Чингиз Абдуллаев - Хорошие парни не всегда бывают первыми
– Мы можем спуститься вниз, в туристическое бюро или службу размещения, и там все уточнить, – предложил Жербаль.
– Идемте, – согласился Миго, – только я еще раз хочу посмотреть на убитого.
– Без меня, – попросил Жербаль.
Миго вошел в спальню, подошел к убитому. Осмотрел его раны, пересчитав удары. Затем, наклонившись, внимательно исследовал лицо убитого, искаженное гримасами боли. И вернулся в другую комнату.
– Пойдемте, – предложил он Жербалю.
– Что вы там делали? – спросил старший помощник капитана, когда они вышли из каюты.
– Посчитал, сколько раз его ударили, – пояснил Миго. – Ровно двенадцать раз. Странно, что соседи не слышали этих ударов. Но на лице погибшего, точнее, на его щеках, есть характерные белые следы лейкопластыря. Очевидно, ему закрыли рот перед тем, как наносить эти удары.
– Вы как настоящий детектив, – удовлетворенно заметил Жербаль.
– Я проходил практику в Сиднее, – признался Миго.
Они вышли из каюты. Увидев их, дежурный матрос вытянулся.
– Будет лучше, если он станет дежурить внутри, – предложил Миго, – но его нужно строго предупредить, чтобы ничего не трогал и никого не впускал.
– Почему внутри? – не понял старший помощник.
– Чтобы не вызывать ненужных расспросов и паники у остальных пассажиров, – пояснил Миго.
– Правильно, – согласился Жербаль. Он приказал матросу войти в каюту и запереться изнутри, не открывая никому дверей без разрешения самого старшего помощника или капитана.
Они спустились на четвертую палубу, где находились служба размещения и туристическое бюро. За столом сидела китаянка, которая дежурила и вчера. На корабле подобные дежурные выходили в рейс на все время, не сменяясь, как раньше, через сутки.
– Добрый день, – вежливо поздоровался Миго, – у вас есть сведения по русской группе, которая находится в вашем рейсе?
– Конечно, – кивнула она, – их девять человек. Трое женщин и шестеро мужчин. Прилетели из Москвы через Токио. Размещены на седьмой палубе, два люкса и большие каюты. У меня есть список пассажиров.
– Очень хорошо, – кивнул Жербаль, – распечатайте и дайте его нам. С указанием всех кают, где они остановились.
– Сейчас сделаю, – кивнула она. – Как раз вчера я смотрела этот список. Ко мне приходил один пассажир из Италии. Но он, кажется, тоже русский – просил меня уточнить, кто и в какой каюте остановился.
– Еще один русский? – не поверил Миго. – Он назвал свое имя? Сказал, из какой он каюты?
– Конечно. Иначе я бы не стала проверять этот список по его просьбе. Его каюта восемьдесят тридцать восемь. Он назвал свой номер, и я проверила всех пассажиров из российской группы.
– И дали ему номера?
– Да. У нас есть указание помогать пассажирам во время рейсов.
– Понятно. – Миго посмотрел на Жербаля. – Кажется, нам нужно будет начать именно с этого господина. Попытаемся выяснить, почему его так интересовали члены российской группы. И для чего ему нужны были номера их кают.
– Я дам вам в помощь двух матросов. Они спортсмены, справятся с любым пассажиром, – предложил Жербаль.
– Ему нельзя было давать номера их кают? – испугалась китаянка. – Он преступник?
– Нет, – ответил Миго, – пока нет. Но мы обязаны все проверить.
Глава седьмая
В это утро Дронго спал, решив не идти на завтрак. Когда к нему постучались, он недовольно посмотрел на часы. Странно, что кто-то посмел постучаться, ведь он помнил, что повесил на дверь табличку с просьбой его не беспокоить. Дронго поднялся. Если табличка на месте, то это могла быть только Нина Слепакова. Возможно, она принесла обратно его пиджак. Он накинул халат и, подойдя к двери, открыл ее. На пороге стояли двое незнакомых мужчин. Один был в форме офицера. Другой был явно из местных. Первый сухо представился:
– Старший помощник капитана Жербаль, а этот господин из полиции. Мсье Клод Миго. Вы говорите по-французски?
– Плохо, – пробормотал Дронго, – это мой очевидный недостаток. Чем обязан, господа?
Жербаль перешел на английский язык.
– Как к вам лучше обращаться? – спросил он.
– Меня обычно называют Дронго.
– Странно, – подумал Миго, – кажется, я слышал это имя на одном из семинаров в Сиднее. Впрочем, похожих имен в мире много.
– Что случилось? – еще раз спросил Дронго.
Жербаль взглянул на стоявшего рядом полицейского, словно спрашивая его согласия, и только потом сообщил:
– Сегодня ночью на нашем корабле произошло ужасное убийство. Убит один из наших пассажиров. Это гость из России...
