Элла Никольская - Уходят не простившись (Русский десант на Майорку - 2)
- Когда всю посуду доколотишь, женись. К свадьбе сотрудники обязательно сервиз подарят, традиция такая.
Подходя к дому, Павел подумал: хорошо бы старика Конькова у нас застать. Задам все эти вопросы ему, пусть голову поломает.
- Когда я стану старой-престарой и мудрой-премудрой, то и тогда не пойму, на кой хрен тебе понадобилось ворошить это дело. Ну утонула Мира сама утонула, без посторонней помощи. Да хоть бы и по-другому - её не вернешь. Мне её жалко, честное слово, даже не хватает её. Девка она так себе была, врать не стану, мы и собачились иногда, зато посмеяться любила, поболтать. Теперь посадили на её место мымру очкастую, та только об одном: дочка у неё умница, дочка у неё красавица. Достала меня с этой дочкой.
- Большая дочка?
- Тебе-то что? Лет пять. Я её заочно возненавидела.
- Лизок, можешь отнестись серьезно к тому, что я сейчас скажу? Ну постарайся, пожалуйста. У меня есть предположения, что Миру Дорфман убили утопили нарочно, и это убийство связано как-то с убийством Станишевской.
- Говорю тебе - никто её не утопил, я ж там была... - начала было Лиза обычным своим базарным тоном, но тут же осеклась, замерла с открытым ртом, в глазах зажглось безудержное любопытство:
- Есть такой вариант? Иди ты!
Вот на это Павел (вместе с Коньковым) и рассчитывал. Заинтриговать, привлечь на свою сторону, предложить принять непосредственное участие в расследовании.
- Без нее, без Лизы этой подлизы ничего у тебя не получится, - сказал накануне Коньков. Паша застал-таки его за шахматами у себя дома. С трудом дождался окончания партии - знал по опыту, что во время игры партнеров лучше не трогать. Изложил свои соображения, стараясь говорить внятно и руками не размахивать. Иронический взгляд отца помогал сохранять равновесие, держаться земли, не уноситься в мир фантазий, большей частью беспочвенных.
Кстати, что не часто случалось, даже отец заинтересовался странной этой ситуацией в стиле Агаты Кристи. Интеллигентная, респектабельная, во всех отношениях приятная дама, переводчица с английского, топит в озере случайно оказавшуюся рядом любовницу своего мужа - делает это практически у всех на глазах, однако начавшийся будто по заказу ливень отвлекает внимание присутствующих и это позволяет преступнице выйти сухой из воды...
- Какое там сухой! - воскликнул в этом месте Коньков, в увлечении не заметив даже нечаянного каламбура, - Если ныряешь, волосы намокнут обязательно. Когда найдешь мальчишку, не забудь спросить, вытирала она волосы полотенцем или нет.
- Да был ли мальчик-то? - не удержался Паша, повторил-таки дежурную остроту. Но Коньков уже поверил в идею, завелся, понесся дальше вскачь, не разбирая дороги, по оврагам и буеракам.
- А умела она нырять-то? Это ведь пацаны больше, девчонки редко. У старых знакомых её надо бы поспрошать, муж может и не знать. Или не скажет.
- Ну, допустим, умела, - вмешался дотоле молчавший Всеволод Павлович, - Это установить не так уж трудно, хотя... Не знаю... Только куда Павел с этим пойдет?
- Не сыпь мне соль на рану, папа, - засмеялся Павел, - Меня уже Лиза мордой об стол по тому же поводу.
- Вот, кстати, и Лиза-подлиза твоя, - вскинулся Коньков, - Ты её раскачай получше, пусть все выложит начистоту, она много знает. Без неё ты и насчет секретарши директорской не узнал бы. С неё все началось, сплетницы - народ самый полезный.
- Раскачай... Ну и выражения у тебя, дядя Митя, - обидевшись за Лизу, возразил Павел, - И никакая она не сплетница - какая бы женщина не её месте промолчала, когда я в институт явился с эдакой новостью? Слышала бы она нас! Она вообще, боюсь, скоро меня подальше пошлет с моими расспросами.
- И права будет, - снова вмешался Всеволод Павлович, - Ну какой девушке понравится, что её используют в качестве источника информации. Ты бы, между прочим, привел её к нам, познакомил бы.
- А "использовать девушку" говорить можно? - позлорадствовал Коньков, - Веди её сюда, Паша, веди, - папаше твоему пельмени готовые надоели, женить тебя хочет.
Всеволод Павлович слегка передернулся, но смолчал. В конце концов триумвират - нечто вроде семейного совета получилось - постановил: Павел все расскажет Лизе, все как есть объяснит. Откуда пошли его подозрения и куда могут привести, пусть даже даст ей понять, что без её помощи и участия следствие зайдет в безнадежный тупик. Заодно пригласит, познакомит с домашними: дядя Митя, считай, тоже домашний. Подобные визиты, как ничто другое, располагают к доверию и взаимопониманию.
