Владимир Сотников - Просто вор и простофиля
- Держи! - буркнул водитель.
- Да ладно, чего там... - пробормотал в ответ пассажир.
Послышался шелест купюр.
"Интересно, - подумал Филя, - за что же водитель, то есть Дед Мороз, ему платит? Значит, этот незнакомец и есть сообщник?"
- Поможешь разгрузить? - спросил водитель.
- Нет, грузчиком я пока не нанимался, - отказался незнакомец. - Сам разгружай.
- Вот и делай доброе дело, - хмыкнул водитель. - Будто я нанимался эту мишуру по адресу отвозить. Поддался на уговоры: по пути, мол...
- Ну, вон у елки сколько лбов здоровенных, - сказал пассажир. Студенты, наверно, подрабатывают. Вот и пусть работают. А мне перекусить пора.
- Перекусить! - передразнил водитель. - Знаю я твои перекусы. Перепивы, короче. Смотри, напьешься к вечеру, а может, и правда кресло понадобится.
- Без проблем! - заверил пассажир. - Его даже вытаскивать ниоткуда не надо. Это не этажерочка.
- Ну ладно, - буркнул водитель. - Где тебя искать?
- Как всегда. Я на месте, на машинах не раскатываю.
Пассажир засмеялся, как будто сказал что-то веселое. Водитель сплюнул и вполголоса выругался.
Хлопнули одна за другой две дверцы. Филя прислушался и приподнял голову. Пора! Если не выбраться из машины сейчас, неизвестно, выпадет ли более удобный случай. Да и нечего больше ждать: слышал же, что машину собираются разгружать.
Машина стояла на площадке посреди Страстного бульвара. Летом на этой площадке журчал небольшой фонтанчик, а сейчас на месте фонтана устанавливали елку.
"Недалеко от наших, - подумал Филя. - Трубная улица совсем рядом".
У огромной елки стоял водитель и разговаривал с группой молодых парней в оранжевых жилетах, какие обычно носят дорожные рабочие. Наверное, они и наряжали эту елку. Филя толкнул дверцу...
Она не поддавалась! Филя начал шарить руками по дверце, дергая всевозможные ручки. Безрезультатно! От ужаса Филя похолодел. Наверное, надо было перебраться на переднее сиденье и оттуда попытаться выбраться, но Филя одеревенел от страха. Он с трудом приподнял голову...
К машине направлялись два парня. Водитель остался у елки. Хоть это хорошо! Филя дождался, пока ребята подошли поближе, и выбрался из-под мишуры. Он уселся на сиденье и, когда дверь открыли снаружи, спокойно сказал:
- Только поаккуратней, пожалуйста. Не изомните украшения.
- Учить будешь... - проворчали в ответ.
Молодые люди, подошедшие разгружать елочные украшения, восприняли Филю без всякого удивления. Мало ли кто может сидеть в машине!
"Вот что значит находчивость!" - подумал Филя, выскакивая из "Волги" и оглядываясь по сторонам.
Он шмыгнул за машину, чтобы спрятаться от водителя. Но тот и не смотрел в его сторону. Стоял у елки, с кем-то беседуя, ожидая, пока рабочие закончат разгрузку.
От радости неожиданного освобождения Филя не удержался и запрыгал. Запрыгаешь тут, если все тело затекло от неподвижного лежания в неудобном положении. Свобода! Теперь Филя - совершенно свободный и посторонний всем человек. Даже кричать может, если хочет.
- Ур-ра! - завопил он, уже не таясь и прыгая вокруг машины. - Скоро Новый год!
- Открыл Америку! - недовольно буркнул один из парней.
Наверное, украшать елку на улице - не очень-то приятное занятие, если настроение у этих молодых ребят было такое мрачное.
А вот у Фили оно было просто замечательным. Столько он всего узнал! Он заглянул в опустевшую машину. Теперь в неё уже не заберешься... Прикрыться будет нечем: вся елочная мишура перенесена к елке. Но, если честно, Филе уже вовсе не хотелось забираться обратно в машину. Во-первых, он и так много узнал. Во-вторых, пора бы уже этими сведениями поделиться с друзьями. А в-третьих... Да просто неприятно ездить в машине в качестве секретного пассажира. Даже, если сказать честно, страшновато.
Глава VIII
ЦИНИЗМ - ОРУЖИЕ НЕГОДЯЕВ
В который раз уже обезьянка кривлялась перед Филей?
Он улыбнулся вслед смешной зверюшке. Вот и скрылась машина за поворотом.
На первый взгляд казалось, никаких результатов эта странная незапланированная слежка не принесла. Но это только на первый взгляд, и только казалось.
