Марина Серова - Рецепт предательства
– Эдуард! – донеслось от входной двери. – Ну наконец-то! А мы уж…
Дальнейший монолог звучал уже на пониженных тонах, и там, где стояли мы с Аллой, слов было не слышно, тем не менее на ее лице появилась досада.
– Ах, как некстати… – обратилась она ко мне. – Мой брат… он должен был приехать сегодня утром, и вот только сейчас изволил явиться. Ах, если бы вы знали, как я устаю… Впрочем, это, конечно, мои личные проблемы… Но мы так и не смогли поговорить с вами… Как жаль! Ваши суждения очень оригинальны, мне бы хотелось продолжить этот разговор. Как вы смотрите на то, чтобы в обед перекусить вместе? Можно прямо здесь, у нас. Мы закажем что-нибудь в соседнем ресторане и посидим у меня в кабинете. А уж там, в тишине, в спокойной обстановке, где ничто и никто не будет отвлекать, мы сможем обстоятельно обсудить все интересующие вас вопросы. Тем более сейчас уже половина первого, – взглянув на часы, продолжила она, – как раз вам полчасика побродить, хорошенько осмотреться здесь у нас, а мне – время решить насущные вопросы.
Занятая своим, я все еще наивно предполагала, что интересую Аллу с финансовой точки зрения, поэтому согласилась на это гостеприимное предложение не раздумывая. К нам уже шел светловолосый Эдуард, и на сей раз за отсутствием Тамары Львовны он весьма заинтересованно взглянул в мою сторону.
Но Алла поспешила увести его, не дав нам перемолвиться и парой слов.
Мне ничего не оставалось, как продолжить самостоятельно рассматривать цветовые пятна, и я уже окончательно смирилась с тем, что время, оставшееся до обеда, проведу в одиночестве, когда ко мне снова подошла Лира.
– Ну как? Осваиваетесь понемногу? – с каким-то странным выражением лица спросила она.
– Боюсь, что с первого раза все это… немножко сложно, – отвечала я, старясь угадать, что бы такое могло быть на уме у милой девушки.
– А Алла… она так ничего и не рассказала вам? – как-то совсем уже двусмысленно спросила Лира.
– В смысле? – снова постаралась я попасть в тон.
– Ну… о живописи… в смысле… то есть… то есть, конечно, это не мое дело, но, если не ошибаюсь, вы говорили, что у вас есть муж…
– Да, но… при чем здесь… – я окончательно перестала что-либо понимать.
– Э-э-э… видите ли… – украдкой оглядываясь, мялась девушка, – просто… я хотела сказать… предупредить… Алла… она… она ведь пригласила вас на обед? Правильно?
– Ну да. А что в этом…
– Нет, нет! Ничего. Ничего особенного. Просто…
– Лира, да говорите же наконец! Что случилось?
– О! Нет… вы не подумайте… сейчас многие… знаете как… живут. И с мужчиной и… не только. Знаете как… это даже как-то так называется… по-научному…
О черт! Посреди невнятного бормотания смущенной девушки до меня начало доходить, что интерес гостеприимной Аллы вызвали не столько мои предполагаемые деньги, сколько непосредственно сама моя великолепная персона.
«Нет, так мы не договаривались! – мысленно возмущалась я, слушая, как продолжает лепетать что-то юная Лира. – Кости пророчили мне интерес противоположного пола, а вовсе не того же самого. Я не согласна…»
А из глубины зала уже приближалась к нам гостеприимная хозяйка.
– Ну что, Анжелочка, перекусим? – весело проговорила она, по-видимому, уже решив все свои «насущные» вопросы. – Лира, ты тоже можешь сходить куда-нибудь. В твоем распоряжении час.
Дрожащим голосом поблагодарив, Лира упорхнула, и мы остались лицом к лицу – охотник и дичь.
«Только вот кто из нас кто?» – думала я, поднимаясь следом за Аллой на второй этаж в кабинет.
Придерживаясь сугубо традиционной ориентации, я никоим образом не предполагала вступать с Аллой в контакты, более тесные, чем дружеская беседа. А с другой стороны, она, несомненно, обладала интересующей меня информацией и, так или иначе, информацию эту необходимо было заполучить.
Один на один, в кабинете, вдали от неподкупных свидетелей, мне понадобится вся дарованная природой хитрость и изворотливость, чтобы, раскрутив Аллу на откровенность, самой остаться невредимой. И я внутренне готовилась к бою.
Но гадальные кости и на сей раз не подвели. Противоположный пол, значит, противоположный. Лишь только устроились мы за небольшим журнальным столиком у окна и взгляд Аллы начал принимать плотоядный оттенок, как дверь в кабинет распахнулась и на пороге показался светловолосый Эдуард.
– Можно к вам на огонек?
