Татьяна Степанова - Падший ангел за левым плечом
– Вавилов задерживал?
– Он же до меня здесь всем руководил. Конечно. Только это, я повторяю, – рутина. Часть задержанных были гастарбайтеры. Правда, воры тоже попадались. Но воры так полицейским не мстят.
– Речь не о ворах, – сказал Гущин.
– Было дело нашумевшее – убийство школьницы. – Начальник розыска подошел к двери, открыл ее и позвал: – Светлана Николаевна, зайдите ко мне! Девочка училась в девятом классе. Там не столько сам факт убийства город всколыхнул, сколько обвиняемая по этому делу, то есть подозреваемая – обвинение не было предъявлено.
В кабинет с пакетом сахара в руках зашла очень полная женщина в брючном костюме.
– Спасибо, Светлана Николаевна, а то у меня сахар закончился, – буднично поблагодарил начальник розыска. – Светлана Николаевна, вы помните старое дело об убийстве той ученицы?
– Аглаи? – спросила вошедшая. – Не только помню, но и вспоминаю часто. Я ведь сколько карточек розыскных для банка данных по нему заполнила.
Катя поняла, что дама работает в отделе учета и регистрации преступлений.
– Моя дочь в той же школе училась, – продолжала Светлана Николаевна. – А что вдруг речь зашла о нем?
– Вавилов это дело раскрыл? – спросил Гущин.
– Ничего он не раскрыл, не смог, – жестко ответил начальник розыска, – все улики, все козыри на руках имелись против подозреваемой… А он…
– Такой скандалище. – Светлана-учетчица махнула рукой. – Она же завуч была в школе, ну та, которая убила Аглаю. Учительница со стажем. В школе потом все перетряхнули. Я даже дочку свою хотела оттуда забрать, да больно сильная школа, хорошо преподают там. Считалась до этого убийства лучшей не только в городе, но и по области славилась.
– Вавилов, кстати, совместно с прокурором Грибовым то дело расследовал. Он подозреваемую задержал. Там надо было улики собирать, доказывать.
– А что, не смогли доказать вину? – поинтересовался Гущин.
– Нет. Обвинение даже не сумели предъявить. Вавилову следовало лучше работать. Он вообще столько лет тут из себя аса изображал. – Начальник розыска хмыкнул. – Но знаете, между нами… самонадеянность – это еще не все в оперативной работе. Знаниями надо обладать – в криминалистике, в психологии, в праве уголовном, в законодательстве. Помнить нужно, что адвокаты спуску не дадут ни на следствии, ни в суде. В том, другом деле он ведь тоже себя не слишком профессионально повел.
– В каком другом деле? – Гущин пил кофе.
– Если еще одно громкое вспомнить – так это происшествие в отеле «Сказка интернешнл». – Начальник розыска прищурился. – Тоже такой скандалище. Там побои были и изнасилование. И люди вроде все приличные – консалтинговая компания тогда проводила корпоратив. И один из ведущих менеджеров напал на женщину – избил жестоко и изнасиловал. Фамилия его Мазуров. Я это дело помню, сам тогда в опергруппу входил. Вавилов всем распоряжался. И Грибов в расследовании тоже участвовал. Там все со скрипом шло, хотя факты абсолютно очевидные. Но все же до суда дело довели. Вавилов хоть в этом не напортачил.
Хоть в этом не напортачил. Вот так нынешний начальник розыска отзывается о работе своего предшественника, ушедшего на повышение, – подумала Катя.
– А еще какие дела? – спросил Гущин.
– Остальное, я повторяю, – кражи, грабежи, бытовуха, разбой. Там криминальная публика. А эти дела не то что необычные, но, так сказать, яркие.
– И Вавилову могли за них отомстить?
Начальник розыска пожал плечами – кто его знает.
– Вы о давности в пять-шесть лет спрашиваете. На тот период это все.
– Ну а какое дело, по вашему мнению, может…
Гущин не договорил. Учетчица Светлана вышла из кабинета. А начальник розыска поднял руки.
– Нет, нет, я в этих вопросах вам не консультант, – сказал он, – вы у Вавилова спрашивайте, за что ему отомстить могли.
– Спрошу, – кивнул Гущин послушно. – Я ведь тут у вас слухи приехал собирать.
– А тут не гуляет никаких слухов. – Начальник розыска сухо улыбнулся. – Мы работаем, зашиваемся с текучкой. Нам не до слухов. И это дело не в нашей территориальной подследственности.
– Экий вы крючкотвор – законник, коллега, – усмехнулся Гущин. Он и бровью не повел на выпад начальника розыска, хотя… мог бы распорядиться судьбой строптивца вплоть до увольнения. – Материалы есть какие-то у вас по этим делам?
– Два дела в суд ушли, одно приостановлено. Материалы все у вас в Главке в архиве и в сейфе у следователя в Следственном комитете. У нас ничего по старым делам не остается. Мы справки еще в компьютерный банк данных направляли. А встречный вопрос можно, Федор Матвеевич?
