Джон Кризи - За все ответит Барон
И он опять пошел в ванную, весело бормоча себе под нос:
– Ты хочешь воевать, Уильям? Что ж, ты получишь свою войну!
Если бы Джон мог в это время перенестись в кабинет Полковника Андерсона-Керра, он бы, вероятно, изменил свое мнение. Нет, Бристоу нисколько не хотел воевать – совсем наоборот.
– Я старался держаться с беднягой Мэннерингом как можно неприязненнее, – объяснял шефу суперинтендант, – просто потому, что я не знаю лучшего средства заставить его лезть в драку, а нам и на этот раз чертовски нужна его помощь. Поведение лорда Сванмора, с которым приходится обращаться крайне тактично, ужасно осложняет дело. Попробуйте искать драгоценности, если никто не должен даже знать, что они украдены! Два или три скупщика, способных купить такую коллекцию, не скажут нам ни слова из-за двух убийств, но, вероятно, не станут скрытничать с Бароном, зная, что он еще ни разу не предавал своих осведомителей.
Андерсон-Керр был из тех прямых энергичных людей, которые терпеть не могут бумажной возни.
– Во всем, что касается Барона, можете действовать по своему усмотрению, Билл. Тут вы разбираетесь лучше меня: когда я пришел в управление, он уже покончил с прошлым. Так что я знаком только с Мэннерингом.
– Ну, а я – с обоими! – вздохнул Бристоу. – И однажды даже держал в руках улику, способную упечь их за решетку. Но она пробыла у меня очень недолго... А с тех пор мне ни разу не удалось найти новую. Это была револьверная пуля, которую ночной сторож всадил в руку Барона. Миссис Мэннеринг с дьявольской ловкостью стащила ее у меня из-под носа.
– Вы об этом жалеете?
– Нет, – признался Бристоу. – Барон был невыносим, но его жертвы не внушали мне особой жалости: миллиардеры и страховые компании! Зато Мэннеринг не раз оказывал нам услуги. Однако на этот раз мне бы не хотелось, чтобы Скотленд-ярд обращался к нему за помощью. А кроме того, я знаю, что Мэннеринг будет работать еще лучше, полагая, что мы настроены враждебно.
И Бристоу, очень довольный своим тонким маневром, откинулся на спинку кресла и закурил. Это была двадцать восьмая сигарета за день.
9
Выйдя из "Куинс" около пяти часов, Мэннеринг с удивлением и радостью заметил, что за ним никто не следит. Не то чтобы детективы очень стесняли действия Барона, но из-за них приходилось тратить немало драгоценных минут, а сегодня вечером его ждала довольно насыщенная программа.
К счастью, Джон сразу поймал такси. Сначала он поехал на одну из отдаленных улочек Холборна. Мэннеринг знал там одну лавочку, в которой можно найти все необходимое, включая на редкость сдержанного продавца. Мэннеринг приобрел видавший лучшие дни темно-коричневый твидовый костюм, галстук невероятно дурного вкуса, изрядно потрепанную фетровую шляпу и еще кое-какие мелочи, которые он сложил в большую металлическую коробку для грима. Коробка была покрыта веселенькой ярко-зеленой эмалью.
– Вы не суеверны? – спросил, улыбаясь, продавец.
– Нисколько, более того, я обожаю зеленый цвет! – в том же шутливом тоне ответил Джон. – Еще мне понадобится пара перчаток. Только не слишком толстые. И туфли.
– На кожаной или на резиновой подметке?
– На кожаной.
– Если верить газетам, вы ведете расследование для себя? – не выдержал продавец.
Джон кивнул.
– Увы, да! Но надо куда-то все это положить. У вас найдется чемоданчик?
– Лучше того: есть роскошный кейс.
– Пожалуй, лучше не спрашивать, где вы его раздобыли!
– Вы же знаете, что главное при моем ремесле – скверная память. Вот я все и забываю...
С кожаным кейсом в руке Джон вернулся в такси и приказал ехать к Пэддингтонскому вокзалу. Последнюю сотню метров он преодолел пешком. Оставив кейс в камере хранения, Мэннеринг снова сел в такси и отправился на Уиллис-стрит, к Джорджу Сванмору. Вообще-то он решил посвятить вечер поискам всевозможных сведений о Дэйле-Мандраже и Слиме, но, прежде чем облачаться в костюм, более привычный для вечно враждующих с законом обитателей Ист-Энда, следовало выяснить, разыскал ли Сван-мор-младший Патрицию.
Троица Сванморов вызывала в нем любопытство. Занятная семейка: отца, очевидно, шантажируют, дочь внезапно исчезает, а сын жаждет найти драгоценности, которые ему не принадлежат...
