Таинственная четверка - Татьяна Викторовна Полякова
Я повалилась в кресло и достала мобильный. Позвонить Поэту и Воину? С радостной вестью, что Бергман жив? Оттого мой голос звенит от злости? Нет, пусть Бергман с ними сам объясняется, поведает о своем чудесном воскрешении… Значит, все это нужно было для того, чтобы встреча с Климом наконец состоялась. В прошлый раз Джокер клялся, что не попытается его убить. А что будет теперь? Он всегда твердил, будто от моего выбора многое зависит, и выставил меня дурой. Женщина должна знать свое место. Вот что он думает на самом деле, и не важно, что говорят.
Прошло часа два, злость все еще не отпускала, но теперь рядом с ней прочно обосновалось беспокойство.
– Черт… – бормотала я. – Они могли бы позвонить. Кто-то из них. А лучше оба. Чтобы я знала, что мне не придется хоронить их взаправду.
Разумеется, никто не позвонил, вряд ли им пришла в голову эта мысль. Зато вернулся Вадим.
– Лена! – крикнул он, входя в холл, я поспешила ему навстречу. – Что у нас с ужином? – спросил весело.
– Приглашаю тебя в ресторан, – ответила я.
Я все еще держала под рукой мобильный, хотя уже было ясно, что утруждаю себя напрасно.
В ресторан мы действительно пошли, и уже там, ожидая, когда принесут заказ, Вадим спросил:
– Может, шепнешь по секрету, что произошло?
– Что, по-твоему, могло произойти?
Он пожал плечами.
– Теряюсь в догадках. Но вид у тебя такой, точно кто-то из нас развязал третью мировую, не спросив твоего разрешения.
– Я страдала от скуки и злилась на тебя за то, что ты меня оставил.
– Одно твое слово, милая, – усмехнулся он, – и мы всегда будем вместе. Кстати, ты так и не спросила, был ли толк в моей поездке, из-за которой мне и пришлось оставить тебя одну.
– Ну и как? – досадуя на свой промах, сказала я.
– Пырьев чувствует себя вполне нормально, из реанимации его перевели в палату. Ему уже пора требовать к себе следователя, чтобы наказать злодея, едва не лишившего его жизни, причем особо изощренным способом.
– Но он не спешит?
– Точно. Мало того, заявил, что ничегошеньки не помнит. То есть последнее отчетливое воспоминание – как он отправился на прогулку. А дальше – провал. В прямом и переносном смысле.
– Может, правда ничего не помнит? – нахмурилась я.
– Может, – равнодушно отозвался Вадим. – Но сомнения есть. Поэтому завтра мы с тобой его навестим и поговорим по душам. Если его душа на зов не откликнется, то моя сильно разозлится.
Вопросов Вадим больше не задавал, и это казалось странным. Конечно, можно было списать сие на природную деликатность, да вот беда, ранее я ее за ним не замечала. Начни он приставать с вопросами, мне, наверное, легче было бы молчать. Хотя бы из упрямства. А сейчас так и тянуло рассказать о том, что произошло на маяке. Спрашивается, почему бы в самом деле не рассказать? Ответ прост: потому что Максимильян доверился мне, только мне, а не нам. И, не вовремя сунувшись с признаниями, я могу нарушить его планы. Хотя, с моей точки зрения, он того заслуживал.
«Ему пора бы объявиться, – подумала я, – если он вообще собирается это делать».
После ужина мы прошлись по набережной, гостиница по-прежнему выглядела необитаемой, ни Софьи, ни Веньки мы не увидели. Вернувшись в дом Зиновьева, разбрелись по своим комнатам. Я собиралась пораньше лечь спать, но вместо этого до двух часов просидела на подоконнике, не включая свет, и таращилась на маяк. В сумерках он еще был виден, а потом исчез, растворился в темноте. Примерно тогда и появилось идиотское желание немедленно туда отправиться. И хотя я прекрасно понимала всю бессмысленность этой затеи, желание с каждой минутой лишь крепло.
– Черт! – выругалась я сквозь зубы, гадая, почему еще за ужином не рассказала все Вадиму. И тут же подумала: сделать это не поздно и сейчас. Я решительно направилась к нему. На секунду задержалась перед дверью его спальни, а потом постучала. Тишина. Вовсе не уверенная в том, что поступаю правильно, я толкнула дверь. Шторы на окнах он не задернул, комнату заливал свет фонаря с улицы. И в этом свете я хорошо видела: кровать пуста. Она заправлена, следовательно, Вадим так и не ложился.
– Вадим, – позвала я, хотя уже знала, что его в доме нет.
Вернувшись к себе, я легла в постель, пытаясь понять, что происходит. Потом схватила мобильный и набрала номер Волошина. Он ответил после третьего звонка.
– Что случилось? – В голосе беспокойство. И в самом деле: я звоню среди ночи.
– Где тебя носит? – проворчала я.
– Вышел прогуляться. Потерпи, моя радость, скоро вернусь.
Я отбросила телефон в сторону.
– Вышел прогуляться! – передразнила я.
А если… если Вадим прекрасно знает, что Джокер здесь? Знал с самого начала?
Теперь мне казалось, что он переживал из-за его гибели меньше, чем мы с Димкой. А эти его настойчивые вопросы о Бергмане? Проверял, не проболтаюсь ли я? Интересно, что они задумали? И был ли в курсе Соколов?
Я вновь потянулась к мобильному, но вовремя одумалась. Что я скажу Димке? Если эта троица в сговоре, он будет все отрицать. Значит, меня в свои планы они решили не посвящать. Теперь я была уверена: все так и есть.
Тут я услышала шаги, а вслед за этим в дверь постучали.
– Спишь? – спросил из-за двери Вадим.
– Нет.
Он вошел в комнату и устроился в кресле.
– Решил подышать свежим воздухом перед сном? – язвительно спросила я.
– На самом деле за Ивлевым приглядывал, – лениво отозвался он.
Я машинально отметила: врет.
– И как? – спросила без особого интереса.
– Да никак. Зря время потерял. А тебе чего не спится? Кстати, а ты в мою комнату случайно не с романтическими намерениями заглядывала?
– Да пошел ты…
– Нет, я серьезно. То есть серьезно не о романтических намерениях, – усмехнулся он. – Что, опять сны?
– Спокойной ночи, – сказала я, давая понять, что к разговорам не расположена.
Он кивнул и направился к двери, но прежде чем закрыть ее за собой, оглянулся:
– Может, мне остаться с тобой?
– Я не нуждаюсь в няньке.
– А в классном любовнике? – Он засмеялся и помахал рукой на прощание. – Придется набраться терпения…
Дверь закрылась, а я в досаде ударила кулаком по матрасу, сама толком не зная причины своей злости. Меня бесят его шутки? То, что он, вне всякого сомнения, врал? Или все-таки подозрение, что мужская часть нашей команды с неясной целью водит меня за