Во-первых, редчайшая удача просто свалилась Филе в руки. И, во-вторых, он не выронил её. А повезло ему не только в том, что он увидел во дворе детского дома знакомую машину с обезьянкой. Сама судьба затолкала Филю в эту машину, чтобы он опознал водителя-похитителя. Да и многое ещё подтвердилось за время его катания. Странная ценность этажерки, например... Не просто так её украли!
Филя вздохнул. Эх, не получается, никогда в жизни не получается всего достичь одним махом! А хорошо было бы: сел в машину к преступнику, притаился тихонечко за его спиной, а он выбалтывает все свои секреты. И выходишь ты потом - так сказать, на следующей остановке - со всеми знаниями и о преступнике, и о преступлении.
Кажется, ещё чуть-чуть, ещё немного, и Филя узнал бы все об этой этажерке, словно детектив до конца прочитал бы. Но так не бывает в жизни. Если и повезет наполовину, то на вторую половину потрудиться придется.
Филя посмотрел в сторону елки. Прямо на снег под ней была вывалена мишура, в которой он совсем недавно прятался. Через какое-то время украшения будут висеть на елке, и никому даже в голову не взбредет, какую странную задачу выполняли все эти фонарики, кольца и ленточки!
Нет, Филя обязательно приведет сюда друзей, обязательно покажет им эту елку и расскажет о своем приключении! С самым серьезным видом, словно ведет экскурсию, он будет говорить: "А сейчас вы смотрите на обыкновенную елочную мишуру, служившую маскировкой для самого умелого сыщика современности".
Филя представил, как Аська спросит: "А как его зовут?" А он ответит: "Филя. Просто Филя". Чтобы это прозвучало как: "Бонд. Джеймс Бонд".
Филя вспомнил, что не успел хорошенько рассмотреть таинственного пассажира, когда тот уходил, растворялся в толпе. Показалось только, что он видел эту странную сутулую фигуру раньше. Вот только где? Филя напряг память. И вдруг он вспомнил "оборотня", козлиные рога и металлическое рычание электронной игрушки... Сторож! Это же был сторож детского сада! Ведь Филя не раз видел его в обычной одежде, когда приходил за Кирюшкой.
С Филей и раньше такое бывало: какие-нибудь самые простые решения и догадки поражали его больше самых замысловатых тайн. Вот и сейчас догадка о том, как было совершено похищение этажерки, поразила его простотой и грубостью. В памяти всплыло слово "цинизм". Да, именно это слово произнес Данин папа, когда воры похитили у него старинный египетский папирус.
- Цинизм - оружие негодяев! - повторял он.
Даня тогда объяснил, что означает слово "цинизм". Пренебрежение всеми законами человеческого поведения - так понял его Филя.
Вот и сейчас - похоже, что ребята столкнулись с очередным проявлением цинизма. Сторож, охраняющий садик, помогает похитителю грабить его! Филя вздохнул. Наверное, без воровства человечество обойтись не может. Вон сколько существует это человечество со времен первобытных людей - и не перестает воровать.
Самым обидным в размышлениях о воровстве было для Фили то, что он никак не мог найти ему объяснение. Неужели у этого сторожа не было выхода? Разве его заставили это сделать? Угрожали или пытали?
Да нет, наверное, он сделал это по собственной воле.
И Дед Мороз по собственной воле украл этажерку. Никто его не заставлял.
А раз так, то с этими людьми надо воевать как с самыми настоящими бандитами. Они сотворили зло, а зло не должно оставаться безнаказанным.
Филя размышлял и одновременно смотрел на елку, которая быстро покрывалась украшениями, словно откуда-то с высоты крупными хлопьями падал на неё волшебный снег. И с каждым новым фонариком, с каждой новой разноцветной цепочкой, которые появлялись на елке, у Фили улучшалось настроение. Казалось, откуда-то дул ветерок, добавляющий праздничного воздуха.
"Быстрей, быстрей к нашим! - подумал Филя. - Не так у нас много времени. Растягивать расследование на все каникулы - много чести для этих жуликов!"
Он уже обдумывал план дальнейших действий, который собирался изложить друзьям. Больше всего Филю интересовало, что на это скажет Даня. Из их четверки Даня, без всякого сомнения, был самым сообразительным. Но не в тех случаях, когда требовалось принять решение в одно мгновение, а в тех, когда было время для спокойного, неспешного размышления. Ведь в сообразительности тоже бывает разная скорость - так же, как и в передвижении по городу.
Вот, например, иногда Филя гулял по Страстному бульвару не спеша. А сейчас он бежал по скользким дорожкам, словно спешил на пожар.
На самом краю бульвара, на пересечении с Петровкой, Филя задержался у памятника Высоцкому. Не нравился ему этот памятник. Высоцкого он любил все его песни, и все его роли в кино. Но вот этот памятник... Филя вспомнил, как Даня объяснял ему, что движение в скульптуре почти невозможно передать.