– Эдя, что это такое? – сразу нахмурилась Алла. – Ты ведь сказал, что поедешь в «Экспресс».
– Планы немножко изменились. Причем, заметь, не у меня, а у тех, с кем я собирался пообедать там. Так что я ни в чем не виноват. Найдется у вас корочка хлеба для бедного, несчастного, умирающего голодной смертью художника?
– Три корочки хлеба, прямо как в сказке, – постаралась я поддержать оптимистичный тон Эдика.
– Я заказала только две порции, – настаивала неумолимая Алла.
– Ничего страшного, я закажу еще одну, – упрямо твердил Эдик. – Неужели ты выставишь меня за дверь, сестренка? Заставишь любимого брата обедать в одиночестве?
Алла заметно колебалась, но родственные чувства все же победили плотские желания. В конце концов, с Эдиком она знакома давно, а меня видит впервые в жизни…
Она позвонила в ресторан, заказала еще одну порцию и в ожидании начала трапезы мы начали беседу об искусстве.
– Ваш брат художник? – спросила я, устремив восхищенный взгляд скорее на Эдика, чем на Аллу.
– Да. Он занимается как раз тем, чем вы интересовались, – современной живописью, – сухо и неохотно ответила она.
– О! Как кстати! Наверное, вы лучше всех сумеете объяснить мне, что здесь к чему.
Рискуя вызвать недовольство Аллы и потерять ее как источник информации, я не сводила глаз с Эдика, всячески демонстрируя крайнюю степень заинтересованности. Все-таки как партнер мужчина был мне ближе. К тому же, если говорить об информации, в отношении Всеславиных навряд ли существует что-то такое, что Алла знает, а Эдик нет. Тамара – его любовница, а не ее. Если, конечно, тот эпизод у внедорожника не был обманом зрения.
– Вы интересуетесь современной живописью? – щупая меня пытливым взглядом, спросил Эдик.
– Да, пытаюсь заняться коллекционированием.
– В самом деле?! Алла, что же ты молчишь?! У нас в гостях потенциальный покупатель, а ты – ни звука. Хоть бы намекнула.
– И что бы было? – без энтузиазма спросила Алла.
– Ну как же… Я бы подготовился, выучил речь… Нужно же мне как-то продаваться. Теперь некому толкать мои шедевры за границу…
– Эдуард, это никому не интересно, – сразу забеспокоилась Алла, а мое желание поближе познакомиться с Эдиком возросло стократ.
Было совершенно ясно, что он намекал на Всеславина, и если бы со смертью последнего все было действительно так естественно, как меня со всех сторон пытаются убедить, с чего бы тогда Алле беспокоиться?
Нет, все это очень и очень интересно… На сей раз я, кажется, действительно удачно зашла.
Между тем гениальный художник многословно распространялся о течениях в современной живописи, сыпал фамилиями и о каждой находил сказать что-нибудь нелицеприятное. Из этой речи я поняла, что единственное, на что стоит обращать внимание в современном искусстве, – это его, Эдика, картины.
– Я в каждое произведение стараюсь заложить неповторимую идею, создать что-то такое, чего никто еще не создавал, – хвастался он, забыв о всякой мере. – Конечный результат – всегда плод долгих раздумий, анализа, творческих мук… Хотите посетить мою мастерскую? Вы сможете получить представление обо всем процессе от начала до конца.
Алла уже открыла рот, по-видимому, для того, чтобы сказать, что и это никому не интересно, но я опередила ее.
– О да! Конечно! С огромным удовольствием! – воскликнула я. – Такая эксклюзивная возможность! Побывать в мастерской настоящего художника… я и мечтать не могла.
– Ничего особенного, – сквозь зубы процедила Алла, но мы с Эдиком не расслышали.
Отведав кулинарных шедевров из соседнего ресторана, я, не откладывая в долгий ящик, решила попробовать шедевры художественные.
Эдику такая оперативность, по-видимому, тоже пришлась по душе, и идею отправиться в мастерскую прямо сейчас он воспринял на ура. Только Алла была недовольна.
– Неужели вы так и не посмотрите нашу коллекцию? – разочарованно вопросила она, еще пытаясь отвратить неизбежное. – Работы зарубежных авторов, новинки…
– Отчего же? В целом я уже ознакомилась с тем, что вы предлагаете, Лира очень доходчиво все мне объяснила, – сияя улыбкой, проговорила я, стараясь не подчеркивать наличие подтекста. – Есть действительно очень интересные работы, возможно, именно с них я и начну свою коллекцию. Но мне, как начинающему коллекционеру, необходим максимум информации, и, конечно, возможность побывать в мастерской настоящего художника, поглядеть, так сказать, кухню – это возможность эксклюзивная. Не расстраивайтесь, Алла, несомненно, мы еще увидимся с вами. Теперь я буду вашим частым гостем.
