль, мистер Картертон… то есть Фрэнк, что мне не удастся полюбоваться на вас в России в ваших валяных сапогах, — сухо заметила я.

— Говорят, там хорошая медвежья охота, — сообщил Фрэнк. — Жду не дождусь!

— Медвежья охота? Что вы станете делать с медведем, если подстрелите его?

— Ну как что… Съем. Говорят, стейки из медвежатины — настоящий деликатес. Как и медвежий суп, впрочем, я не любитель супов. Но мясо — просто чудо.

Я отложила нож и вилку, отчасти из-за того, что наелась, а отчасти из-за того, что не в состоянии была больше слушать вздор, который он нес.

— Фрэнк, — сказала я, — надеюсь, вы позволите попросить вас кое о чем?

— Конечно, я к вашим услугам.

Мне показалось, что он посмотрел на меня чуточку настороженно, хотя говорил по-прежнему учтиво.

— Спасибо. Вот в чем дело. Я понимаю, вам иногда нравится подразнить доктора Тиббета — и даже тетю Джулию. Но пожалуйста, меня избавьте от ваших сомнительных шуток. Мне кажется, что вы — человек вполне разумный.

Он откинулся на спинку стула и смерил меня пристальным взглядом.

— А вы очень проницательны, Элизабет Мартин!

— Я говорю то, что думаю, только и всего. — Начав откровенный разговор, я решила продолжать в том же духе. — Вот, например, что мне недавно пришло в голову. Давно ли вам стало известно, что вы поедете в Санкт-Петербург? Мне показалось немножко странным, что вы решили сообщить об этом своей тетке в присутствии еще двух людей, причем одна из них только что приехала в ваш дом. На вашем месте я бы рассказала ей о таком важном событии наедине. Может быть, вы рассчитывали избежать ее первой… скажем так, довольно эмоциональной реакции?

Я испугалась собственной дерзости. Фрэнк будет прав, если обидится на меня за бестактность! Но он только улыбнулся.

— Как я вижу, у вас на плечах не только хорошенькая, но и очень умная головка!

— Прекратите! — возмутилась я. — Меня трудно назвать хорошенькой. Сама это вижу всякий раз, когда смотрюсь в зеркало.

— Пожалуй, вы правы. Такое слово умаляет ваши достоинства. Вы настоящая красавица — да-да, и не спорьте! У вас умное и очень выразительное лицо. Кстати… Можно в связи с последним предупредить вас кое о чем? В тетином доме старайтесь держать свои чувства при себе. Как вы верно подметили, я иногда изображаю дурачка, но, должен признаться, это очень хорошая маска.

Я не успела ответить, потому что вернулся Симмс с блюдом рубленых почек в острой подливке. Фрэнк накинулся на них, как будто целую неделю ничего не ел.

Когда мы снова остались одни, я спросила:

— Почему в доме вашей тетушки мне следует быть осторожной и не демонстрировать свои истинные чувства? Может быть, излишняя откровенность сразу выдаст во мне провинциалку? — Не дав ему ответить, я по наитию продолжала:

— Или это как-то связано с Маделин Хексем?

Фрэнк перестал есть и снова откинулся на спинку стула. Лицо у него сделалось задумчивым.

— Между нами, о чем думала Мэдди Хексем, понять было довольно трудно. Она никогда ни о чем не высказывала своего мнения. А в карты она играла довольно посредственно. Я никогда не видел, чтобы она читала серьезную книгу; зато упивалась дешевыми романами, которые брала в публичной библиотеке. Подозреваю, что тетя Джулия считала ее довольно скучной.

— Вы удивились, когда она пропала?

— Скорее не удивился, а испытал раздражение. Тетя Джулия послала меня в местный полицейский участок, где я сообщил о необъяснимом исчезновении Мэдди какому-то доблестному слуге закона. Я совсем не был поражен, когда тетя Джулия получила письмо, в котором Мэдди сообщала, что сбежала с мужчиной. Вот к чему приводит любовь к дешевым романам! Все книжки, которые она читала, были примерно на один сюжет. Сама Мэдди была довольно хорошенькой, точнее, была бы, если бы лицо ее оживлялось хоть иногда… Как я уже говорил, если у нее и были мозги, она, похоже, не стремилась ими злоупотреблять. Вот и письмо ее оказалось довольно скупым. Она не написала ни куда она бежала, ни с кем. Может быть, боялась, что мы разыщем ее и заставим вернуться? Если так, то ее страхи были напрасными! Тетя Джулия почувствовала себя преданной, а доктор Тиббет со свойственным ему пылом посулил беглянке вечное проклятие.