Александр Чернов - Музей боевых искусств

Мы вскочили с дивана и начали наспех напяливать на себя одежду. Я же в армии служил, да еще спортсмен — когда я влез в рубашку и брюки, Оксана только юбку натягивала. Поправляя на ходу воротник рубашки, я вышел в прихожую, но тут неожиданно дверь сама открылась, и на пороге возникла… Дашка. Вот это номер! Только ее мне сейчас не хватало. Я слегка растерялся, но тут же взял себя в руки и радушно воскликнул:

— Привет, Даша! Очень рад твоему приходу!

Увидев меня, девушка тоже растерялась не меньше.

— Вы дома?

— Как видишь. Да ты проходи, проходи! — Я взял девушку за локоток, ввел в квартиру и захлопнул дверь. — Как дела?

— Нормально. А я вчера вам звонила, никто трубку не брал, и сегодня с утра. И дверь никто не открывает. А я вам кое-что из еды купила, — словно оправдываясь, говорила девушка и потрясла пухлым пакетом, в котором угадывались колбаса, батон и еще какие-то продукты. — Вы уж извините, что я двери тем ключом, что вы мне дали, открыла. Как-то неудобно вышло. Я же не знала, что… — Даша вошла в комнату и осеклась, увидав Оксану, поспешно напяливающую на себя блузку.

Сейчас начнется самое интересное.

— Здрасте! — сделала Оксана книксен и, взяв в руки обе груди, резким движением, хорошо знакомым мужчинам, поправила бюстгальтер.

Идиотское положение. По-идиотски я и улыбнулся.

— Знакомьтесь — Оксана, Даша. — Я решил ничего не объяснять. Пусть сами объясняются.

Дашка сразу же, разумеется, все поняла, окинула Оксану оценивающим взглядом. Конечно же, мясистая Афродита рядом со «статуэткой» проигрывала. Я кашлянул в кулак и попытался улизнуть.

— Девочки, вы тут посидите пока, а я чайку соображу.

— Да нет, спасибо, Игорь Степанович, — официальным тоном изрекла Дашка. — Я не хочу.

Я переступил с ноги на ногу и остался стоять у двери в кухню. Оксана сразу же решила поставить точки над «i».

— А вы кто? — спросила она подозрительно Дашку и взглянула на нее испытующе.

Дашка, очевидно, решила, что ей в моем доме ничего не светит. А напрасно. Она усмехнулась, поставила пакет с продуктами на пол у мебельной стенки и, выручая меня, сказала:

— А я домработница Игоря Степановича. Пришла, хотела в доме вот убраться, а у него гости… Ладно, приду в следующий раз.

Девушка повернулась и направилась в прихожую, я, поколебавшись секунду, скользнул за ней следом. Оправдываться ни в чем не стал. Не жена же.

— Погоди, Даша, — я придержал дверь, которую девушка, взявшись за дверную ручку, собиралась открыть. — Я тут в переплет угодил…

Дашка взглянула на меня с заинтересованным видом. У нее, наверное, не было особого желания выслушивать мои речи после того, как застала меня в компании с Оксаной.

Я вполголоса, так, чтобы не слышала находившаяся в комнате Ветрова, пересказал Дашке историю с ограблением музея, в которую я угодил.

— Ты могла бы подтвердить следователю, что я вчера до пятнадцати минут девятого был в своей квартире?

Просьба выглядела довольно бестактной на фоне произошедших только что событий, и я это понял только тогда, когда высказал ее, но отступать было поздно.

— Без проблем! — с натянутой улыбкой сказала девушка.

Чтобы сгладить неловкость, я тоже неловко улыбнулся и торопливо заговорил:

— Давай свой номер телефона и адрес.

Дашка развела руками.

— Визитки у меня нет.

Я хохотнул, и мой смех прозвучал так, будто я находился в пустом помещении.

— Ничего, я запишу. — Взял лежавшие на тумбочке в прихожей блокнот и ручку и записал продиктованный Дашей телефон и адрес.

— А девица-то ничего, — подмигнула мне девушка. — Желаю удачи! — Она открыла дверь и выскользнула из квартиры.

Глава 7

Когда мы с Оксаной вышли из дома, было одиннадцать часов. Посадив ее в маршрутку, я заскочил в троллейбус. До начала тренировки было еще три часа, и я решил использовать их с толком, съездить по делам.

Расставшись с девушкой, я вздохнул свободнее. После того как она сообщила мне о своей беременности, рядом с Оксаной я чувствовал себя не в своей тарелке, и было от чего. Меня приравняли к быку-производителю! Ему проще — он скотина, я же гомо сапиенс и в отличие от него сознаю, что у меня где-то воспитываются дети. Невеселый опыт по этой части у меня уже был. Мой сын-подросток жил вдали от меня с моей бывшей супругой. Так нужно ли, чтобы еще у кого-то в семье воспитывался мой ребенок? Хотя подарить жизнь другому человеку тоже неплохо. Девчушке, например. Всю жизнь мечтал иметь дочку. В общем, я не знал, как относиться к роли биологического отца, которую мне уготовила Оксана. Мне нужно было время, чтобы разобраться в своих чувствах.

