Марина Серова - Ритуал привлечения денег
– Здравствуйте, Анатолий Николаевич. Нужно встретиться. Срочно. Кафе «Миндаль» на углу Вольской и Московской. Жду вас там в восемнадцать тридцать, – отчеканила я.
– Можно хотя бы узнать, в чем заключается суть дела? – поинтересовался Зиничев.
– Подробности при встрече, – бросила я и отключилась.
Итак, встреча назначена. Времени добраться до нужного места оставалось в обрез. Бросив взгляд в зеркало, я схватила сумочку и поспешила на улицу.
* * *Кафе «Миндаль» я выбрала не случайно. Это заведение принадлежало моему давнему приятелю, Кольке Седому. Однажды я сильно помогла парню и теперь беззастенчиво пользовалась его благодарностью. В заведении Седого имелся отдельный кабинетик, который как нельзя лучше подходил для того, чтобы встретиться там с Зиничевым. Солидно, таинственно, угрожающе. То, что нужно, чтобы разговор оказался плодотворным.
По дороге я созвонилась с хозяином кафе, в двух словах обрисовала ситуацию и попросила подготовить кабинет к встрече. Седой выслушал пожелания и пообещал исполнить все в лучшем виде. К моему приезду комната была готова. Здоровенный амбал караулил входную дверь, придавая солидности встрече.
Пошептавшись с хозяином заведения, я уселась в кабинете, потягивая крепкий кофе в ожидании визитера. В восемнадцать тридцать послышался стук в дверь. На пороге показался Зиничев в сопровождении самого хозяина. Пропустив Зиничева в кабинет, Седой, многозначительно глядя на гостя, произнес:
– Клиент доставлен, Татьяна Александровна. Если понадобится помощь, Вадик за дверью.
После этих слов он вышел, плотно прикрыв дверь. Я указала на кресло напротив себя и предложила:
– Присаживайтесь, Анатолий Николаевич. Чувствуйте себя как дома.
Зиничев сел и вопросительно уставился на меня. Я молчала, ожидая, чтобы гость заговорил первым. Долго молчание не продлилось. Поерзав в кресле, Зиничев спросил:
– Позвольте узнать, что все это значит?
– Что «это»? Вам не нравится интерьер? – улыбаясь про себя, невинно спросила я.
– Мне непонятно, ради чего все это, – ответил он, жестом указывая на дверь.
– Что вы имеете в виду? – делая вид, что не понимаю намека, спросила я.
– Да все. Ваш звонок. Угрозы. Отдельный кабинет с охраной. Что происходит? – Голос Зиничева звучал ровно, но глаза выдавали испуг.
– Ах, это! – протянула я. – Все предельно просто. Хозяин кафе мой большой приятель. Здесь подают лучший в городе кофе. Вот я и пригласила вас сюда. Совместить, так сказать, приятное с полезным. А Николай позаботился об остальном. Вам не нравится?
– Предпочитаю с незнакомыми людьми общаться в более людных местах, – произнес Зиничев. – Почему бы нам не сменить обстановку? Вы расскажете мне, что заставило вас искать встречи со мной и что за угрозы вы выдвигали в мой адрес.
– А мне здесь нравится, – откидываясь на спинку кресла, заявила я. – Обслуживание по высшему разряду, кухня отличная, чего еще желать? А по поводу незнакомцев вам опасаться нечего. Ну, посудите сами, разве я похожа на человека, способного кому-то причинить вред?
В ответ на мое заявление, Зиничев только хмыкнул. Я сделала вид, что не заметила этого. Как ни в чем не бывало я продолжила:
– И вообще, я не понимаю, о каких угрозах идет речь? Я всего лишь хотела с вами встретиться.
– А вот моя секретарша утверждала обратное, – возразил Зиничев. – Помнится, во время телефонного разговора вы намекали на неприятности с правоохранительными органами. Разве это не угрозы?
– Помилуйте, Анатолий Николаевич, ну какие же это угрозы? Видимо, ваша секретарша неверно истолковала мои слова, – принялась я «валять Ваньку». – Вам ли бояться властей? По моим сведениям, половина местной администрации ходит у вас в друзьях. И вообще, если у человека совесть чиста, стоит ли ему опасаться встречи с полицией? Или вы все же в чем-то провинились перед законом?
– Послушайте, Татьяна Александровна, мне начинает надоедать наш разговор. Кем вы себя возомнили? Короче, либо вы сообщаете мне цель нашей встречи, либо я немедленно ухожу! – повышая голос, произнес Зиничев, вставая.
В дверях появилась голова Вадика. Он вопросительно взглянул на меня. Зиничев стушевался. Я удовлетворенно улыбнулась и произнесла, обращаясь к охраннику Седого:
– Все в порядке, Вадик. Я справлюсь сама. Пока. Анатолий Николаевич уже взял себя в руки. Ведь так, Анатолий Николаевич?
