Опасные игры - Чейз Джеймс Хедли
В четвертом часу безмолвие ночи было расколото ревом мотоцикла. Стоя у окна, я наблюдал, как небрежной походкой Призрак направляется в свои апартаменты.
На другое утро, после скудного завтрака, я зашел в общественные бани. Примерно до полудня я убивал время, слоняясь по улицам, обходя стороной центр города. Я боялся наткнуться на Дженни. Купив в магазине коробку порошка против клопов, я вернулся в свою комнату и принялся за приготовление ленча из консервированной говядины и картошки. Поев, я густо посыпал простыни и матрас порошком, лег и уснул.
Проснулся я в семь часов вечера. Подойдя к окну, я увидел свет в комнате Призрака. В комнате ниже Сади что-то готовила на плите. Посмотрев вниз, я убедился, что «хонды» Призрака нет.
Я перебрал купленные мной консервы, выбрал одну и поел, после чего устроился у окна с сигаретой в зубах. Так я провел время до девяти часов, пока не увидел, что Сади выходит. Быстро достал из сумки револьвер, сунул его в задний карман брюк и, выйдя из комнаты, присоединился к Сади, едва она вышла на улицу.
— Привет, моя сладость, — сказал я. — Как насчет маленькой разминки?
Она улыбнулась мне.
— Ну, ты настоящий мужчина! — Сади профессионально просунула руку мне под локоть. — Нет проблем, это моя работа.
Едва мы оказались в ее комнате, как я достал из кармана стодолларовую банкноту и показал ей.
— Хочешь заработать столько, Сади?
Ее глаза расширились.
— Ты хочешь каких-нибудь особенных штучек?
— Я просто хочу провести ночь у тебя, — сказал я. — Понимаешь, у меня в комнате клопы.
Она склонила голову набок, но в ее глазах светилось недоверчивое любопытство.
— Где ты берешь эти красивые бумажки, голубчик?
— Неужели это так важно? Так я сплю здесь или иду в отель?
Она протянула руку.
— Ха! Ты спишь здесь.
Разговаривая с Сади, я слышал непрекращающиеся шаги Реи над головой.
— Твоя психованная все еще ходит, — заметил я, отдавая деньги Сади.
— И не говори. Знаешь, я уже начинаю привыкать. Теперь меня начинает донимать, когда она перестает ходить, — положив деньги в сумочку, она подошла к кровати и сняла постельное белье. Подойдя к шкафу, она достала чистые простыни.
— Обслуживание на самом высоком уровне, — заметил я, делая попытку ей помочь.
— Когда мужчина платит за ночь сто баксов, он имеет право на дополнительные удобства, — сказала Сади. — Раз вся ночь наша, не помешает принять душ. Как насчет выпивки?
— Святое дело!
Она достала бутылку дешевого виски, принесла воду из-под крана и лед, после чего, с сознанием выполненного долга, удалилась в ванную.
Я сидел в старом кресле с бокалом виски в руке и слушал, как Рея вышагивает у меня над головой. Казалось, это мечется животное в клетке. Я вспоминал то время, когда испытывал к ней желание, и радовался, что сейчас она ничего для меня не значит, просто у меня над головой мечется из угла в угол опасное животное. Можно было бы подняться наверх, вышибить пинком дверь и застрелить ее, но я понимал, что это не самый лучший выход из положения, чтобы закончить нашу маленькую драму. Надо убить ее так, чтобы и тень подозрения не упала на меня.
Эта ночь с Сади была не такой бурной, как в прошлый раз. Я быстро утолил сексуальный голод, и мы уснули в объятиях друг друга. Сади спала крепко, но я парил между сном и явью.
Мое полусонное состояние фиксировало стук каблуков непрерывно вышагивающей Реи. Но полностью я проснулся лишь тогда, когда послышался рев приближающегося мотоцикла, от которого задребезжали стекла.
Сади застонала во сне, перевернулась на другой бок и продолжала спать.
Внизу грохнула дверь подъезда, и послышались тяжелые шаги Призрака, поднимающегося на четвертый этаж. Я отчетливо слышал, как он открыл дверь своей квартиры и с треском захлопнул ее за собой.
— Слушай, сука, это последняя бутылка виски, — его низкий, угрожающий голос доносился сквозь потолок так отчетливо, словно он находился в комнате Сади.
— Давай ее сюда! — я сразу узнал голос Реи.
— Бери и упейся насмерть. Мне-то какого черта беспокоиться.