Гущин кивнул – валяй.
– А что Вавилов сам говорит? Кого он подозревает?
– Он пока никак оправиться не может от потрясения.
– А, ну-ну, я понимаю. – Начальник розыска кивнул. – Самые искренние и глубокие ему наши соболезнования. От всего ОВД.
Он произнес эти дежурные слова тоном, каким обычно произносят все дежурные фразы.
– У него с Вавиловым тоже был конфликт? – уточнила Катя, когда они с Гущиным шли к машине, стоявшей во дворе отдела.
– Нет, просто он – новая метла. – Гущин смотрел на приземистое двухэтажное здание полиции. – Новая метла тщательно и скрупулезно выметает все соринки, все пылинки предшествующего руководства. И всегда настроена критично. – Он глянул на часы. – Время обеденное, но мы обед пропустим. Поедем в морг. Что там интересного для нас Сиваков приготовил?
– Надо сначала заехать в аптеку, – сказала Катя, – купим нашатырь. Ваш водитель в аптечке нашатырь не возит. А у Сивакова клянчить совестно каждый раз.
Полковник Гущин покосился на Катю и, кряхтя, полез в машину. В трех случаях из пяти ему становилось плохо, когда он присутствовал по обязанности на вскрытиях. Природа… поделать с этим ничего нельзя. И Катя всегда впрок запасалась нашатырем.
Глава 12
Нашатырь
– Ох, не могу, в глазах темно.
– Вдохни, сейчас полегчает. Давай, давай, долго мне нянчиться с тобой?
Все эти разговоры Катя слышала по громкой связи – они доносились из прозекторской морга бюро судебно-медицинских экспертиз, где эксперт Сиваков трудился над телом Полины Вавиловой.
Полковнику Гущину, как всегда, в прозекторской стало плохо. Катя предусмотрительно извлекла из сумки пузырек нашатыря, купленного по дороге в аптеке, но он не понадобился. Эксперт Сиваков по случаю приезда Гущина запасся своим. И сейчас активно пичкал им коллегу.
Катя внутрь прозекторской не пошла, сидела в коридоре на банкетке. Они там все на виду перед ней за стеклянной стеной – Сиваков в маске и комбинезоне эксперта и Гущин.
На то, что лежало перед ними на столе, Катя не смотрела. Она глядела в пол, не поднимая головы.
– Кофе с молоком, до чего же я ненавижу кофе с молоком, – бурчал Сиваков. – Вскрываешь, а там… Короче, она только-только позавтракала перед смертью. Учесть, что она еще спала, когда Вавилов из дома уезжал, то… Абсолютно точно можно уже подтвердить сейчас время наступления смерти – между одиннадцатью и часом дня.
– По ранениям есть что нового? – хрипел Гущин.
Он сунул ватку с нашатырем в ноздрю и крепко держался за поручень железной каталки с инструментами.
Катя глянула и… снова уткнулась в пол.
– Ножевое проникающее в брюшную полость и резаная рана горла. Нет. Ничего нового, на костях предплечий следы воздействия лезвия электропилы.
– А эти, как их… ДНК, микрочастицы?
– Образцы ДНК мы забрали у Вавилова. Там много совпадений я жду. Чего ты хочешь – они супруги. Спали в одной постели, жили бок о бок. У нее в волосах следы шампуня, она душ утром принимала. Но никаким душем это не смоешь. У них был половой контакт ночью, Вавилов это мне подтвердил. А признаков какого-либо насилия со стороны преступника в области бедер, в области половых органов нет. – Сиваков орудовал хирургическими инструментами.
Катя не вдавалась в подробности, как все эти инструменты называются.
– Насчет микрочастиц – ничего особенного, – продолжал Сиваков. – Следы пыли на шее и в волосах, а также на ее одежде. Это результат волочения тела по полу из холла в гараж. Там еще бетонная крошка и следы машинного масла. Это уже в гараже наслоилось, когда орудовали электропилой.
– Насчет пилы этой треклятой и пневматического молотка что?
Сиваков сквозь свою маску космического типа воззрился на Гущина:
– А что я говорил? И надеяться нечего, и ждать нечего. Никаких следов на инструментах экспертиза наша не выявила.
– Предусмотрительный.
– Это азбука, сам понимаешь.
– Я-то понимаю, – хрипел Гущин сквозь нашатырный плен, – но по всему их дому полно отпечатков пальцев.
– Мы Вавилова откатали и помощника его Ладейникова. Вавилова отпечатки по всему дому – он же жил там. И ее, Полины тоже. С остальными будем по ходу дела разбираться. Какие там строители оставили, какие рабочие. Как только предъявите мне какого-нибудь подозреваемого, и этого проверим, сравним. Сейчас компьютерная программа в минуты все это выдает – тождество или отсутствие тождества.
