Охота на мага - Николай Иванович Леонов

И у Станислава партитура выходила – лучше некуда. Мели, мол, мели, слыхали и поинтереснее.

– У вас все? – помолчав, высокомерно уточнила Юляша. И продолжила: – Натурально я доехала до шлагбаума, развернулась и задним ходом добралась до центральной улицы, съехала на Овражную, в доме перемыла посуду и протерла ручки…

Она смолкла и чуть склонила голову, точно ожидая аплодисментов.

– Финита! Господин следователь, выполняйте свой долг.

– Вопросы докладчику? – осведомился Гуров.

– Есть, – подал голос Алексей. – А совесть?

Юлины глаза засверкали зло, лицо преобразилось, заострилось, ни дать ни взять – воплощенное обличение.

– Это кто тут о совести толкует? Вы небось рады-радешеньки, что кто-то за вас грязную работу сделал, а вы не замарались. Да он же у вас у всех на глазах умирал, погибал – и всем было до лампочки! Дома от боли на стены лез, на уколах сидел, выходил на сцену и думал только о тебе, о всем вашем глупом сборище бездарей, а вы все только и ждали от него: давай, давай больше! Ему бы лечиться, а он не мог: как же, ребятам семьи кормить! А теперь что же, лишь над гробом поаплодировать. Не хлопать надо было, а «Скорую» вызывать. Все, все – рыбы-прилипалы!

Гуров тихонько щелкнул пальцами:

– Вы знаете, Юлечка, в одном послании одного очень умного человека как раз для вас предостережение: неужели вы думаете, что, если будете громко обличать вора, сами избегнете наказания за воровство?

– Брось муму пороть, проще говоря, – добавил Станислав, – все куда проще: до Сида начало доходить, что он крепко влип, подписывая не глядя бумажки, а до тебя – что присесть ты можешь за присвоение бюджетных средств, пойди он на сделку со следствием, чтобы отскочить. Как тебе такой мотив?

– Вы его не знали, – тихо произнесла она, – он бы не предал.

– Тебя, что ли? – насмешливо смерив взглядом ее фигурку, подначил Крячко.

– Никого, – отозвалась Юлия, вздохнув, – таких уже не делают. Разучились.

«Э нет, сейчас никак нельзя снижать темпа», – и Гуров быстро выдвинул следующий тезис:

– Ну а такого рода мотив: очистить наследство Сида от других претендентов, присосаться к Сиду номер два, более молодому и покладистому, основать династию – а то и родить Сида номер три. Чего нет-то, с израильской медициной. А, товарищ Буряк?

Она вздрогнула или показалось? Нет, не показалось.

– Что вы городите? – скривившись, как от кислого, и вздернув подбородок, спросила Юлия, закладывая руки за спину.

В этот момент хлопнули двери, в пустом зале раздались громкие шаги, и характерный, легко узнаваемый голос, грассируя, говорил, продолжая начатый диалог:

– Вы только посмотрите, вот это они называют театром! Вы, уроженка Северной Пальмиры, должны понимать мое возмущение, разочарование…

– Конечно, я с вами полностью согласна, – кротко отзывался второй голос, уютный и тихий.

– Лев Иванович, по вашему призыву мы прибыли, – сообщила величественно Маргарита Николаевна, благосклонно оглядывая общество, – а-а-а-а, вот и Юлия Михайловна! Или изволите Моисеевна? Вы опять к нам? На побывку, на новогодний чес или…

– Прошу прощения, глубокоуважаемая Маргарита Николаевна, – мягко прервал Гуров, – буквально один вопрос к гражданке Ли.

Он, ухватив Майю за локоток, подвел ее к сцене.

– Только не волнуйтесь.

– Спасибо, Лев Иванович, я совершенно спокойна, – заверила Ли.

– Тогда посмотрите, пожалуйста: эта ли персона приезжала от Михаила, якобы за бумагами для развода?

Майя, мельком глянув на Юлию, вдруг засомневалась:

– Да, вроде бы она. Только вот глаза…

– А вы представьте, что у этой девушки в одном глазу контактная линза, – посоветовал Гуров.

– Что за линза? – встряла Юля.

Следователь Степан извлек из папки пакетик:

– Вот эта, коричневая. Из дома гражданина Ситдикова. А вот и бутылочка.

Юля отчетливо скрипнула зубами.

«Бедная девочка, как и все творческие, озабочена мелочами, деталями и символами», – промелькнула у Гурова крамольная мысль, недопустимая для супруга успешной актрисы.

Майя, умница, твердо заявила, что да, точно. Девушка та.

– Ну вот, собственно, и все, – с удовлетворением констатировал Лев Иванович. – Степан Александрович, рекомендую вам: Майя Александровна Ли, вдова Михаила Юрьевича Ситдикова, машина которой была использована этой вот дамой для вышеописанной операции.

– Еще и Майку заляпать, – пробормотал Алексей, – ничего не скажешь, ловко.

– Более чем. Минус еще один наследник, – согласился Гуров, – правда, айфон подсовывать было плохой идеей. В преступлении, как и на сцене, мера важна, а тут вы малость перегнули.

Он галантно подал Лялечке руку, она, склонив изящную головку, милостиво приняла предложенную помощь.

– Я ж, господин сыщик, думала: догадаетесь по «имей» локацию пробить.

Станислав, не сдержавшись, хохотнул, Гуров глянул на него с укоризной.

Юлия, которая, вежливо поздоровавшись с Майей, как со старой знакомой, расцеловалась с престарелой Маргаритой, вдруг сказала, обращаясь к полковнику:

– Позвольте последнюю просьбу, господин начальник?

– Если не сажать до премьеры, то это не ко мне, – предупредил он.

– Не сообщите ли телефончик Жогиного адвоката? – пропустив ненужное мимо ушей, попросила она.

– Вот это баба, – восхитился Крячко.

«И трудно с тобой не согласиться». Гуров, вынув из портмоне визитку Личмана, протянул Юлии, но сразу честно предупредил:

– Он человек принципиальный.

– Ничего, – улыбнулась она, – договоримся.

– Ну звоните тогда, – поторопил следователь, – не до утра же тут сидеть.

– Премьера завтра, – чуть не простонал Алексей.

Степан пожал плечами:

– Тем более. Отдохнуть надо, подготовиться, без внешних раздражителей.

…Через двадцать четыре часа все завершилось. Невероятно хорошо все прошло, люди аплодировали стоя, овации венчали каждый акт. Даже после окончания спектакля последовало не менее десяти вызовов. На