Смерть в подлиннике - Алексей Макеев
Внимание Гурова привлек фотопортрет красивой темноволосой женщины, украшавший стену напротив. Умелый фотограф поймал искреннюю улыбку на лице своей модели, наполовину прикрытом темными волосами, разбросанными ветром. Ольга Матвеевна проследила за взглядом Гурова, а когда поняла, куда он смотрит, то горько улыбнулась:
– Да-да, это наша хозяйка. Кажется, фотография была сделана в восьмидесятых годах. Да, Георгий? Он не помнит. Да, точно. Здесь она в Париже перед вылетом в Берлин. Тут целая история. Алевтина Михайловна пробыла во Франции три дня вместе с каким-то немцем. Она тогда жила за границей и работала переводчицей. Поездила по миру, посмотрела, как люди живут. Этот портрет мы заказали специально к ее дню рождения, увеличив изображение на маленькой фотографии. А вот где фото, я даже не помню.
– Дружили с ней? – Гуров оторвался от портрета.
Георгий Петрович кашлянул и тронул жену за плечо.
– Не настолько и близки мы были, но и чужими нас было бы сложно назвать, – ответил он. – Алевтина много о себе не рассказывала. Это право каждого человека – не делиться личным. Тут всё по желанию.
Он с таким благоговением произнес эти слова, что Гуров не удержался и бросил на Стаса многозначительный взгляд. Тот выразительно приподнял бровь.
– Давно вы снимаете комнату у Голиковой?
– Семь лет, – с готовностью ответила Ольга Матвеевна. – Счастливое число.
– Конфликтов с хозяйкой не было?
– Нет, мы жили достаточно дружно, уважая границы друг друга. Мы с мужем, так уж вышло, не имеем возможности приобрести квартиру, а Алевтина Михайловна сдает нам комнату за сущие копейки.
– А сами вы откуда?
– Из Москвы. Мы коренные москвичи, – подчеркнула Ольга Матвеевна. – Там с мужем родились, там и жили. Но квартиру потеряли из-за мошенников и остались без крыши над головой. Алевтина нас приютила и разрешила жить столько, сколько будет нужно.
– И сколько вы ей платили за проживание?
– Пятнадцать тысяч в месяц плюс помощь по хозяйству.
– Действительно по-божески, – удивился Стас. – А у нее и хозяйство имеется?
– У нее свой автомобиль. – Георгий Петрович взглянул на жену, как будто бы ища одобрения своим словам. – Я за рулем всю жизнь, в моторах разбираюсь неплохо и без ложной скромности скажу, что это здорово упрощает жизнь. А услуги автосервиса нынче многим не по карману. В этом плане Алевтине Михайловне с нами здорово повезло. Ой, простите, – смутился он. – Я абсолютно не хвалю себя, но она сама так говорила. Наша-то машина давно стоит с пустым бензобаком. Древность, а не автомобиль. «Ситроен Берлинго» двухтысячного года.
– Старая машинка, – согласился Гуров. – На ходу?
– Иногда не слушается, но я…
– Мы помогали ей и по дому, – перебила его Ольга Матвеевна. – Я убиралась, иногда готовила, а Георгий ездил с ней за покупками. Возраст у Алевтины Михайловны, сами понимаете…
– Подрабатывал, так сказать, личным водителем, если это требовалось, – не унимался мужчина. – Или она просила нас, например, сходить на почту или забрать заказ из пункта выдачи.
– Или сбегать ей за сигаретами, – поморщилась Ольга Матвеевна.
– Да ладно тебе, – хмыкнул Семенцов. – Она и курила-то не много.
– Мы вот в доме ремонт этой весной затеяли, – снова перебила мужа Ольга Матвеевна. – Здесь же все разваливалось, а Алевтина Михайловна была слишком занята, чтобы этим заниматься. Вот мы с мужем и предложили помочь. Она одобрила идею, а всю работу выполнили мы. Ей было это нужно, понимаете? Потому что к ней сюда приходили ученики, и приводить их в комнату с замызганными обоями становилось неловко. Алевтина Михайловна лично выбирала все материалы. За все платила тоже она. У нас нет сейчас такой возможности.
– У нас очень давно нет такой возможности, – грустно подчеркнул Георгий Петрович. – Если бы не Алевтина Михайловна, то мы бы…
Ольга Матвеевна взяла его за руку:
– Не надо, Георгий. Все в порядке. Справлялись же раньше? Справимся и теперь.
На ее лице мелькнуло скорбное выражение. Муж сжал руку Ольги Матвеевны и попытался улыбнуться.
– А что с вами случилось? – спросил Гуров. – Что за ситуация с квартирой?
Семенцовы переглянулись. Слово взяла Ольга Матвеевна:
– Еще семь лет назад у нас была прекрасная трехкомнатная квартира в Строгино. В какой-то момент решили ее продать, чтобы купить загородный домик. Чтобы небольшой такой, с огородиком. Плюс доплата. Нам бы до конца жизни хватило тех денег.
– Мы давно о таком побеге мечтали, – встрял Семенцов. – Мы до сих пор в чем-то авантюристы…
– Это… так, – с трудом согласилась Ольга Матвеевна. – В общем, нашла я риелтора, он подобрал варианты. Сделка выглядела надежной, а риелтор казался порядочным. Мы даже наш домик на фотографии видели. Но в итоге нас обманули. Мы потеряли деньги и никакого домика не получили. Пришли в полицию, а там таких, как мы, – целая очередь. Тот человек, оказывается, одновременно с нами успел обмануть многих. Его задержали, был суд, мы там выступали в роли потерпевших, но денег нам так никто и не вернул. Остались ни с чем. Георгий по профессии инженер-строитель, а я преподаватель игры на фортепиано. История с продажей квартиры случилась как раз после того, как мы оба вышли на пенсию. Накоплений у нас не было. Вот так всё и потеряли. Через знакомых Георгий нашел пустующую дачу, куда мы свезли мебель. Готовили на электрической плитке, спали под двумя одеялами. Я чуть руки на себя не наложила. Так и прожили год, пока не познакомились с Алевтиной. А детей у нас нет, родных не осталось, так что помочь нам никто не мог. Да мы и сами не хотели никому навязываться. Мы все-таки представители поколения, которое привыкло решать проблемы собственными силами. Только уже не осталось тех самых сил.
Ольга Матвеевна замолчала и опустила голову. Муж наклонился к ней, заглянул в лицо.
– Это я виновата, – прошептала Ольга Матвеевна. – Только я.
– Перестань! – повысил голос Георгий. – Прекрати себя изводить, а так и с ума сойти можно. Ты обещала.
– Но это же я нашла того риелтора! А теперь мы без всего. Боже мой!
– Прекрати немедленно, Ольга, – властным голосом потребовал Георгий Петрович. – Ты ведь дала мне слово не казнить себя? Вот и держи его. Ни к чему это все.
Внимательно наблюдая за Семенцовыми, Гуров поймал себя на мысли, что таких сплоченных семейных союзов не встречал давно. Эти немолодые люди не проявляли друг к другу ни раздражения, ни неуважения, ни какой-либо еще нетерпимости. Причем оба вели себя абсолютно естественно, не наигранно. Сплошная благодать для зрителя. Но вместе с тем нельзя было не
