Юлия Шилова - Турецкая любовь, или Горячие ночи Востока
— Мама, я должна помочь своему любимому человеку, — сказала я уставшим голосом и посмотрела на мать глазами, полными надежды.
— Нет. Дом не трогай. Ты, дочка, заболела. Ты сейчас не в себе. Я тебе не позволю бабушкин дом туркам отдать.
— Это твое последнее слово?
— Последнее.
— Хорошо, мама. Спасибо, выручила! Я все равно найду эти деньги, чего бы мне это ни стоило. Я все равно их найду! Спасибо, что ты была внимательна к моим проблемам и протянула мне руку помощи. Я этого век не забуду, — от рыданий мой голос перешел на крик. — Ты так и не поняла, что я полюбила! Полюбила!!!
— Доченька, кого? Турка-придурка? Ты же знаешь, что для своей дочери я всегда протяну руку помощи. Но только для своей дочери. А это, доченька, не твои проблемы! Это проблемы турков! Я деньгами разбрасываться не собираюсь. У нас тоже семья, и нам тоже могут понадобиться деньги. Почему мы должны отдавать наши деньги туркам, они с нас и так на курортах три шкуры дерут!
— Мама, кто дерет? Дерут хозяева отелей, а мой любимый всего лишь аниматор. Ты понимаешь, что у него мать болеет?
— Обслуживающий персонал просто внаглую вымогает чаевые.
— Да какие у аниматоров чаевые?! Все, мама! Мне с тобой разговаривать больше не о чем!
— Доченька, опомнись!
Но я уже выскочила из квартиры родителей и, смахивая слезы, пошла в направлении своего дома.
Глава 7
Очутившись в своей квартире, я тут же подбежала к бару и принялась пить все, что там было. Остатки виски, джина и водки. Вес крепкие напитки я всегда разбавляла содовой, этому научила меня моя бывшая подруга, которая вышла замуж за американца и уехала в Америку. От такого количества спиртного я моментально запьянела и позвонила своему Мустафе. Трубку долго никто не снимал, и когда же наконец ее подняли, я услышат голос своего любимого человека и женский смех, доносившийся прямо из трубки.
— Мустафа, а кто у тебя там смеется?
— Это отдыхающая девушка, — немного растерянно произнес Мустафа.
— А что это ей смешно?
— Да я ей анекдот рассказал.
Мустафа грозным голосом попросил девушку прекратить смеяться и проникновенно произнес:
— Наталья, я не могу без тебя. Когда ты приедешь?
— Я постараюсь приехать как можно быстрее. Ты без меня не можешь, а рядом с тобой девушки смеются. Нехорошо это, я ревную.
— Ты же знаешь, что это курорт. Тут повсюду смех и веселье. Знаешь, я сегодня позвонил лечащему врачу своей матери и сказал, что, возможно, в ближайшее время найдутся деньги на операцию. Врач обрадовался и заверил меня в том, что эта операция реально спасет маме жизнь. Наташа, если ты достанешь деньги, то моя мама будет жить! Ты подаришь ей жизнь! Я люблю тебя, Наташа.
— Мустафа, я ищу эти проклятые деньги. Я только этим и занимаюсь, — раздраженно ответила я и закончила разговор. Признаться честно, когда я пообещала Мустафе достать деньги, я рассчитывала продать дом своей бабушки, но после того, как я получила отказ от своей матери, все мои планы рухнули. Ударив кулаком по стене, я всхлипнула и нервно смахнула слезы. Мне захотелось позвонить Мустафе, извиниться и сказать, что, к глубокому сожалению, у меня не получилось достать эту сумму, но после того, как я его обнадежила, так поступить было бы, мягко говоря, очень жестоко. Мустафа верит в то, что его мать обязательно выживет и поднимется с постели, а мой звонок лишит его последней надежды.
Набрав номер Мустафы еще раз, я услышала громкий женский смех и короткие гудки в трубке. После этого в моей душе воцарился настоящий мрак. Я понимала, что это курорт, что на курорте царит смех и веселье, но этот громкий смех ранил меня в самое сердце, потому что он доносился из телефона, принадлежащего моему любимому человеку.
Когда в мою дверь позвонили, я вздрогнула и, подойдя к «глазку», увидела в нем жену расстрелянного мужчины.
— Что вы хотите? — задала я вопрос осипшим голосом и почувствовала, что моментально протрезвела.
— Наташа, откройте нам нужно поговорить. — Женщина была совершенно спокойна и совсем не напоминала ту сумасшедшую даму, которая сегодня лезла на меня с кулаками. — У меня к вам небольшой разговор. Я не причиню вам вреда и приношу свои извинения за мое поведение. Думаю, вы сможете меня понять и простить. Я потеряла любимого человека, и немудрено, что была несколько не в себе.
— Я вам не верю, — отрезала я. — Вдруг вы пришли меня убить.
— Мне не нужна ваша смерть, и я не хочу брать грех на душу. Если вы не хотите пустить меня в свою квартиру, то давайте встретимся в кафе, которое находится у вашего дома. Пожалуйста, я буду вас ждать.
