Лилиан Браун - Кот, который сорвал аплодисменты
— А что случилось? Нашли лекарство от похмелья?
— Садись и слушай!
Квиллер прочёл вслух биографию дочки бутлегера.
— Что?! — взвыл Торнтон. — Она что, и впрямь рассказывает эти сказки про картофельные чипсы? Неужели сама в это верит? Или Майло ей такое наплел? Или она придумала всё это для читателей Мускаунти?
— А ты её спроси, — посоветовал Квиллер.
Глава восьмая
В субботу утром Квиллер решил, что сногсшибательная новость про картофельные чипсы — это наверняка шутка, придуманная самой Тельмой. Просто она с молоком матери впитала склонность жителей Мускаунти ко всевозможным розыгрышам. Только старожилы могли оценить всю соль этой шутки. Точнее сказать, только старожилы да чудаки, копавшиеся в истории края.
Он позвонил Торнтону домой, чтобы сравнить их точки зрения. На звонок ответила миссис Хаггис.
— Его нет. Он пошёл подстричься, Квилл.
— Подстричься? — изумился Квиллер.
— Ну да! Представляете? Состричь такую роскошную гриву! Где ещё подобную увидишь! Но он пригрозил, что иначе выкрасится в зелёный цвет. Пришлось мне уступить.
— Н-да. Передайте ему, что я звонил, но ничего важного. Однако он покривил душой: вопрос для него был важный, поэтому он тут же позвонил в «Уголок на Иттибиттивасси». Ведь Гомер — единственный из старожилов, кто был так стар, что мог помнить времена сухого закона.
Квиллеру приглушённым голосом ответила Рода: это значило, что Гомер в очередной раз прилёг вздремнуть.
— Не беспокой его. Вы с ним читали про Тельму во вчерашней газете?
— Читали-читали. Я прочитала вслух, а Гомер сказал, что это она просто нам вкручивает. Он говорит — она всегда была мастерицей вешать лапшу на уши.
— Это я и хотел узнать. А когда у Гомера день рождения?
— Через неделю. Он уже заявил, что не хочет никаких торжеств, свечей и статей в газете.
— Наивное он дитя, Рода. Да из-за такого события телевизионщики из разных штатов заявятся к нам толпой! — Квиллер боялся проговориться, что и сам уже сочиняет поздравительную оду и что Дерек Каттлбринк исполнит серенаду под гитару.
Утром в воскресенье небольшой дождик окропил листья на деревьях вокруг яблочного амбара. После полудня все засверкало под неяркими лучами солнца. К пяти часам легчайший из легких бризов повеял в саду, где должны были собраться гости и где Броуди обещал сыграть на волынке несколько шотландских мелодии.
— Кто бы там ни отвечал за местную погоду, — сказал Квиллер, — нет сомнений, что он решил показать этим калифорнийским пижонам, что мы тут тоже не лыком шиты.
Он надел килт в красно-зелёную клетку, как и положено Макинтошам, зелёный блейзер и зелёные с красными искорками чулки до колен, взял сумку из телячьей кожи мехом наружу и, ясное дело, сунул в правый чулок нож.
Полли пришла в белом шёлковом платье с высокой талией, на плечо она накинула шарф в робертсоновскую клетку — клан Робертсонов был связан с кланом Дунканов.
Сиамцев пораньше накормили обедом и в большой хозяйственной сумке препроводили в беседку.
Команда О'Деллов уже готовила амбар к приёму: постелили банкетную скатерть бабушки Бёрджесса Кэмпбелла и украсили стол красными гвоздиками и белыми маргаритками, выставив ряд сверкающих бокалов для шампанского и подносы с крошечными канапе, слоёными пирожками, тарталетками и деликатесами на шпажках.
Первым появился шеф полиции Броуди — он подъехал к амбару по задней дороге, так ему легче было потом ускользнуть, отыграв свою программу на волынке. С пледом на плечах, он блистал в килте клана Броуди и в берёте волынщика, украшенном перьями, каждое длиной добрых восемнадцать дюймов, не меньше.
Постепенно стали прибывать машины с гостями, Пат О'Делл не уходил со двора, показывая, где парковаться, и направлял всех в сад. Бёрджесс Кэмпбелл с псом Александром приехали в первой же машине, с ними же прибыли и Бетьюны — несостоявшиеся тесть и теща Бёрджесса. Кроме пса Александра, все были в национальных костюмах. Приехали Мак-Вэннелы и Камероны, Огилви и Мак-Леоды, каждый в клетчатой шотландке цветов своего клана. Мэвис Адамс и Морганы, не будучи шотландцами, говорили, что чувствуют себя здесь как незаконно затесавшиеся в компанию чужестранцы.