– Кто? – вырвалось у Дронго.
– Господин Северцов, – сказал Жербаль, – его нашли убитым в своей каюте.
– Только этого не хватало, – растерянно произнес Дронго. – Входите, господа, и извините меня за мой вид. Я сейчас переоденусь.
Гости вошли в его каюту. Дронго присел на кровати, показывая им на два кресла, стоявшие в углу, натягивая брюки и надевая рубашку.
– Спасибо, – сказал Миго, усаживаясь в кресло. – Вы прилетели сюда из Италии?
– Да, из Рима.
– Но вы не итальянский гражданин?
– Нет.
– И не российский?
– Нет.
– Я могу посмотреть ваши документы?
– Конечно. – Дронго все еще считал, что они пришли к нему за помощью. Он даже не мог представить себе, что на данный момент являлся главным подозреваемым.
Он достал из кармана паспорт, передавая его сотруднику полиции. Тот долго изучал документы.
– Странно, – наконец сказал Миго, – вы гражданин Азербайджана. Живете в Италии. Тогда почему вы проявили такой интерес к пассажирам из российской группы?
– Это вам сказали в службе размещения? – понял Дронго. – Дело в том, что большую часть своей жизни я живу в Москве. И когда группа туристов из России прибыла на «Принцессу Таити», они первым делом решили познакомиться со мной. Соответственно, мне стало интересно узнать, кто и где остановился.
– Они сами не могли вам сказать об этом?
– Я не спрашивал. Кстати, их руководитель, госпожа Туманова, тоже подходила к моей каюте. Вы можете узнать у нее.
– Обязательно спросим, – согласился Миго. – Можно я пока оставляю ваш паспорт у себя.
– Разумеется. Вы можете объяснить мне, почему у вас такой повышенный интерес именно к моей персоне?
– А как вы сами считаете?
– Я полагал, что вы пришли ко мне за помощью.
– Почему именно к вам? – спросил Миго.
– Неважно. Главное, что вы пришли, и я готов ответить на все ваши вопросы. Я действительно интересовался российскими туристами и действительно наводил справки – кто и где остановился. Но это еще не причина подозревать меня в убийстве. Как вы считаете?
Миго переглянулся с Жербалем.
– Где вы были сегодня ночью? – поинтересовался полицейский.
– У себя в каюте, – ответил Дронго.
Он сказал это с секундным замешательством, и оба гостя уловили некоторую запинку, которая вызвала у них еще большее подозрение. Но говорить про встречу с Ниной ему явно не хотелось.
– У вас есть свидетели? – уточнил Миго.
– Нет, – ответил Дронго, – у меня нет никаких свидетелей. Но я был в своей каюте.
– Простите, – сказал Миго, – полагаю, что мы будем вынуждены провести обыск в вашей каюте. Если вы возражате, мы можем получить разрешение капитана.
– Не возражаю, – согласился Дронго, – но вы потеряете время. Будет гораздо продуктивнее, если вы сразу переключитесь на других возможных подозреваемых.
– Это уже решать нам самим, – вмешался Жербаль, – я сейчас приглашу сюда двух матросов и нашего бармена. Они все быстро осмотрят. Обещаю, что никто об этом не узнает.
– Ничего страшного, – усмехнулся Дронго. – Если вы считаете, что это может помочь расследованию. Как его убили?
– Нанесли множество ножевых ранений, – пояснил Миго, – но орудия убийства мы не нашли.
– Когда это случилось?
– Сегодня ночью. Мы полагаем, что часа в три или четыре утра, – сообщил Миго, – но более точно мы пока сказать не можем.
Он поднялся и обратился к старшему помощнику капитана:
– Пригласите ваших людей.
Жербаль вышел из каюты.
– Уверяю вас, господин Миго, что вы зря теряете время, – сказал Дронго, – будет гораздо лучше, если вы разрешите мне вместе с вами пройти в каюту, где было совершено убийство, и все осмотреть на месте.
– Зачем? – нахмурился Миго. – Вы так спокойно об этом говорите. Вы можете спокойно смотреть на обезображенный труп пассажира? И хотите его увидеть? Любой другой на вашем месте отказался бы от подобной идеи. Очень странное пожелание. Не нужно больше ничего говорить, мистер Дронго, этим самым вы только усугубляете свое положение.
«Провинциальный полицейский, – разочарованно подумал Дронго, – он даже не спрашивает, чем именно я занимаюсь и кто я по профессии. Хотя с этого и следовало начинать. Ничего. Лучше потерпеть. Пусть они проведут обыск, а затем мы переговорим с этим господином. Может, мне удастся его убедить, что я смогу ему помочь. Хотя нет, лучше сделать иначе...»