— А зачем нам встречаться? — занервничала я еще больше. — Мы совершенно разные люди. Нас ничего не связывает. У нас не может быть общих тем.
— Я просто хотела бы сделать вам выгодное финансовое предложение.
— Что? С какой это кстати? Откуда такая благотворительность?
— Я жду вас в кафе, — женщина расплылась в улыбке и хотела было уйти, но я тут же открыла дверь и сухо произнесла:
— Заходите. Смотрите, только без глупостей.
— Уверяю вас, никаких глупостей.
Скинув сапожки на тонюсеньких шпильках, женщина вошла в зал и села в кресло. Я быстро закрыла входную дверь и, спрятав ключ в карман своего халата, прошла следом за гостьей в комнату.
— Я надеюсь, у вас нет с собой оружия.
— Можете обыскать. Я не хожу с оружием. Мой муж постоянно с ним ходил, а мне оно ни к чему.
Подойдя к окну, я посмотрела во двор и увидела стоящую рядом с моим подъездом дорогую машину, которую с интересом рассматривала дворовая ребятня.
— Ваша машина?
— Моя.
— Вы приехали одна?
— Обычно я езжу с водителем, но сегодня я приехала одна. Не хочу, чтобы кто-то знал о моем визите к вам. От сотрудников милиции я узнала, что вас зовут Натальей. Верно? Меня зовут Ольгой.
— Верно. Вас не обманули. Как-то непривычно, что вы называете меня на «вы». Когда вы бросались на меня с кулаками, то обращались исключительно на «ты».
— Тогда, может, на «ты»?
— Можно и на «ты».
— Наташа, а ты не нальешь мне что-нибудь выпить, а то я сильно волнуюсь. — Я смотрела на женщину и пыталась понять, зачем она здесь и о чем она будет со мной разговаривать.
— Ты же за рулем.
— За рулем. У меня корочек разных полно — муж сделал. А если не выручают корочки, то выручают деньги. Их тоже полно.
— Понятно.
Я не стала противостоять достаточно странной женщине и, подойдя к бару, налила нам обеим по порции виски с содовой. Сев в кресло напротив Ольги, я неторопливо сделала несколько глотков и тихо спросила:
— Чем обязана такой честью? Надеюсь, ты поняла, что я не любовница твоего мужа, а всего лишь его случайная попутчица.
— У моего мужа почти год была любовница. Он этого не скрывал, — женщина сложила руки на коленях и старалась говорить как можно спокойнее.
— Это была не я. Ты мне не веришь?
— Наташа, я не хочу отвечать на этот вопрос. Я не могу этого знать.
— Значит, все-таки не веришь.
Я выпила глоток виски, и Ольга проделала то же самое.
— Ты тоже пьешь виски с содовой? — тихо спросила она.
— У меня подруга в Америку уехала. Она меня научила.
— А меня — друг-американец. Он сказал, что это американский стиль.
Женщина молчала всего несколько секунд, но они мне показались вечностью. Я спрашивала саму себя, зачем приехала ко мне эта дама, и не находила ответа. За ту маленькую вечность, которую она молчала, передо мной возникло лицо ее убитого мужа, а затем точно так же быстро исчезло. Я поймала себя на мысли о том, что случайно оказалась впутанной в эти события и даже не знаю имя этого человека.
— Я пришла к тебе с хорошим предложением, — в голосе Ольги появилась тревога.
— Я это уже слышала.
— У тебя курить можно?
После того, как я кивнула головой и пододвинула к ней пепельницу, женщина сделала глубокую затяжку и посмотрела на меня пронзительным взглядом.
— Наташа, я успела навести про тебя справки, — ее губа задрожала. — Ты работаешь бухгалтером в одной фирме, твоя зарплата, конечно, немаленькая, но не такая уж и большая. На жизнь хватает, и ладно. — Ольга немного помолчала, слегка прикусила дрожавшую губу и довольно нервно проговорила:
— Наташа, я предлагаю тебе ровно сто тысяч долларов за то, что ты возьмешь на себя убийство моего мужа.
— Что??? — От неожиданности я крепко вцепилась пальцами в ручку кресла. Затем допила свою порцию виски и усмехнулась:
— Я ослышалась?
— Нет. Все очень серьезно.
— Ты предлагаешь мне тюрьму за сто тысяч долларов?
— А по-моему, неплохие деньги, как ты думаешь?
— А может, и тюрьма неплохая?
— Тюрьма плохая. Именно за это я предлагаю хорошие деньги.
— Послушай, да ты и в самом деле сумасшедшая! Ты хоть понимаешь, что ты мне предлагаешь?! Ты в своем уме? Разве может здравомыслящий человек совершенно сознательно идти за деньги в тюрьму? У тебя правильная информация: я работаю бухгалтером в фирме и, к твоему сведению, не бедствую. А ну-ка, проваливай отсюда! Нам с тобой разговаривать больше не о чем!