Гости прогуливались по саду, обменивались впечатлениями о цветах, бродили у пруда, добрались и до беседки. Они разглядывали сиамцев, словно те были зверьки в зоопарке, впрочем, сиамцы платили им тем же.
Но вот из-за амбара показался Пат О'Делл и просигналил Квиллеру, подняв руку и дважды ткнув большим пальцем через плечо. Это означало: «Они приехали!» Квиллер поймал взгляд Броуди, постучал по часам на руке, и волынщик, привлекая всеобщее внимание, грянул торжественную мелодию «Шотландия — страна храбрецов!».
Что происходило в течение следующих минут, лучше всего описал сам Квиллер в своём дневнике:
Воскресенье, 13 апреля
В холле для приёма гостей выстроилась вряд вся королевская семья: королева Тельма, принц Ричард и придворная дама. Королева была усыпана драгоценными каменьями, а на голове у неё красовалась одна из её «высокохудожественных» шляп. Ричард подтвердил свою репутацию светского хлыща: на нём был длинный узкий сюртук, как у Неру, и двухцветные ботинки.
Гости один за другим шествовали мимо этой шеренги, Фран представляла каждого и была необыкновенно оживлена. Меня представили Тельме последним.
Я сжал руку королевы и горячо её заверил:
— Я непременно должен поговорить с вами об этой шляпке.
— А я, заинька, должна поговорить с вами об этих усах, — отозвалась она голосом как у Мэй Уэст.
Выражение лица у неё было приятное, спокойное, чуть лукавое.
— А это мой племянник Ричард Теккерей. Дик, это — знаменитый мистер К.
У Ричарда было крепкое рукопожатие, в нём чувствовалась неукротимая энергия.
— Зовите меня Дик. Я всё о вас знаю, мистер К.
— Только никому не рассказывайте, — попросил я.
Голос у него был весьма своеобразный — бархатистый и резонирующий.
Впоследствии Тельма говорила мне, что от этого голоса у неё по коже бегут мурашки.
Такой же голос был у его отца, брата Тельмы — ветеринара. Этот голос завораживал его четвероногих пациентов, успокаивал и даже исцелял.
Последней в королевской шеренге стояла Дженис. Её застенчивость плохо вязалась со свойственной ей импульсивностью. Меня очень занимало, какую роль она играет в компании людей, поселившихся на Приятной улице.
Наконец всех представили, в руках гостей оказались бокалы с шампанским, пришло время произнести тост в честь новых соседей. И Берджесс проделал это с блеском. Все долго и шумно аплодировали ему. Затем Тельма произнесла благодарственную речь, вызвавшую восхищённые возгласы и свист. Я взглянул на пса-поводыря: хотелось понять, что он думает обо всей этой шумихе. Александр, как всегда, был абсолютно невозмутим.
Собравшаяся толпа распалась. Кто-то сгрудился вокруг Тельмы, кто-то пробовал закуски, кто-то поднимался по лестнице, чтобы полюбоваться открывающимся сверху видом. Фран сопровождала Тельму по нижнему этажу, обращая её внимание на особенности убранства. Улучив момент, она прошипела мне в ухо:
— Что это за чудовище над камином? Я же говорила, что для приёма предоставлю тебе какое-нибудь произведение искусства. Что-нибудь более подходящее!
Тельму же главным образом беспокоило отсутствие телевизора.
— А где же ваш TV? — спрашивала она голосом Бетт Дэвис. — Над камином вы могли бы установить пятидесятидюймовый экран — широкоформатный, чтобы смотреть кино… А при таких больших удобных креслах вполне можно устраивать вечеринки с просмотром фильмов. У меня огромная коллекция старых картин, я могла бы ссужать вас ими.
Дик разглядывал прислонённый к стене в холле мой лежачий велосипед.
— Неужели вы действительно ездите на лигераде? Каково это — крутить педали, задрав ноги? — изумился он.
— Когда привыкаешь, обнаруживается масса преимуществ, — объяснил я. — Если вам захочется, приходите, я дам вам прокатиться.
Помощница Тельмы в одиночестве стояла возле книжных полок, занимавших почти целиком все три стороны камина. Когда я подошёл к ней, она спросила:
— Неужели вы всё это читали?
Этот вопрос я много раз слышал от людей, непривычных к чтению.
— Некоторые даже дважды, а то и трижды. Если вам понравится какое-нибудь название и вы захотите эту книжку взять, ради бога… Но если вы её не вернёте, ждите у своих дверей шерифа с собакой-ищейкой.
