Марина Серова - Вождение за нос

Я достала сотовый, поискала в записной книжке номер, который мне вчера дала Инга. Набрала код, телефонный номер и стала напряженно вслушиваться в гудки в надежде, что мне ответят. Но трубку так и не сняли. «Что ж, этого следовало ожидать», — посетовала я и заказала кофе в номер, несколько раз повторив, что растворимый суррогат мне не подходит, поскольку я поклонница только натурального продукта. Все-таки потрясающий напиток придумало человечество. Хороший кофе способен и успокоить, и зарядить бодростью, и даже утолить голод. Интересно, что бы я без него делала?

Горничная с подносом на тележке, прибывшая через пару минут, видя мои мучения с набором номера, посоветовала:

— Вы бы заказали переговоры через отель. Так будет гораздо проще. Когда оператор дозвонится, вас соединят. Правда, я не знаю, насколько быстро это произойдет, но, в любом случае, вы сохраните массу нервных клеток.

Я поблагодарила за совет, оказавшийся действительно ценным. Правда, в моей нервозности есть и другая сторона. Временами, когда я начинаю нервничать и выходить из себя, очевидные вещи становятся мне недоступными, а вот сложные задачи решаются буквально с полпинка. Но сейчас был совсем не тот случай.

Не помню, сколько прошло времени, но уж точно больше часа, прежде чем зазвонил телефон. Заказав разговор я спрятала все часы, чтобы не психовать и не вглядываться в циферблат, пытаясь усмотреть движение часовой и минутной стрелок. Вместо этого я порылась в сумке и отыскала карманный вариант «Пены дней» Бориса Виана. Великолепное чтиво отвлекло меня и позволило с пользой провести утомительное ожидание.

— Госпожа Иванова? — осведомился портье, когда я сняла трубку.

— Да! — Я буквально сгорала от нетерпения, которое усугубилось отсутствием временных ориентиров ожидания. Восемьдесят семь прочитанных страниц мне ни о чем не говорили.

— Вы заказывали разговор с Тарасовом?

— Да, я.

— Подождите, сейчас вас соединят. — Его вежливость опасно граничила с невозмутимостью. А это настоящий катализатор для меня в таком состоянии, когда тихое бешенство может закончиться настоящим взрывом.

— Спасибо, — процедила сквозь зубы я. Наверняка больше меня в этом отеле не примут, объявив госпожу Татьяну Иванову персоной нон грата.

В трубке наконец-то щелкнуло, как обычно бывает перед началом разговора с межгородом, и я услышала голос Александра Петровича.

— Слушаю!

— Александр Петрович, добрый день. Это Татьяна, я звонила вам вчера и разыскивала вашего сына. Теперь я в Москве, но найти его так и не получилось. Зарегистрироваться на аукцион не удалось. Даже не знаю, что предпринять. — Я старалась изо всех сил говорить максимально жалостливым голосом, так, чтобы мой собеседник «проникся» моими неудачами. — И вот решила попробовать найти его в гостинице до торгов. Может быть, вы знаете, где он обычно останавливается?

— Дайте подумать… В прошлый раз, если мне не изменяет память, он жил в «Измайлове». А где остановился сейчас, даже не знаю. Дело в том, что он еще не звонил, хотя пообещал. Может быть, вы оставите свои координаты, и я постараюсь их ему передать?

А вот этого ни в коем случае не стоило делать. Не хватало еще спугнуть Самохина. Тогда он будет настолько осторожен, что может передумать продавать Мару, и моя поездка в Москву окажется бесполезной. Пришлось быстро соврать, будто я остановилась в «Континентале», назвать первый пришедший на ум номер и другую распространенную фамилию — Смирнова.

Я распрощалась с отцом Самохина, сильно надеясь на то, что Александр Петрович ничего не заподозрит, и положила перед собой телефонный справочник. Теперь мне предстояло обзвонить все секторы гостиничного комплекса «Измайлово» и попытаться среди тысяч его постояльцев найти Игоря Александровича Самохина. Если он там, конечно, проживает. Почему-то в этот момент я почувствовала себя Золушкой, которую посадили выбирать чечевицу из гороха. Хорошо еще, что не манную крупу из сахара.

Меня уже поташнивало, когда я набирала номер «Измайлова» в шестнадцатый раз. Мои силы были, что называется, на исходе, нервная система истощена и растрепана в клочки. И даже несколько килограммов моего любимого темного шоколада и огромный кофейник с лучшим на свете кофе не исправили бы сего плачевного состояния. Я никогда не испытываю к себе жалости, но в тот момент она почти прорвалась наружу.

