Наталья Солнцева - Камасутра от Шивы
В углу сидел утопленник и показывал ему синий распухший язык… вращал белесыми глазными яблоками… корчился от хохота…
Пламя наконец добралось до Шестакова и лизнуло его в лицо… Алые языки мелькали вокруг, словно рукава царицы, которая была совсем рядом, но оставалась недосягаемой… и вот уже красавица превратилась в танцующего Шиву…
— Иди ко мне! — манил он доктора.
В воздухе висел пепел от кремации множества тел, было нечем дышать…
— Иди к нам! — взывали истощенные аскезой садху. — Раздели с нами этот божественный дар!
Они украсили себя гирляндами цветов и трав, разожгли ритуальный очаг. Шестаков хотел присоединиться к ним. Садху схватили его за руки и потащили на пляж, где под назойливую музыку колыхалась в трансе тысячеликая толпа…
— Ты хочешь возвыситься над нами! — кричали они, и каждый норовил дотронуться до доктора, оторвать кусочек его одежды…
Он вырвался и побежал по горячему песку прочь от возбужденной толпы…
Хлопнула дверь, и Шестаков снова увидел себя лежащим на деревянном полу… в окружении стеклянных бутылей… Слева стояла красная, а справа — синяя…
Некто сгорбленный, в черном плаще трижды ударял по печатям на горлышке бутылей, и внутри у них что-то шевелилось… словно плод в материнском чреве…
— Сулейманова печать! — с ужасом догадался доктор.
В синей жидкости плавало восхитительное лунное лицо… а в красной корчил рожи злобный бес…
Шестаков то проваливался в черноту… то пробирался по непроходимым джунглям… то летел над выжженной равниной… то возлежал на пышном ложе, где юные красавицы услаждали его ласками… и надо всем, во всем сквозило лукавое и прекрасное лицо козлоногой царицы…
Он очнулся вне времени и не скоро сообразил, что находится в своей квартире на Ивановской улице. Вот его любимая статуэтка Шивы, привезенная из Индии. Вот валяется на ковре трубка, из который высыпался пепел. Окна закрыты, и в комнате трудно дышать…
— Тамара! — позвал доктор.
Никто не откликнулся, и он вспомнил, что жена ушла на работу и вернется поздно вечером. Голова словно песком набита, в глазах рябит. Кажется, чилом не пошел ему впрок. Вместо кайфа он пережил тягучий кошмар. Отголоски этого кошмара все еще беспокоили его.
Доктор долго просидел в кресле, глядя в глаза кобре, обвивающей шею Шивы. Мысль посмотреть на часы не пришла ему в голову. Он погрузился в хаос. Из этого хаоса медленно и неотвратимо проступала Смерть…
Когда Шестаков смог встать и умыться, было уже начало первого. Он опаздывал на прием. Второпях побрился, оделся, обул туфли… и только в прихожей сообразил, что сегодня у него выходной. Он брал свободный день посреди недели, чередуя вторник и четверг. Так было удобнее и ему, и его пациенткам.
Чертыхаясь, доктор переоделся в домашнее и вернулся в свою комнату. На компьютерном столике стояла фотография Тамары. Жена вела себя как-то странно. Она встретила его из поездки холодно и продолжала дуться. Не похоже на нее. Она первой ложилась в постель, немного читала и засыпала, не перебросившись с ним ни словом. Ночью она отказала ему в близости.
«В чем дело? — полюбопытствовал он. — Какая муха тебя укусила?»
«Ты меня любишь?»
«Дурацкий вопрос! — возмутился Шестаков. — Мы с тобой не подростки, которые…»
«Я так и знала! Ты трахаешь своих пациенток, а потом приходишь домой и хочешь секса с женой. Что ты за тип? Может, наконец, объяснимся?»
«Разве мы не договорились обо всем в самом начале? Я предупреждал, что не выношу однообразия. Ты согласилась на мои условия. Я пообещал, что не буду иметь претензий, если ты тоже захочешь переспать с кем-нибудь. В чем проблема?»
«Проблема в тебе! Ты стал слишком часто пропадать. То на сутки, то на двое, то на неделю. Где ты проводишь время? Сколько у тебя любовниц?»
«Я тебя не спрашиваю, с кем ты развлекаешься в мое отсутствие».
«Поездки в Индию — отдельный вопрос, — наседала Тамара. — Я терпеть не могу эту страну. Грязища, сутолока, коровы бродят по улицам. Что ты там забыл? И не говори, что стремишься к просветлению!»
«А если это так и есть?»
Жена криво усмехнулась и покачала головой.
«Раз ты туда повадился, у тебя появилась какая-то цель. Без цели ты и шагу не ступишь! Мне плевать, кого ты таскаешь в Гоа, но скажи своим подружкам, чтобы они оставили меня в покое!»
