Лгунья - Натали Барелли
Про Эмили можно сказать только то, что тогда она ни разу не пришла в суд, чтобы поддержать нас. Но потом, когда мы перебрались жить к ней, как-то раз спросила у меня, чуть ли не шепотом:
– Он правда совершил все это? Ваш отец?
После этого я стала смотреть на нее другими глазами.
Мы обмениваемся открытками на Рождество – под этим я подразумеваю то, что Эмили присылает мне открытку, а я рассеянно говорю себе, что надо будет в следующем году ответить ей тем же, после чего выбрасываю ее открытку в мусорное ведро. Время от времени я звоню ей, просто чтобы сказать: «Привет!» Обычно когда бываю пьяной.
Если Эмили и удивлена моему звонку, то не показывает этого. Мы неуклюже говорим о ее детях, она спрашивает, поддерживаю ли я связь с Джоном, я отвечаю, что нет, она приглашает в гости. Где-нибудь в районе Дня благодарения. Я отмечаю, что она не говорит «на День благодарения». Эмили говорит, что в городе, должно быть, жутко жарко, даже несмотря на то что лето еще не наступило, а у них по крайней мере дует ветер с моря. Я соглашаюсь с каждым ее словом.
Когда все темы для разговора исчерпываются, Эмили выжидает немного, после чего спрашивает:
– Клэр, у тебя всё в порядке? Тебе не нужны деньги?
Я никогда не просила у нее денег. Никогда. Да, я крала у нее небольшие суммы, подделывая ее подпись на чеках. На самом деле я научилась так хорошо подражать ее почерку, что однажды, когда захотела получить освобождение от уроков плавания, поскольку надо мной издевались из-за моего веса, написала пространное подробное объяснение того, почему хлорка плохо воздействует на мою кожу и поэтому мне ни в коем случае нельзя с ней соприкасаться. Через несколько недель Эмили нашла эту объяснительную записку, скомканную, на дне моего портфеля.
– Нам нужно заняться твоими проблемами с кожей, – сказала она.
У меня не было никаких проблем с кожей, но Эмили поверила в то, что действительно написала эту записку, а потом забыла.
– Деньги мне не нужны, – сказала я. «Мне нужна твоя любовь, у тебя не найдется чуточку?» – Я хочу попросить тебя о небольшом одолжении.
– Вот как? О каком?
– Я собираюсь разыграть одну свою подругу. Это долгая история, но я подумала: можно мне использовать твое имя для рекомендации? На должность домработницы.
– Какой еще домработницы? Во имя всего святого, о чем ты говоришь?
До сих пор у меня в голове все было четко и разумно, однако теперь ничего этого определенно не осталось.
– Мне просто нужен такой человек, как ты, с твоим… положением, чтобы поручиться за кого-то. Тебе нужно будет только сказать, что ты знаешь эту женщину и она три года проработала у тебя домработницей. И показала себя с лучшей стороны. И ты готова порекомендовать ее кому угодно. Ну как? Ты сможешь это сделать?
– Ты хочешь, чтобы я поручилась за женщину, которую никогда в глаза не видела?
– Это всего лишь розыгрыш, Эмили. Объяснять долго, но я буду очень признательна, если смогу в рекомендательном письме сослаться на тебя.
– Даже не знаю…
– Эмили, пожалуйста, сделай это ради меня!
– Даже не знаю, Клэр… Мне как-то неуютно.
– Это же пустяки, розыгрыш, как я уже говорила…
– В таком случае почему ты не попросишь кого-нибудь из своих друзей? Извини.
– Эмили!
Она непоколебимо стоит на своем, и на этом все заканчивается. В итоге я обрываю разговор, не попрощавшись, бормочу телефону: «Да пошла ты!» и какое-то время грызу ногти. Затем звоню доктору Лёве. Сообщаю ему, что увольняюсь. Что устраиваюсь на новую работу и мне нужна рекомендация. «Мне бы очень хотелось, чтобы вы сказали, что я работала домработницей у вас с миссис Лёве и показала себя чрезвычайно надежной. Все было просто идеально. Вы сожалеете о том, что расстаетесь со мной. (По крайней мере, эта часть была правдой.) И я замечательно обращаюсь с детьми. Да, и еще я прекрасно ухаживала за вашей коллекцией произведений искусства. Что, у вас дома нет никаких произведений искусства? Да нет, есть, доктор Лёве!»
– Чокнутая, – бормочет он и вешает трубку.
* * *В конце концов я звоню в агентство. Говорю: «Это миссис Картер». Секретарша такая милая, очень дружелюбная… «Миссис Картер! Как поживаете! Минуточку, я соединю вас с Карлоттой».
Я говорю Карлотте, что забегалась и не могу вспомнить, когда у меня собеседование со следующей соискательницей и как ее зовут.
– Луиза Мартин. Завтра в одиннадцать утра.
– А! Ну да, конечно. Вы не могли бы попросить Луизу прийти завтра в десять утра? Как я уже говорила, дел по горло, я вся забегалась! Я просто сойду с ума!
Затем я создаю адрес электронной почты, с которого затем свяжусь с Ханной: [email protected] (потому что просто [email protected], естественно, уже занят)[11]. Я указываю имя отправителя «Подбор домашней прислуги» и добавляю в заголовок их логотип.
Решаю не идти в бар. Вместо этого собираюсь немного выспаться, чтобы на следующий день не выглядеть как человек, который всю ночь пьянствовал. Я даже захожу в бакалейную лавку и покупаю два пакетика макарон с сыром для нас с Эйприл. Вечером мы сидим вместе на диване и смотрим сериал «Карточный домик»[12], и когда я говорю, что иду спать, она обнимает меня и произносит:
– Знаешь, я очень за тебя беспокоюсь. Вот почему я порой злюсь.
И у меня перед глазами все плывет, потому что никому больше нет до меня дела, кроме Эйприл.
…На следующий день, в десять часов утра, я роюсь в сумочке перед дверью дома Картеров, когда приходит Луиза Мартин, точно в назначенный срок. Она выше меня ростом и более стройная, с короткими каштановыми волосами, но мы с ней примерно одного возраста. Позднее мне предстоит выяснить, что мы с ней ровесницы. Это очень хорошо.
– Прошу прощения, – с улыбкой говорит Луиза, – мне туда.
Я поднимаю взгляд.
– О! Что ж, в таком случае мне лучше освободить вам дорогу. – Улыбаюсь, затем склоняю голову набок. – Вы ведь новая домработница, да?
– Прошу прощения?
– Просто я приехала на собеседование аж из Нью-Джерси, и вот, – я тычу большим пальцем в дом за спиной, – она только что сказала мне, что место домработницы уже занято. – Я корчу гримасу.
– Занято? – Луиза широко раскрывает глаза.
– Сегодня утром. Огромное спасибо за то, что сообщили мне, верно? – Я качаю головой. – Жаль, что агентство меня не предупредило. Я проделала