— Добрый день, скажите, не остановился ли у вас Самохин Игорь Александрович? — произнесла я срывающимся голосом.

— К сожалению, нет, — раздался очередной короткий ответ, и последовали короткие гудки в трубке.

Все! Мое терпение лопнуло. Больше не могу! Видимо, это посещение столицы нельзя будет назвать удачным. Более того, я не могла припомнить, когда так сильно нервничала в последний раз.

Я собрала все самое необходимое: сотовый, пейджер, все «корочки», которые только были у меня с собой, вдруг пригодятся? — запихала это в сумочку и вышла из номера.

Теперь у меня оставался только один выход — брать Самохина на абордаж, как средневековые пираты. Кажется, этот способ ведения боя у них считался самым прогрессивным. Нисколько не сомневаюсь. Ты рискуешь, ставишь все на карту, а потом — пан или пропал. Говорят еще, что тот, кто не рискует, не пьет шампанского. Следовательно: либо сегодня вечером я праздную, либо терплю полный крах.

Я стояла у входа в «Олимпик Плаза». На часах почти три. В четыре должен начаться аукцион. Понятия не имею, существует ли обычай у таких мероприятий начинаться минута в минуту, или они запаздывают, как премьера сезона. На всякий случай, надо бы добраться туда пораньше. Когда в запасе есть полчаса, живется спокойнее.

Швейцар, видя мое раздумье, предложил свои услуги и поймал такси. Я села на заднее сиденье — терпеть не могу ехать впереди, когда не сижу за рулем. Шофер, разговорчивый бородатый дядька, которому очень не хватало форменной кепки, успел выболтать мне все последние новости, будоражащие сейчас столицу. Тут были и весенне-летние прет-а-порте, и распоясавшиеся маньяки, перешедшие из разряда серийных убийц в мелкие хулиганы, и слухи про очередное замужество Пугачевой, повлекшие за собой изменения погоды и прочие метеорологические гадости. Москва не менялась, только становилась больше и ярче. Такое положение вещей мне определенно казалось приятным и даже поднимало настроение.

Кстати, когда после заученной улыбки и не менее стандартного вопроса «куда едем?» водителя я попросила доставить меня для начала на площадь Маяковского, а потом на аукцион антиквариата, он немало удивился:

— Вы относитесь к племени коллекционеров? Вот уж правда, нигде больше не встретишь столь разношерстных людей. Смотришь на человека — ничего особенного, серенький, щупленький, в очках и с маленьким чемоданчиком, а там!.. — Шофер многозначительно поднял палец вверх, как бы говоря, что в таком чемоданчике можно обнаружить нечто, от чего у непосвященного волосы встанут дыбом.

После того как я разрешила некоторые свои проблемы, мы двинулись по адресу аукциона. Видимо, не стоило заезжать на площадь Маяковского, потому что как раз начался час пик. Московские пробки отличаются от тех, что я привыкла наблюдать в Тарасове, они были в несколько раз больше, чем в родном городе, и с каждой минутой увеличивались в геометрической прогрессии. Водитель такси чертыхнулся несколько раз, и я поняла, что мы застряли. Невероятный гудеж и выхлопные газы, делающие все вокруг серым, окружали нас бесплотной стеной. Стрелка часов, которая, казалось, примерзла к циферблату в гостинице, теперь неумолимо двигалась к четырем.

— Как надолго мы застряли?

— Минут на двадцать, наверное. Точнее не скажу.

Великолепно. Как раз за эти двадцать или чуть больше минут мы могли бы добраться до места. А теперь вынуждены сидеть в душном салоне и глотать смог. Все это мне категорически не нравилось, а самое отвратительное было в том, что я не представляла, как еще, кроме как на такси, можно добраться до аукциона. Даже если воспользоваться метро, то нужно будет сначала вернуться на станцию «Маяковская» и потом, сделав минимум две пересадки и доехав до нужной станции, добираться до места еще на автобусе или троллейбусе. Отвыкнув от общественного транспорта после того, как купила собственную машину, я совершенно не мыслила себя в толкающейся массе людей, которые везут бьющиеся и маркие предметы. Все-таки автомобиль — одно из величайших достижений человечества, решила я и уставилась вперед в надежде, что пробка рассосется гораздо быстрее, если ее сверлить нетерпеливым взглядом.

Регулировщик, которому, к счастью, нашлось место на перекрестке, активно помахивая полосатым жезлом, достаточно быстро, по московским меркам, развел машины, и затор, так выводивший меня из себя, ликвидировался минут за пятнадцать, а может, и меньше. Добираться гортранспортом мне не пришлось. Первая победа на сегодня была одержана. Если так и дальше будет продолжаться, то день должен закончиться просто чудесно.