Мэри Кларк - Не кради мои годы
– Полагаю, я достаточно ясно сказал, что любые разговоры Джонатана Лайонса в исповедальне, кроме его откровений о рукописи, обсуждению не подлежат. Это касается и ваших соображений, детектив Бенет. Однако вот что я вам скажу. Знаю Кэтлин Лайонс с тех пор, как она вышла замуж в двадцать лет. И не верю, независимо от того, как серьезно пострадал ее мозг, что она способна убить мужа, которого так сильно любила.
С воодушевлением произнеся эти слова, отец Эйден в глубине души нисколько не сомневался в сказанном. Несмотря на его прежние подозрения, он твердо знал, что Кэтлин невиновна в убийстве Джонатана. Он посмотрел сперва на одного детектива, потом на другого и понял, что зря терял с ними время, защищая Кэтлин.
Священник размышлял, что бы они сказали, расскажи он им о предчувствии скорой смерти, мучившем Джонатана. За столом тот сказал об этом прямо, хотя наверняка врожденный страх и мешал упоминать об этом. Они могли подумать, что его настораживала растущая агрессивность Кэтлин. Меньше всего отец Эйден хотел усугубить ее положение.
Саймон Бенет не извинился за неуместный вопрос:
– Отец Эйден, Джонатан Лайонс называл имена экспертов, с которыми он консультировался по поводу рукописи Иосифа Аримафейского?
– Нет. Но должен особо заметить, что он упомянул «одного из экспертов»; следовательно, он показывал ее не одному специалисту.
– Известны ли вам специалисты в области Библии, отец Эйден? – спросила Рита.
– Самые лучшие из тех, кого я знаю, – это друзья Джонатана: профессора Уэст, Михаэльсон и Каллахан. Все они знатоки библейской истории.
– А как насчет Грэга Пирсона? Мария Лайонс сказала, что он хороший друг семьи и всегда приглашался на ужины в дом, – продолжила Рита.
– Возможно, как другу Джонатан мог показать письмо Грэгу или сказать ему о нем, но не думаю, что мнение Грэга как эксперта имело какое-либо значение.
– А почему, по вашему мнению, он ничего не сказал своей дочери о возможной находке?
– Не знаю. Возможно, потому, что отношения Марии с отцом сильно ухудшились из-за его связи с Лилиан Стюарт.
– Считаете ли вы профессора Стюарт экспертом в области древних рукописей?
– Не могу на это ответить. Лилиан Стюарт – профессор в области английской филологии, но дает ли это ей право судить о древних рукописях, не знаю.
Беседа с детективами длилась почти час, и, когда они встали, чтобы уйти, отец Эйден О’Брайан не сомневался, что они еще вернутся. «А когда они вернутся, – подумал он с уверенностью, – то сосредоточатся на связи Джонатана с Лилиан и на том, мог ли он доверить ей хранение бесценной рукописи».
Когда они ушли, усталый и обессиленный, священник снова сел за письменный стол. До того, как он узнал о связи Джонатана с Лилиан Стюарт, он изредка бывал на ужинах Джонатана с его коллегами. Лилиан ему нравилась, и создалось впечатление, что у нее близкие отношения с Чарльзом Михаэльсоном. С ним она разговаривала кокетливо и часто вспоминала, как они ходили в театр или в кино. Все это было лишь прикрытием ее связи с Джонатаном.
«И Джонатан поощрял это, – с грустью подумал отец Эйден. – Неудивительно, что Мария чувствует себя преданной. Возможно ли, чтобы Джонатан отдал Ватиканское письмо на хранение Лили ради безопасности? И если так, то признается ли она теперь в том, что письмо у нее? Особенно теперь, когда Джонатан сказал мне, что собирался оставить ее?»
Отец Эйден обеими руками взялся за подлокотники кресла и с трудом поднялся на ноги.
«Ужасная ирония, – подумал он, – в том, что если Кэтлин действительно убила Джонатана, то это случилось именно тогда, когда он решился посвятить ей всю свою жизнь и наладить отношения с Марией… – И вздохнул. – Пути Господни неисповедимы».
Глава 18
Ричард Каллахан читал библейскую историю в кампусе Роуз-Хилл Университета Фордам в Бронксе. После колледжа он поступил в иезуитскую семинарию, но провел там всего год и осознал, что не готов стать священником. В тридцать четыре года Ричард все еще не определился с окончательным решением.
Он жил в квартире рядом с кампусом. Выросший на Парк-авеню в доме родителей, известных кардиологов, Каллахан ценил то, что на работу можно было ходить пешком, но было здесь еще кое-что. Красивый кампус с его готическими зданиями и дорожками, обсаженными деревьями, вполне мог сойти за английский пейзаж, а выходя за его пределы, Ричард наслаждался разнообразием оживленной толпы и изобилием прекрасных итальянских ресторанов рядом с Артур-авеню.