Сади тихо застонала во сне. Наступила пауза, потом Призрак снова заговорил:
— С меня хватит! Нечего тебе здесь отсиживаться! Помещение нужно мне самому. Выметайся отсюда!
— Заткнись, безмозглое отродье! — в голосе Реи звучала истерическая нотка, заставившая меня насторожиться. — Я останусь здесь. Мне некуда идти! Попробуй сделать какую-нибудь гадость в отношении меня, и я прижму тебя к ногтю. Копам давно не терпится наложить на тебя лапу.
После длительного молчания Призрак сказал:
— Черт, никак не пойму, чего ты здесь торчишь. Что ты натворила, что даже нос боишься показать на улице? За каким чертом ты явилась сюда и теперь прячешься от копов? Я хочу знать! Где Фел? Хватит с меня твоего проклятого присутствия и непрерывного пьянства. Выметайся!
— Да ну?
Чувствуя тепло, исходящее от тела Сади, я напряженно вслушивался в каждое слово. Рея между тем продолжала:
— Я останусь здесь до тех пор, пока не смогу уйти без риска. Мне нельзя показываться на улице до тех пор, пока все не успокоится. Ведь я для тебя немало сделала. Кто купил тебе твой чертов мотоцикл? Неужели ты не можешь сам что-нибудь заработать? На что ты годен, кроме как гонять на мотоцикле да хвастать напропалую?
— О'кей! — Призрак понизил голос, и мне приходилось напряженно вслушиваться, чтобы разобрать его слова. — Выметайся! Можешь настучать на меня копам. Они меня не тронут, когда зацапают тебя. Так что собирай свои вещи и уходи.
— Выпей, Призрак…
— Я уже сказал, выметайся!
— Ну перестань, чего там. Вечно мы ругаемся, — в голосе Реи вдруг послышалась плаксивая нотка. — Выпей. Я хочу в постель… С тобой…
— Кому ты нужна? Сказано, катись к чертовой бабушке!..
— Я слышала, дорогой. Но я хочу лечь. Давай…
— Я сыт по горло, пьяная корова! Пошла вон! Иди устраивай сама свои проклятые делишки, а меня оставь в покое.
По звучавшей в его голосе злобе я вдруг понял, что он говорит всерьез и не отступится от своего. Я соскользнул с кровати и торопливо натянул одежду. Возможно, я дождался своего часа! Итак, Призрак мне не опасен.
Когда я надевал туфли, Сади перевернулась на спину.
— Голубчик, где ты? — пробормотала она и снова уснула.
Призрак заорал:
— Вон! — Дверь с треском распахнулась. — Забирай свои вещи…
Что-то грохнуло об пол, потом дверь захлопнулась. В тот же миг я выскочил в коридор. Тихо открыв дверь квартиры Сади, я сбежал по лестнице в подъезд. Стоя в темноте, я ждал. Рея спускалась по лестнице. Я уже слышал ее бормотание:
— Ублюдок… ублюдок…
В следующую минуту я увидел смутные очертания ее фигуры. Она ощупью пробиралась к двери.
— Не спеши, детка, — тихо произнес я. — На улице копы.
Она остановилась, задохнувшись от неожиданности.
— Кто ты такой, черт тебя подери? — она пыталась рассмотреть меня.
— Вроде тебя, пережидаю.
Она тяжело привалилась к стене, рядом со мной. Я слышал запах виски из ее рта.
— Пережидаешь? Как тебя понимать? — у нее заплетался язык. Судя по всему, она была пьяна в стельку.
— Хочешь, детка, смоемся вместе. У меня машина, и я знаю надежное место за городом.
Она соскользнула на пол.
— Господи, как я пьяна, — в ее голосе слышался вопль отчаяния. — Я хочу умереть.
«Но не здесь», — подумал я. Грохот выстрела неминуемо привлек бы внимание. Надо выманить ее в безлюдное место, а уж потом пристрелить.
— Пошли, детка.
Она всматривалась в меня.
— Кто ты такой? Я тебя не вижу. Кто ты такой, черт тебя задери!..
Я отбуксировал ее вниз по ступенькам и вывел на темную, безлюдную улицу. Рея шла спотыкаясь, и мне все время приходилось поддерживать ее. Под уличным фонарем она отстранилась от меня, и мы взглянули друг на друга. Я едва узнал ее. Она страшно постарела. В рыжих волосах появилась седина. Ее изумрудно-зеленые глаза мигали, словно за ними горели лампочки, но вид был истощенный. Пошатываясь, она всматривалась в меня. На ней был надет красный брючный костюм, через плечо висела сумка.