- В интересах дела и вообще, - туманно выразился отставной суперсыщик. Павел понял, что ему, может, даже больше, чем отцу, не терпится взглянуть на его подружку. Почуял, что ли, что роман посерьезнее прежних.
С утра в воскресенье Павел отправился знакомой дорогой в Малаховку, но по пути к Лизе следовало и ещё кое-куда заглянуть.
В местном отделении милиции дежурный узнал Павла, козырнул шутливо:
- Сыщикам из МУРа наш привет! Кто ещё утоп?
Славный у него юмор, у этого лопоухого.
- Можете мне ещё раз протокол дать? По той утопленнице?
- А чего ж? Мигом!
Убедившись на всякий случай, что в протоколе ничего не сказано о сидевшей по соседству с известной компанией группе подростков, Паша, немного играя в заезжего крупного специалиста, спросил:
- На озере дежурил кто-нибудь в то воскресенье?
- А как же! Я по одному берегу шастал, а Петька Самсонов по другому. В штатском. Купались. Век бы так дежурить.
- Пьяных много было?
- Как всегда - через одного. Но так, чтобы лыка не вязал, - мало. Не успели ещё - дождь пошел. По домам допивать побежали... И как эта баба утонуть умудрилась - ума не приложу. Такая, значит, её судьба. Мы за ихней компанией не приглядывали - спокойные вроде все, на иномарке.
- А малолетки там по соседству устроились - не обратил внимания?
- А чего малолетки? У них свой кайф - пиво, да и то немного, за пиво тоже платить надо... А что, думаешь, травка?
- Ничего я не думаю. Просто есть мнение, будто женщину эту утопили. В протоколе насчет синяков на лодыжках записано.
- А, ну да! Патолог наш сказал, что они ещё при жизни могли появиться. Думаешь, её за ноги на дно потянули? А кто? Это ж пловец должен быть, подводник...
- Так ты никого из этих ребятишек не знаешь? Вдруг из них кто-то. Баловались - и на тебе. А потом со страху разбежались.
Лопоухий смотрел недоверчиво:
- Не, не похоже. Бывает, конечно, шпана, только эти - школьники. Там как раз Петьки Самсонова племянник был. Ну пошумели, поматерились - это святое. Девчонки с ними сидели...
- У пострадавшей на ноге цепочка золотая была. А вытащили её уже без цепочки. Может девчонке какой-нибудь цепочка эта глянулась, а парнишка добывать пошел?
Лопоухий покрутил головой:
- Не тот случай, начальник. Не те ребята, ещё раз говорю. Спросить спрошу, конечно. У того же Самсонова Кольки.
- Так он и сказал! - удивился московский гость, - Он что, дурачок? Тут с подходом надо.
- Мне скажет, - заверил дежурный, - Подход найдем, не первый год замужем. - И заржал, обрадовался собственной шутке.
В дверь заглянула молодая цыганка и тут же скрылась. Дежурный нахмурился, заторопился:
- Сделаем. Еще что?
Павел при виде цыганки вспомнил, что Лиза упоминала ещё чернявого мальчишку. Спросил и о нем.
- Ну помню, помню - совсем маленький пацан, лет десять. Не из цыган из беженцев. Пришел с дачницей, её я не знаю.
Наблюдательный, даром что лопоухий. А вот цыганка не к добру. Цыганки в округе наркотиками торгуют, самой дрянью, дешевкой. Гашиш, анаша домодельная. Притоны невооруженным глазом видны: подъезжают подряд "жигули" да "москвичи" к какому-нибудь забору, выходят низкорослые парни в косухах, неухоженные, прыщавые, и подруги такие же. По пять-шесть человек из каждой тачки. У калитки их гарды встречают, обыскивают, не стесняясь. Тут же и торг идет. Колются прямо тут же, терпения нет отъехать. На соседних дачах паника: то и дело стучатся, а то и через забор перемахивают неприглядные молодые люди:
- Мамаш, водички бы!
И подносят - не в кружках, не в ковшиках, а в специально заготовленных пластмассовых стаканчиках, потом принимают их брезгливо обратно для следующих. Наркота! Да здесь любая бабка знает, за каким забором ею торгуют. А милиция рейды устраивает, рассчитанные на высокое начальство. Ищут, чего не теряли, ловят мальков, а цыгане трехэтажные коттеджи возводят в бывшем городском парке. И здешние жители знают: на милицию рассчитывать нельзя, вся куплена. Вон сколько уже домов сгорело - кому ещё охота правдолюбцем прослыть?
А дежурный все больше волнуется, за дверью цыганка томится, шуршит цветными грязными юбками, где-то неподалеку маются, скрипят зубами пацаны в косухах, но не ропщут: знают, что не начнется торговля, хоть зелье уже завезено. Вот вернется Манька-цыганочка, сообщит, что оброк уплачен. Только тогда - раньше ни на минуту - начнется торг, и кончится лом, и соседи в стаканчиках из-под йогурта воду понесут... Против своей воли, а что поделаешь? Заступиться некому.