В одном из этих ресторанов он собирался пообедать со своими друзьями, но по дороге домой после похорон отказался от этой идеи. Грусть от потери хорошего друга и наставника не пройдет еще долгое время, но вопрос о том, кто лишил Джонатана жизни, будет терзать Ричарда еще дольше. Если будет доказано, что Кэтлин совершила убийство из-за своего слабоумия, то ее лишь запрут в психиатрической клинике, возможно, на всю оставшуюся жизнь. Но если ее признают невиновной, то кого придется ловить детективам за убийство Джонатана?
Вернувшись в свою уютную трехкомнатную квартиру, Ричард прежде всего снял пиджак, галстук и рубашку с длинными рукавами. Надев футболку, он отправился в кухню и угостил себя пивом. «Хорошо бы на улице похолодало», – подумал Каллахан, усевшись в старом, обтянутом искусственной кожей откидном кресле, которое не позволил маме выбросить на помойку, и вытянув свои длинные ноги.
«Ричард, ты еще не дал обет бедности, – сказала однажды она, – и, возможно, никогда его не примешь. Не стоит следовать ему и теперь».
Ричард с любовью улыбнулся, вспоминая их перепалки, и снова задумался о Джонатане Лайонсе. Он знал, что тот переводил древние рукописи и что нашел сейф в заброшенной церкви.
«Неужели среди бумаг Джонатан обнаружил рукопись Иосифа Аримафейского? Если бы только я был на его месте, – подумал Ричард. – Если бы только он сказал мне, что именно он нашел. Вполне возможно, он натолкнулся на письмо совершенно случайно». Ричард вспомнил, как всего несколько лет назад на полке в библиотеке Пенсильвании была найдена неизвестная ранее симфония Бетховена.
Когда он готовил себе пасту и салат, та же назойливая мысль не оставляла его. Она мучила его, когда он выбирал фильм для просмотра и включал телевизор. И даже когда отправился спать, эта мысль вертелась у него в голове.
Лишь поздним утром в субботу наступило прояснение. Лили солгала, когда сказала, что ничего не знала про рукопись. Теперь Ричард был уверен. Конечно же, Джонатан поделился с ней своим открытием. Возможно, он даже отдал ей письмо. А если так, то теперь, когда он мертв, постарается ли она тихонько найти покупателя и прикарманить огромные деньги?
Этот сценарий Ричарду не терпелось обсудить с Марией. «Возможно, следует пригласить ее на ужин сегодня вечером», – подумал он.
Но когда Каллахан позвонил ей, выяснилось, что Грэг его опередил. Ричард удивился тому, как сильно его это расстроило.
Неужели он опоздал со своим решением?
Глава 19
– Отличная работа, – похвалил скупщик Уолли Грубера, когда тот притащил свой трофей из дома Скоттов. – Умеешь ты достать их.
Уолли засиял от удовольствия. Сорокалетний, коренастый, лысеющий, крепкого телосложения, с обаятельной улыбкой, подкупающей простаков, он давно и успешно занимался грабежами. Поймали его всего однажды, пришлось год отсидеть в тюрьме. Теперь он работал в парковочном гараже на Западной пятьдесят второй улице Манхэттена. «Дневной заработок», – думал он саркастически. Уолли нашел новый и гораздо более безопасный способ ведения криминального бизнеса, не привлекающий внимания полиции.
По его схеме, надо было лишь прицепить под кузов автомобиля «жучок» и следить по компьютеру за перемещениями машины тех, кого он наметил для ограбления.
Уолли никогда не поступал так с постоянными клиентами их гаража; его интересовали лишь случайные посетители, заезжавшие к ним всего на один вечер. Жертвы он выбирал по украшениям жен клиентов. В конце июля Уолли установил «жучок» на «Мерседес-Бенц» парня, вырядившегося в смокинг для торжественного обеда. Его жена даже в свои пятьдесят выглядела сногсшибательно, а от изумрудов на ней Уолли просто не мог оторвать глаз. Серьги с увесистыми изумрудами в бриллиантовом обрамлении, ожерелье из этих же камней, браслет – просто дух захватывает, – кольцо каратов семь – Уолли с трудом удерживал глаза в орбитах.
«Сюрприз, сюрприз, – подумал он, когда Ллойд Скотт дал ему пять долларов на чай в конце вечера. – Ты даже не подозреваешь, какой подарок мне сделал».
Он выехал из Мауа, Нью-Джерси, на следующую ночь пробрался к дому Скоттов, хорошо освещенному как снаружи, так и внутри, так что ему удалось прочитать название охранной системы. «Отличная система, – с восхищением подумал он. – Мало кому по зубам, а мне – пустяк».
