Еше раз по поводу мокрого снега - Полина Охалова
Войдя в кафе, она сразу увидела Людмилу, которая сидела за столиком у окна и смотрела на экран мобильника. Заметив вошедшую Ксению Петровну, та убрала телефон в сумочку и приветливо помахала рукой. Ксения сняла пуховик, повесила его на спинку стула и села напротив Людмилы.
— Ксения Петровна, дорогая, — как Вы меня испугали. Что у Вас случилось? Вы так безутешно плакали, я ничего не поняла. Поняла только, что Вам помощь нужна. Да?
— Извините меня, Людмила, я действительно была не в себе, когда Вы позвонили. Видите ли, в квартире, которую я снимаю, произошло убийство.
— Убийство? Боже, Вы стали свидетелем убийства?
— Нет, но я обнаружила в квартире труп. Утром, когда вернулась из поездки.
— Труп? Чей труп? Почему в Вашей квартире?
— Дорогая Людмила, спасибо Вам огромное за сочувствие и готовность помочь, но я совсем не хочу обременять Вас своими проблемами, да еще такими неординарными.
— А полиция была?
— Да, конечно
— А что они сказали? Они установили, кто этот убиенный? А как его убили и кто? Что-то удалось выяснить, найти какие-то следы?
— Нет-нет, дорогая Людмила, я не хочу и не могу больше об этом говорить. Я уже, слава Богу, успокоилась, спасибо Вам и еще и еще раз извините меня, что я Вас напугала и заставила сюда приехать. Я надеюсь, у Вас все в порядке и статья Ваша успешно продвигается — Ксения из последних сил старалась закруглить этот бесполезный разговор. — Вы не беспокойтесь за меня, я уже в порядке. Вы идите по своим делам, а я закажу себе чего-нибудь, на меня после всех этих страстей напал жуткий голод.
Ксения подозвала официанта и заказала стейк и салат, Людмила попросила принести еще одну чашку кофе и, судя по всему, уходить не собиралась.
— А знаете что, — сказала она. — Давайте закажем по бокалу вина, наверное, это будет невредно в Вашей ситуации.
— А давайте, — согласилась Ксения. Бокал вина действительно не помешал бы.
От выпитого вина, у Ксении немного затуманилось в голове, но зато эта рянтя, которая грязной жижей стояла в груди и, казалось, подступала к горлу, как-то растеклась теплом по телу. Ксения с почти непристойной быстротой закидала в себя салат и принялась за стейк, который, к счастью, не заставил себя долго ждать. Людмила все это время деликатно молчала, изредка поднося к губам чашку с кофе. Дождавшись, когда Ксения Петровна расправиться с мясом и закажет чайничек мятного чая, Людмила наконец возобновила беседу.
— Ксения Петровна, хотите я Вас после чая провожу до дома? Или подвезу, как лучше?
— До дома? Ксения поперхнулась чаем и закашлялась. — она с ужасом вспомнила о главной своей проблеме — возвращаться в квартиру, где в коридоре на плинтусах следы замытой крови, комната затоптана полицейскими, а в ванной сидит призрак покойного Сереги, она была совершенно не в силах. Но куда же пойти? На вокзал и домой. Нет, уезжать ведь нельзя, завтра, наверное, следователь позвонит, надо будет идти в отделение. Так, надо полистать адресную книжку в телефоне, хоть на одну ночь-то можно будет к кому-нибудь на ночлег напроситься.
Ксения принялась копаться в сумке в поисках мобильника, совсем забыв о своей собеседнице.
— Ксения Петровна, так как, — проводить или отвезти? — напомнила о себе Людмила.
— Нет-нет, я туда не пойду ни за что не пойду. Сейчас попробую поискать кого-то из знакомых. Ну или гостиницу на ночь. Люда, Вы не знаете где-то поблизости недорогую гостиницу? Хостел какой-нибудь. На сегодняшнюю ночь, а потом видно будет.
После вина и сытного ужина Ксении хотелось упасть в кровать, выпить пузырек пустырника и заснуть. А утром проснуться и обнаружить, что все это кошмарный сон, — размечталась Ксения.
— Слушайте, Ксения Петровна, зачем хостел. У меня есть ключ от пустой дачи в Горелово, это недалеко, можно сказать почти в городе, на окраине, правда. Мои дальние родственники уехали, а ключ мне оставили, чтобы присматривала, проверяла регулярно все ли в порядке.
— Дача? Разве в ноябре можно на даче жить?
— Ну, это они так называют дачей, а вообще это можно сказать коттедж, дом с газовой плитой, водопроводом. Отопление там только надо включить, но дом быстро нагревается.
— Нет, Людмила, что Вы, это неудобно. Да и как хозяева дома к этому отнесутся.
— Нормально отнесутся, не бойтесь, это моя троюродная сестра с мужем, они сейчас за границей, я им все объясню, Вы об этом не беспокойтесь. Я Вас туда отвезу, тут ехать минут сорок. Давайте заедем за Вашими вещами, и я Вас отвезу. Там станция железнодорожная в пяти минутах ходьбы. На электричке до Балтийского вокзала 25 минут езды, так что Вам будет удобно ездить в библиотеку. Пешком-то, конечно, не дойдешь, как отсюда, но все же. Соглашайтесь, Вам там удобно будет.
— Нет, но как же я буду — одна в этом доме или Вы тоже там живете?
— Нет-нет, я там не живу, но вы всегда можете мне позвонить, в любое время. Ну кроме того вокруг люди, хотя тут люди в основном за высокими заборами живут, вряд ли друг к другу за солью ходят. Я уже сказала Вам, это только говорится так — дача, поселок, а это можно сказать, уже Петербург. Раньше были садовые участки, а теперь кто продал землю тем, кто побогаче, а кто и сам вместо халупы дом добротный построил. Вот и живут— как бы и в городе, и за городом одновременно.
Ксения не знала, хорошая ли идея — поселиться в доме незнакомых родственников полузнакомой женщины, но никаких сил сопротивляться и искать на ночь глядя что-то другое у нее не было и потому она покорной овцой села в машину Людмилы, буквально за руку с ней вошла в оскверненную квартирку на 14 линии, побросала в сумку и чемодан свои вещи, книги и бумаги, и опять уселась в машину. Людмила включила какую-то спокойную блюзовую музыку, и Ксения, пока они колесили в темноте то по каким-то переулкам, то по шоссе среди окраинных человейников, задремала или точнее сказать, заснула и проснулась от того,