Бросив на меня сердитый взгляд, Зиничев сел на место. Вадик испарился. Я потянулась к кофейнику, наполнила вторую чашку и подвинула ее Зиничеву.
– Угощайтесь, Анатолий Николаевич, – произнесла я. – Давайте начнем все сначала. Поверьте, приглашая вас для беседы, я не рассчитывала, что разговор повернет в подобное русло.
– Разве? А вот мне показалось, что именно на такой поворот событий и была рассчитана вся эта обстановка, – возразил Зиничев.
– Вам показалось, – коротко ответила я.
– Тогда почему вы просто не пришли ко мне в офис? Для чего вызвали сюда?
– Я собиралась поступить именно так, но ваша секретарша заявила, что раньше завтрашнего дня связаться с вами будет невозможно. Дело у меня срочное, поэтому я и прибегла к крайним мерам. Как видите, все очень просто объясняется, – заявила я.
Мой тон успокоил Зиничева. Он даже слегка улыбнулся.
– Шкуру с Алинки спущу, – пошутил он. – Три года у меня работает, а так и не научилась различать важные звонки.
– Не стоит винить девушку, – произнесла я. – Думаю, она не желала доставлять вам беспокойство.
– Ладно, оставим моих сотрудников в покое. Перейдем к делу? – предложил Зиничев. – По телефону вы упоминали фамилию Кирсанов. О каком Кирсанове идет речь?
– Ваш бывший однокурсник. Дмитрий Кирсанов по кличке Кирик, помните его? – спросила я.
– Конечно. С Дмитрием мы старые приятели. Правда, за каждодневной суетой видимся редко, но созваниваемся регулярно, – не стал скрывать Зиничев. – У него все в порядке?
– Думаю, да. Я встречалась с ним сегодня. А вот у другого вашего приятеля неприятности, и, возможно, крупные.
– У Костика? – не дав мне договорить, спросил Зиничев.
– Почему вы решили, что неприятности именно у Костика? – вопросом на вопрос ответила я.
– Вероятно, потому, что Кирик и Костик до сих пор тесно общаются. Вы сказали, что встречались с Кириком, а следом за этим направились ко мне. Следовательно, проблемы могут быть у Костика. Я не прав? – пояснил свое предположение Зиничев.
– Как чувствует себя Костик, мне еще только предстоит выяснить, – заявила я. – Если следовать вашей логике, то вы должны были упомянуть еще об одном вашем друге. Много лет назад компания, с которой вы тесно общались, состояла из пяти человек, не так ли?
Зиничев напрягся. Я видела, что он пытается сообразить, что за всем этим стоит и насколько откровенным ему следует быть.
– Верно, во время учебы в техникуме у нас сложилась компания. Пятеро веселых парней. Подобное часто бывает. Мы дружили что-то около четырех лет, но потом жизнь разбросала нас по городам и весям. В настоящее время я поддерживаю связь только с Димкой и Костей. Последний раз мы виделись на моем юбилее. Я приглашал их, – тщательно подбирая слова, сообщил Зиничев.
– Как так получилось, что вы перестали общаться с Дроном? – напрямую спросила я.
– Если честно, мы никогда особо не ладили. Слишком разные жизненные позиции, – слегка помедлив, ответил Зиничев. – Дрон считал меня карьеристом. Для него это слово было ругательным. Ну, а я, в свою очередь, недолюбливал его за излишнюю прямоту и грубоватость. Как видите, наша неприязнь была обоюдной. Пока продолжалась учеба, мы еще общались, но, как только, выражаясь поэтически, прозвенел последний звонок, мы расстались, чтобы больше никогда не встретиться.
– Скажите, вы приглашали Дрона на празднование своего юбилея?
– Я послал ему приглашение так же, как и всем своим друзьям и знакомым. Моя супруга хотела, чтобы собрались все, с кем меня когда-либо сводила судьба. Но Дрон не пришел. И даже не ответил. Впрочем, я не особо из-за этого расстроился, – признался Зиничев. – А почему, собственно, вас это так интересует? Что, тоже решили писать обо мне статью?
– Слово «тоже» в данном случае подразумевает, что по крайней мере одну статью про вас уже написали? – не желая раньше времени раскрывать карты, спросила я.
– Представьте себе! – делано смущаясь, ответил Зиничев. – Руководство техникума, в котором прошли мои юношеские годы, решило таким образом ознаменовать приближение круглой даты. В этом году техникум празднует пятидесятилетие. Журналист, готовивший статью, посчитал меня интересной фигурой и включил в список тех, о ком будет в ней говориться.
– Поздравляю! – бодро произнесла я. – И что же про вас написали?
– Статья пока не вышла. Материал еще готовится, но в общих чертах описать могу. Дело в том, что я единственный из нашего выпуска сумел дослужиться до должности главного агронома. Совхоз, бывший в моем ведомстве, гремел на всю округу. К нам даже из Москвы представители приезжали. Мы давали такие показатели, которые другим хозяйствам и не снились, – хвастливо заявил Зиничев.