Доктор сердито воззрился на нее. До сих пор он ни одну женщину не возил в Индию. Аля была первой. Неужели жена что-то заподозрила? Вряд ли. Тамаре даже про гашиш неизвестно. Он держит «травку» в тайнике, о котором жена не знает.
Он ходил из угла в угол, ощущая смутную тревогу. Аппетита не было, но Шестаков разогрел суп и заставил себя проглотить половину тарелки. После еды он позвонил Маше.
— Ты свободна сегодня вечером? Я хочу встретиться.
— Сегодня не получится, — огорчилась она. — У меня будут гости. Ты не поверишь! Я стою у плиты и запекаю утку с мандаринами. Если бы ты сказал раньше…
— Жаль.
Она еще продолжала что-то говорить, но доктор отключился. Следующий звонок был к Але.
— Ты дома?
— Я на работе. Хожу по городу, агитирую людей, чтобы они покупали китайские добавки. У меня упали продажи. Надо наверстывать.
— Я бы хотел провести этот вечер с тобой. Соскучился.
— Извини, сегодня никак.
Он бросил взгляд на часы и уточнил:
— Когда ты заканчиваешь?
— Поздно.
— Может, пригласишь меня к себе? Вместе приготовим ужин… с шампанским и при свечах.
Аля колебалась. Предложение было заманчивым, но у нее в квартире неубрано, и вообще, она не настроена. После того, как она увидела Гора копающимся в навозной куче, у нее случилась тихая истерика. Деревня, куда он приехал, неухоженный деревянный дом, какие-то бутыли, лопата, отвратительный запах лошадиного помета произвели на Алю самое дикое впечатление. Сказать, что ее это потрясло, — значит ничего не сказать.
Ту злополучную ночь она провела в сарае, а утром, едва рассвело, выскользнула со двора и побрела на трассу, проклиная свое чертово невезение. Ее подобрала попутка. Всю дорогу Аля вздыхала, прижимая ко рту носовой платок. Водитель грузовой «Газели» деликатно помалкивал. Но в конце, высаживая случайную попутчицу, не удержался: «У тебя горе? Может, умер кто?»
«Умер…» — кивнула она и подумала, что в сущности это так и есть. Все, кого она любила, умерли по одной и той же причине. А теперь еще и Гор…
— Ну, как насчет ужина? — прозвучал в трубке его настойчивый голос.
— Я вернусь не раньше десяти, — промямлила она. — Жутко уставшая и злая. Ты разочаруешься.
— Ладно, я все понял.
— Не обижайся, просто…
— Никаких обид! — бодро заверил ее Гор. — Ты же знаешь, я преодолеваю свое эго.
Он тщательно скрывал злость. Аля скрывала смятение. У нее хватило ума не проговориться о том, что она видела. Гор ни о чем не догадывался…
Глава 11
Тамара смотрелась в зеркальце и поправляла макияж, когда сзади ее кто-то обнял. Она дернулась, и пудреница чуть не выпала у нее из рук.
— Испугалась? — прошептал ей в ухо Антон. — Я больше не мог терпеть. Очень хотелось прикоснуться к тебе.
— Умеешь ты подкрасться! У меня сердце в пятки ушло! А если бы зеркальце разбилось? Плохая примета.
Рабочий день в рекламной фирме «Фаворит» давно закончился. Тамара, как обычно, задержалась: подбивала итоги, пила кофе.
— Почему не идешь домой? — спросила она у Рябова, убирая косметичку в сумку. — За сверхурочные доплаты не положено. Зря стараешься.
— Я тебя жду.
— Не стоит.
Антон почти каждый вечер подвозил ее домой на своей машине, а потом смотрел, как она заходит в парадное. Так ему было спокойнее.
— Почему? Что случилось?
— Ничего.
— Тебе доставляет удовольствие мучить меня?
Тамара сегодня выглядела рассеянной и подавленной. Под глазами темные круги, лицо бледное, руки дрожат. Может, ей нездоровится? Или от босса досталось? Перед обедом тот вызвал ее к себе, они долго беседовали за закрытой дверью. Но такое бывало и прежде.
— С мужем повздорила? — брякнул Антон.
Видимо, он попал в точку. Тамара вспылила, толкнула чашку. Кофе разлился на бумаги. У нее все валилось из рук.
— Что ты пристал? — чуть не плакала она. — Какое тебе дело? Думаешь, я уйду от мужа к тебе? Ругаться на кухне с твоей мамашей?
Из ее глаз брызнули слезы, краска потекла. Антон пожалел о вырвавшихся словах, но вернуть их было нельзя. Тамара отправилась в туалет приводить себя в порядок. Вышла она оттуда недовольная и решительно отказалась ехать в машине любовника.
— Я поймаю такси, — отрезала она. — И не смотри на меня так!.. Как вы меня все достали!..
«Точно, поссорилась с Шестаковым, — заключил Рябов. — Может, у него новая пассия? И ситуация не в пользу Тамары? До сих пор доктор ни в кого не влюблялся, но…»
