Евгения Горская - До последнего вздоха
Она молча покачала головой – нет.
– Почему? – спросил он тогда.
Она опять не ответила, погладила его по руке.
– Почему, Дина?
– Потому что ты можешь передумать, – вздохнула она и отпила вина из его рюмки.
– Не болтай ерунду! – устало возмутился он. – Я не передумаю.
– Значит, когда-нибудь мы поженимся, – улыбнулась она.
Из кафе они поехали к нему домой, и больше он никогда не ночевал без Дины.
За исключением недавней ночи, когда заснул в Славиной квартире.
– Я пошла. – Дина наклонилась, погладила его по небритой щеке, поцеловала. – Пока.
– Пока.
Он закрыл за Диной дверь, повернул вертушку замка. Достал из рюкзака заключение генетической экспертизы и в который раз принялся его рассматривать. Получалось, что Митяев Олег Константинович на пять лет моложе самого Вадима. Олег Константинович родился, когда Слава только-только окончил институт.
Нужно немедленно звонить обворожительной Нине.
Он не успел достать телефон из кармана джинсов, как зазвонил городской.
– Вадик, ты дома? – печально спросила Вика.
– Дома, – подтвердил он.
– Ты завтракал?
– Завтракал. – Господи, до чего же она его раздражала. – Ты сомневаешься, что мне хватает на еду, и хочешь одолжить копеечку?
– Я просто о тебе беспокоюсь. Почему ты так меня не любишь?
– Я тебя люблю, Вика. – Конечно, он ее любит, иначе давно послал бы куда подальше.
– Не представляю, как я выдержу завтрашние…
– Похороны, – подсказал он. – Сомневаешься, что выдержишь, не ходи.
– Вадик! – Кажется, она заплакала. – Ну как ты можешь так говорить!..
– Вика, ты чего звонишь?
– Я больше не имею права узнать, как твои дела? – Она точно заплакала, Вадим поморщился.
– Нормально у меня дела. – Если нормальным можно считать, что убили Славу, а он не представляет, кто и за что.
– Ты поедешь сегодня к Славе?
– Не знаю. Ты тоже хочешь к нему поехать?
– Одна не хочу. Мне это тяжело.
– Если соберусь поехать, позвоню.
Он положил трубку, постоял, отправился за сотовым. Нина ответила сразу, как будто держала телефон в руках.
– Похороны завтра. – Вадим объяснил, куда и во сколько нужно приехать.
– Я приду обязательно, – заверила она. – И еще человек пять будет точно.
– Нина, в вашей компании был кто-нибудь по фамилии Митяев? – он отчего-то сильно заволновался, и это раздражало. – Или Митяева.
– Митяев?.. – она задумалась, вздохнула. – Не помню.
– А по имени Константин?
– Тоже не помню. Эти ребята ведь были из группы моего мужа, не из моей.
– Я помню, – кивнул Вадим. – Вы говорили.
– Если хотите, я поспрашиваю у ребят.
– Хочу, – подтвердил он. – Очень хочу. Нина, а девушка у Славы была в то время? Он за кем-нибудь ухаживал?
– По-моему, нет. Это тоже узнать?
– Если можно.
Она не спросила, зачем ему такие подробности, и от этого почему-то показалась ему близкой, словно он знал ее всю жизнь.
На свете было немного людей, которые казались ему близкими. Пожалуй, только Слава и Дина. И еще, наверное, Николай.
Неожиданно ему ужасно захотелось узнать, была ли у Славы девушка в то время. Просто так захотелось, безотносительно к генетической экспертизе. Была ли у Славы девушка, любили ли они друг друга и почему расстались.
У самого Вадима в студенческие годы постоянной девушки не было, только случайные, и его это вполне устраивало.
У него и потом были только случайные женщины, и это тоже его устраивало. А почему нет?
Неслучайной стала только Динка.
Неожиданно он пожалел, что не рассказал ей о генетической экспертизе. Набрал ее номер – она не ответила. У нее больной.
День впереди казался унылым, бесконечным. Вадим нехотя побрился и поехал в студию, работать.
Утром Максима на месте опять не оказалось. Впрочем, это неудивительно, если он намерен вскоре защищать диссертацию, хлопот должно быть много.
Даша поболтала со Светой, еще раз просмотрела выполненную накануне серию опытов, принялась делать работу, которую терпеть не могла – описывать выполненные опыты, и поняла, что необходимо посоветоваться с Максимом. Результаты получились странные, объяснить эти странности сама Даша не смогла.
Больше делать было нечего. Она почитала в интернете новости, разложила компьютерный пасьянс и принялась от скуки листать подаренную монографию, которую продолжала таскать в сумке. Не получится из нее ученого, равнодушно отметила Даша, изучать монографию было скучно.