Когда я открыл дверь кабинета, похожий на худую рыжую обезьяну в милицейской форме майор сидел, низко склонившись за своим столом, и, высунув язык, что-то старательно писал.

— Разрешите, товарищ майор, — еще не зная, как отреагирует на мое появление после долгой разлуки хозяин кабинета, произнес я на всякий случай официальным тоном.

Оторвав взгляд от бумаг, майор искоса взглянул на меня.

— А, это ты, — пробурчал он. — Проходи.

Вроде не забыл, что мы с ним на «ты».

— Привет, — сказал я панибратски и шагнул в кабинет.

Самохвалов указал глазами на стул.

— Садись. Адрес девушки принес?

— Конечно, — я устроился на стуле и положил перед майором бумажку с адресом и телефоном Дашки. — Пожалуйста.

— Вечно у вас, холостяков, с десяток баб находятся, которые готовы алиби подтвердить, — продолжал ворчать Самохвалов. В бумажку он даже не взглянул — взял ее и с пренебрежением отбросил на край стола.

— Такова наша холостяцкая доля — все свое свободное время с девицами проводить, — с притворным сожалением вздохнул я. — Устаешь с ними. Есть что-нибудь новенькое? Я имею в виду по ограблению музея?

Майор задрал свой приплюснутый и приподнятый нос.

— Тебе как, — произнес он свысока и издевательски, — письменный отчет о ходе следствия предоставить или устного достаточно?

— Устный пойдет, — ляпнул я, но, решив, что излишне фамильярничать не стоит, примирительно сказал: — Да ладно, чего ты обижаешься, я же не просто так интересуюсь. Причины есть…

Самохвалов шевельнул бровями.

— Какие, если не секрет?

— У меня от тебя никаких секретов. В отличие от тебя… В общем, я на след преступников вышел.

— Да ну?! — Вид у Самохвалова был скептический. Майор, видимо, сомневался в том, что я могу раскопать что-нибудь стоящее. — Может, поделишься тайной своего следствия?

— Для того и пришел.

Привычка у меня есть такая: когда иду на встречу с человеком, то обязательно прокручиваю по сто раз в голове то, о чем хочу ему сообщить, поэтому я довольно четко и быстро рассказал Самохвалову о своем расследовании, приведшем меня к кафе «Здравствуй».

Закончив повествование, я сел, как лорд, забредший в каморку к плебею. А почему бы и нет? Как-никак преступников, если и не за шиворот приволок в полицию, то уж на блюдечке преподнес ей, это точно. Но напрасно я ждал похвалы от майора, он даже доброго слова мне не сказал. Взглянул насмешливо и откинулся на спинке стула.

— И что теперь я должен сделать?

И дураку ясно, что. Я удивился:

— Не знаешь, что ли?.. Надо объявить розыск черной машины с помятым задним крылом.

— Ага, и с болтающимся чертиком на лобовом стекле, — поддакнул майор. В глазах Самохвалова все еще плясали веселые огоньки.

— Почему бы и нет, — сказал я уже не так уверенно, как прежде, и принял на стуле более скромную позу.

— Значит, я должен разыскать в городе с двухмиллионным населением черную машину? — Майор всем своим видом выразил, до чего смехотворно мое предложение. — Ты хоть представляешь, сколько в городе может быть черных машин?

— Да, но не у всех у них помято заднее крыло и болтается чертик на лобовом стекле, — возразил я.

— Чушь! — отмахнулся Самохвалов. — Чертика твои бандиты наверняка сняли, а крыло выправили, если вообще те, на чей след ты вышел, были преступники, ограбившие музей. Так что я не собираюсь терять время, разыскивая машину по заявлению человека, который сам находится под подозрением.

В горле у меня запершило. Я кашлянул в кулак и прищурился.

— Я все еще под подозрением?

— А ты как думал? — Самохвалов заговорил твердо, бескомпромиссно. — С тебя пока никто подозрений не снимал. Мы еще продолжим проверку, — он кивнул на бумажку с адресом Даши, — твоего алиби. Так что иди домой, занимайся своими делами и не суйся, куда не следует. Пока! — Майор взялся за ручку и склонился над бумагой, в которой писал до моего прихода, показывая своими действиями, что разговор окончен.

«Эта рыжая обезьяна сегодня явно не в духе, — подумал я невесело. — Чтобы задобрить ее, нужно было принести ей в подарок пару бананов».