"Можно не сомневаться, если бы мне удалось порасспросить Патрицию, я бы наверняка узнал что-нибудь очень важное, – задумчиво пробормотал Джон. – Похоже, старая Нэнни в курсе всего, что делает лорд Сванмор. А может, не только она? На Риджентс-парк есть лакей и шофер... Не надо забывать о Патриции и Джордже! Право же, эта юная особа выбрала не самый лучший момент для своего исчезновения!"
Джордж Сванмор жил на третьем этаже ничем не примечательного дома. Джон позвонил раз, другой – никакой реакции. Только после третьего звонка дверь полированного красного дерева приоткрылась, и Мэннеринг увидел Джорджа.
Не ожидая приглашения, Джон вошел в маленький холл и увидел просторную комнату, обставленную с неожиданной элегантностью. Лорне наверняка понравилось бы это рискованное сочетание всех оттенков синего. Картины Вламинка и Дюфи, украшающие стены, она тоже вполне одобрила бы.
– Отличные картины, – заметил Мэннеринг.
Сванмор только пожал плечами. От Джона не укрылось, что у хозяина дома растрепанный вид, правая щека его вымазана помадой и настроение – самое негостеприимное. Комната благоухала восточным табаком, и в пепельнице еще дымилась "Абдулла", тоже измазанная жирной помадой.
Мэннеринг понял, что испортил Сванмору-младшему любовное свидание. Тем не менее он сел, по-прежнему не ожидая приглашения. Джордж мрачно смотрел на него.
– Ну как, слышали вы что-нибудь новое о Патриции? – спросил Джон.
– Нет, – отрезал молодой человек, явно надеясь, что разговор на этом закончится.
– И вы не очень обеспокоены? Почему вы думаете, что Патриции угрожает опасность?
– А вам что за дело? – прорычал Сванмор.
Ответ для воспитанного молодого человека – по меньшей мере неожиданный.
– Я перестаю вас понимать, Сванмор, – холодно бросил Джон, стараясь скрыть удивление.
– А вот уж на это мне чихать! – сказал Джордж, разражаясь довольно глупым смехом.
– Вы больше не хотите, чтобы я разыскал вашу сестру?
– Вы? Ну и ну! Да вы же ее и похитили! А чего я действительно больше не хочу – так это видеть вас здесь! Убирайтесь!
Джон медленно, с обманчивой небрежностью встал.
– Я мог бы разбить вам физиономию, мой мальчик, но слишком велика честь...
– Еще надо, чтоб у вас хватило пороху, папаша! – хмыкнул молодой человек.
Мэннеринг тихонько покачал головой и, грустно улыбаясь, сжал правый кулак.
Сванмор поглядел на этот сжатый кулак, пожал широкими плечами и снова презрительно хмыкнул.
В тот же миг Джон нанес ему сокрушительный удар левой рукой. Наглец рухнул на ковер, а Мэннеринг не дал ему подняться, со знанием дела стукнув ногой по бедру.
Сванмор корчился от боли. Сам того не ведая, он пополнил обширный список тех, кто на собственном горьком опыте убедился, что левая рука Мэннеринга работает ничуть не хуже правой.
– Если хотите, могу дать адрес зала, где я занимаюсь боксом, – любезно предложил Джон.
Поправив выбившиеся из-под пиджака манжеты, он не спеша вышел из квартиры Сванмора.
* * *Мэннеринг отнюдь не собирался покидать дом! Столь резкую перемену в настроении Сванмора он объяснил очень просто: молодой человек был не один и, видимо, хотел произвести впечатление на таинственную любительницу египетских сигарет и ли в чем-то ее убедить.
Спустившись на нижний этаж, Джон проверил, нет ли в доме черного хода, и, успокоившись на этот счет, спрятался в уголке за лифтом. Теперь оставалось терпеливо ждать. Интуиция подсказывала, что ожидание не будет напрасным... а она редко обманывала Барона!
Минут через пятнадцать Мэннеринг облегченно вздохнул: из лифта вышла женщина в ярко-красном, плотно облегающем костюме. Незнакомка двинулась прочь так быстро, как только ей позволяли узкая юбка и слишком высокие каблуки. Джон пошел следом.
Проследить за ней не составляло труда. Женщина ни разу не обернулась, а красная шляпка на сверкающих неестественным блеском белокурых волосах отчетливо выделялась в толпе. Судя по стройным ногам, изящной походке и восхищенным взглядам прохожих, она была молода и хороша собой, и Мэннеринг подумал, что, возможно, он вышел на след. Вряд ли у Джорджа Сванмора есть секреты от такого очаровательного создания... А у этой женщины вполне могут быть знакомые, интересующиеся драгоценностями вообще и сокровищами "Куинс" в частности!
Прогулка длилась не более десяти минут. Еще пять у Джона ушло на то, чтобы выяснить кое-какие мелочи. Он узнал, что незнакомка живет на третьем этаже дома номер 17 по Рейнольд-стрит и что, если верить надписи на почтовом ящике, зовут ее Клара Гаррис.