Максим выдвигал стройную теорию, уверенно подтверждал ее опытами, часть из которых делала сама Даша. Она заглянула в список литературы – так и есть, статья с ее фамилией в списке авторов приведена. Статью Даша, конечно, не писала, писал Максим, она только обрабатывала данные, даже, если честно, не слишком в них вникая. Максим вполне мог не включать ее в список авторов, но он включил, доставив тем самым Даше несказанное удовольствие.
Часть опытов, описанных в монографии, делала Даша, часть кто-то еще до нее, но явно под руководством Максима, потому что стиль представления данных был явно его, в этом Даша ошибиться не могла, она работала с ним почти три года. Последняя же глава, по результатам которой он делал свои главные заключения, была выполнена совсем в другом стиле. Даша опять заглянула в список литературы – ссылок по последней главе не оказалось.
Даша отодвинула Максимов подарок, опять с тихим шорохом разложила по экрану колоду карт, но сосредоточиться на компьютерной игре не смогла. Начала искать в папках на сервере опыты, которые Максим привел в последней главе монографии, но не нашла.
Это было странно, начальник неукоснительно требовал, чтобы на сервере хранились все наработки отдела.
Прибежала Света, протянула заклеенный конверт с распечаткой бухгалтерской выписки по зарплате.
– Свет, ты не знаешь, – остановила подругу Даша и, полистав монографию, сунула Свете под нос рисунки с графиками, – кто делал эти опыты?
Света нахмурилась, поразмышляла, отчего-то подняв глаза кверху, и уверенно сказала.
– Снетко. Я эти картинки помню, я им отчет собирала. У них тогда секретарша заболела, и я за нее вкалывала. Да ты должна помнить, это весной было.
Даша кивнула. Весной была запоздалая эпидемия гриппа, здание обезлюдело, Максим приходил с температурой и кашлем, они со Светой ужасно его жалели и поили чаем с медом. Свету тогда действительно загрузили чужой работой, она злилась, и Даша жалела ее не меньше, чем Максима.
– Так самое обидное, что я работала как дура, а в сводный отчет эту часть вообще не включили. А что? Почему ты спрашиваешь?
– Да так, – не стала рассказывать Даша. – Просто интересно.
Действительно интересно. В монографии Максима Садовникова почему-то оказались чужие результаты.
День тянулся медленно. Света позвала обедать, Даша послушно потянулась за кошельком. В столовой было пусто – время отпусков. Сидеть в пустом помещении было приятно, и они не торопились.
– До чего же обидно! – пожаловалась Света. – Я такое платье купила, прелесть! Голубое. На бретельках. А поносить, наверное, не придется. Вот холод стоит! Тебе хорошо, ты рядом живешь, а когда я из дома выхожу, такой колотун на улице!
– А ты все равно носи, – посоветовала Даша. – В помещении и так тепло, а утром кофту надень.
– Да ну, – поморщилась подруга. – В кофте буду как тетка колхозная.
Еще поболтали ни о чем, отнесли подносы с грязной посудой, и Даша опять вернулась к компьютеру.
Максима все не было.
Света попрощалась и убежала, из соседних помещений совсем перестали доноситься голоса. Даша прошлась по пустому коридору, дернула дверь комнаты бывшего отдела Снетко. Дверь оказалась заперта, но это ни о чем не говорило, все комнаты запирались, помимо обычных замков, на кодовые. Иногда сотрудники держали кодовые замки отпертыми, но это не поощрялось.
Даша вернулась к себе в комнату, прошла в кабинетик Максима, выдвинула верхний ящик приставной тумбочки. В ящике Максим хранил ключи, Даша несколько раз видела, как он доставал их, когда требовалось открыть сейф или соседнюю комнату.
Связка ключей лежала на месте.
Чувствуя, как от страха забилось сердце, Даша наклонилась над собственным компьютером, отыскала электронный телефонный справочник, нашла номера телефонов сотрудников отдела Снетко. Долго звонила по всем номерам подряд, телефоны не отвечали.
Совсем замирая от страха, она схватила связку ключей из Максимова стола, подошла к двери отдела Снетко, как заправский домушник, принялась подбирать ключи. Нужный ключ она определила с третьей попытки, замок тихо щелкнул. И только тут поняла, что совершила ошибку: дверь не открывалась, она не знала кода цифрового замка.
Нужно было немедленно уходить, но она медлила, тихо водила пальцем по кнопкам проклятого замка. Три кнопки были еле заметно стерты. Даша пригляделась повнимательнее, набрала подряд стертые кнопки и почти не поверила, когда дверь открылась.
